ДОНБАСС И УКРАИНА: РАЗРЫВ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Последние события вокруг украинского кризиса стали новым ударом по Минским соглашениям и создали принципиально новую обстановку в вопросе урегулирования конфликта. Главным катализатором процессов стала объявленная с конца января рядом украинских националистических организаций блокада непризнанных республик, однако при этом необходимо отметить, что сдвиги в подходах к конфликту заметны и со стороны Москвы и республик Донбасса.

СИТУАЦИЯ В ЗОНЕ КОНФЛИКТА ПОСТЕПЕННО НАКАЛЯЛАСЬ ВСЕ ПОСЛЕДНИЕ месяцы. С начала года имело место обострение на линии соприкосновения, при этом достигнутые договоренности о прекращении огня и отводе вооружений практически не выполнялись. На этом фоне с конца января стартовала отмеченная инициатива по блокаде ДНР и ЛНР, позднее дополненная акциями по блокированию деятельности отделений российских банков на Украине.

Официальный Киев занял в данной ситуации двойственную позицию. С одной стороны, была предпринята силовая операция по ликвидации блокады, руководство страны также  озвучивало резкую критику в адрес ее инициаторов. В то же время Киев действовал против инициаторов блокады явно неуверенно и, более того, на определенном этапе, по сути, сам перешел к ее осуществлению. 15 марта Совет национальной безопасности и обороны Украины временно приостановил все транспортное сообщение с неподконтрольными Киеву республиками Донбасса. Также Киев ввел санкции в отношении пяти банков с российским капиталом.

Параллельно резкое изменение политики в отношении Украины было заметно и со стороны ДНР/ЛНР и РФ. В феврале Москва заявила о признании в России документов жителей республик Донбасса. Затем в условиях блокады непризнанных республик руководство ДНР и ЛНР объявило о вводе с 1 марта внешнего управления на работающих в республиках украинских предприятиях. 15 марта группа СКМ, принадлежащая крупнейшему украинскому олигарху Ринату Ахметову, заявила о полной утрате контроля над всеми активами, расположенными в Донбассе. В свою очередь глава ДНР Александр Захарченко сообщил о начале экспорта угля из республики в  Россию.

НА ПРАКТИКЕ ВСЕ ПРОИЗОШЕДШЕЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТ СОБОЙ ДВУСТОРОННИЙ РАЗРЫВ с духом Минских соглашений. Основная концепция последних предполагала реинтеграцию республик на Украину и в рамках этого подхода основные промышленные предприятия Донбасса продолжали контролироваться украинскими олигархами и действовать в правовом поле Украины. Переход данных предприятий под контроль Донецка и Луганска на практике означает отказ от концепции реинтеграции в экономической сфере. 

В этом отношении действия официального Киева по перехвату лозунга об установлении блокады и разрыву экономических связей с ДНР/ЛНР укладываются в определенную логику. Украинские власти на практике препятствовали указанной реинтеграции, так как для них она означала бы прекращение фактического полувоенного положения в стране, а также восстановление позиций элит юго-востока Украины. Для нынешней правящей группировки это было чревато ослаблением контроля над процессами в стране и даже возможной потерей власти.

В то же время в вопросе инициированной украинскими националистами блокады, скорее всего, имеется и сугубо внутриполитический аспект. В частности, в украинских и российских СМИ появлялись сообщения о причастности к организации блокады отдельных украинских олигархов и политических сил (упоминаются Коломойский и Тимошенко), заинтересованных в ухудшении экономической ситуации, ослаблении позиций режима Порошенко и в целом изменении баланса сил в правящей верхушке.

Не менее любопытно выглядят и мотивы российской стороны, а также Донецка и Луганска, действия которых, по сути, придали новый импульс экономическому разрыву между Украиной и Донбассом. В данном случае причины действий российской стороны могут быть встроены в контекст отношений с Западом. Последние процессы вокруг Украины имели место на фоне сохранения противоречий, имеющихся между Россией и США. Быстрой нормализации отношений после прихода к власти администрации Трампа не происходит, более того, уже сейчас заметны новые узлы противоречий, связанных с особенностями нового курса Вашингтона.

Свою роль также сыграло и сопротивление американской элиты возможной нормализации отношений с Москвой. В результате все более маловероятной выглядит возможная сделка Москвы с Вашингтоном по Украине и, как следствие, растет вероятность дальнейшей консервации украинского конфликта в его нынешнем виде. В этих условиях подвешенный статус промышленности Донбасса и фактически двойной контроль над экономикой непризнанных республик уже просто не нужен российской стороне.

В РЕЗУЛЬТАТЕ ВСЕХ ЭТИХ ДЕЙСТВИЙ, КАК УЖЕ ОТМЕЧАЛОСЬ, ПРОИЗОШЛО резкое изменение ситуации вокруг конфликта. Пока рано прогнозировать все последствия данных сдвигов с учетом нестабильной и динамичной ситуации, однако некоторые выводы уже можно сделать. Так, для Украины потеря контроля над промышленностью Донбасса означает дальнейшую периферизацию и архаизацию экономики страны, а также нарастание социальной напряженности. С внутриполитической точки зрения можно говорить о сдвигах в соотношении сил внутри правящей элиты. Экономический разрыв с республиками означает резкое ослабление позиций олигархов, связанных с промышленностью и энергетикой, в частности, главным пострадавшим уже стал упоминавшийся Ринат Ахметов, которому в основном и принадлежали перешедшие под контроль ДНР и ЛНР активы.

И наконец, в плане перспектив развития конфликта последние сдвиги, скорее всего, означают дальнейшую консервацию нынешнего правового положения непризнанных республик. В то же время экономический разрыв Донбасса с Украиной демонстрирует нарастающий кризис Минских соглашений, что в свою очередь чревато дальнейшим усилением нестабильности в зоне конфликта.