Традиция экономической нестабильности последних лет снова проявилась в данных за январь-сентябрь 2025 года. С одной стороны, промышленное производство продолжает сокращаться, с другой — сфера услуг демонстрирует уверенный рост.
ТАК, СОГЛАСНО ПОСЛЕДНИМ СТАТДАННЫМ, ПРОМЫШЛЕННОЕ ПРОИЗВОДСТВО СНИЗИЛОСЬ НА 5,7%, ДОСТИГНУВ 2,055 трлн ДРАМОВ. Самый сильный удар пришелся на перерабатывающую промышленность, которая еще год назад показывала рост на 18,9%, а теперь сократилась на 10,2%. Особенно тревожно снижение в металлургии — на 10% после годичного роста на 7%. Этот сектор традиционно формирует большую часть промышленного экспорта страны. Горнодобывающая отрасль, которая в прошлом году показывала спад на 7,8%, за этот период почти сохранила уровень, снизившись всего на 0,5%. На этом фоне сфера услуг демонстрирует противоположную тенденцию: рост ускорился с 5,9% до 9,9%, достигнув 2,9 трлн драмов. По объему сфера услуг уже значительно обогнала промышленность, став основным локомотивом роста ВВП.
«Экономика Армении стремительно теряет баланс между обрабатывающей промышленностью и сферой услуг, превращаясь в сервисную экономику без индустриальной базы», — полагает доктор политических наук Ваге ДАВТЯН, поясняя, что это не временный кризис, а отражение отсутствия долгосрочной доктрины экономической безопасности и промышленной политики.
Это не история успеха
Проанализировал свежие статданные и экс-глава Комитета госдоходов (КГД), экономист Давид АНАНЯН, сразу отметив, что за цифрами скрывается иная реальность, нежели та «победная» история, которую представляет правительство. «Экономика находится в структурно опасном состоянии: строительство и услуги обеспечивают краткосрочную активность, тогда как промышленность ослаблена, а экспорт парализован», — оценил ситуацию экс-глава КГД.
КАК ОТМЕЧАЕТ Д. АНАНЯН, ПРАВИТЕЛЬСТВО С ЭНТУЗИАЗМОМ ПОВТОРЯЕТ, ЧТО ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АКТИВНОСТЬ выросла на 7,6%, мол, это высокий рост. Но, если вникнуть в цифры глубже, реальная картина уже не выглядит столь радужно. По сути, сентябрьское «оживление» промышленности на уровне 10,1% на деле обусловлено одной подотраслью — «производством основных металлов», в которую на протяжении многих лет включается реэкспорт золота. Иными словами, уточнил экономист, у нас нет новых заводов, новых технологических производств, мы лишь наблюдаем эффект базы прежних операций по реэкспорту.
«Когда экономический рост страны формируется за счет услуг, строительства, торговли и одной-двух подотраслей металлургии, без промышленного фундамента и экспортного двигателя, — это не история успеха. Это уязвимая и нестабильная экономика, зависящая от внешних рынков и благоприятных, но временных и ненадежных факторов», — констатировал Д.Ананян.
Да, рост сферы услуг формально поддерживает экономику, но она не создает новые технологии и не укрепляет экспортный потенциал. Что, собственно, вновь наглядно демонстрируют цифры.
Экспорт Армении за указанный период сократился почти наполовину — на –46,8%. И если исключить фактор драгоценных металлов, то «скорректированный» рост экспорта составляет всего +1,9%. Это значит, что реальный производственный и технологический экспорт фактически остановился.
«Пока мы теряем экспортный потенциал, совокупное сокращение импорта на –33,4% свидетельствует об общем замедлении внешней торговли: рынки сужаются, таможенные потоки замедляются, а потенциал экономического оборота сокращается. Замедление внешней торговли и падение экспорта создают угрозу экономической и политической независимости нашей страны. И стоит честно спросить себя: на такой ли экономической модели должно строиться будущее Армении? Ответ, думаю, очевиден», — подчеркнул экономист.
Кредитный рост и жизнь без уверенности
В то время как экономика теряет промышленный потенциал, финансовая система наращивает кредитную активность. За девять месяцев 2025 года объем выданных кредитов увеличился почти на 27%. На первый взгляд, это могло бы свидетельствовать о росте инвестиций, но основная часть кредитов уходит не в производство, а в потребление. Потребительские займы выросли на 31%, ипотечные — на 24,5%. То есть кредиты берутся не на создание новых рабочих мест, а на поддержание текущего уровня жизни.
«КОГДА БАНКОВСКАЯ СИСТЕМА АКТИВНА, НО РЕАЛЬНЫЙ СЕКТОР СЛАБ, КОГДА ФИНАНСОВЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ РАСТУТ, А производственная база сокращается, то проблема кроется не в эффективности банков, а в отсутствии государственной экономической стратегии. Государство, которое позволяет своим гражданам жить в долг, а своей экономике — существовать без производственного фундамента, превращается в долговую экономику: внешне стабильную, но изнутри — потребляющую и нестабильную», — считает Д.Ананян.
Все это приводит к тому, продолжает эксперт, что люди ощущают не официальную инфляцию в 3,7%, а реальное подорожание жизни: когда обязательные платежи, кредиты, продукты и коммунальные расходы растут быстрее, чем зарплаты. Именно поэтому цифровая стабильность не совпадает с ощущением людей: у них растут не доходы, а обязательства.
И пока государство рапортует о «росте экономики», страна все глубже погружается в долговую модель. Она поддерживает потребление, но не создает развитие. Экономика строится не на создании ценности, а на перераспределении ресурсов и кредитных потоков.
На этом фоне особенно тревожной выглядит демографическая динамика. По состоянию на 1 октября 2025 года постоянное население Армении составило 3,09 млн человек, но естественный прирост сократился на 22,5%, а число рождений — почти на 5%. Формально наблюдается небольшой рост населения, однако он объясняется не рождаемостью, а учетом людей, вынужденно перемещенных из Арцаха. Все меньше молодых семей решаются на детей, браков становится меньше, а число разводов растет.
«Это не просто статистика — это отражение того, что люди не чувствуют уверенности в завтрашнем дне», — полагает экс-глава КГД.
Так экономика и общество входят в замкнутый круг: падение производственной активности ослабляет доходы, слабые доходы заставляют брать кредиты, кредитная зависимость усиливает социальное напряжение, а отсутствие уверенности подтачивает демографию.
<14>Не бюджет, а отчет о нереализованных программах
<vd>Коснулся Д.Ананян и бюджетной политики нынешних властей, отметив, что бюджет лишь на бумаге является программой развития, а на деле он превратился в отчет о нереализованных программах.
НА ПЕРВЫЙ ВЗГЛЯД, ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ФИНАНСЫ ВЫГЛЯДЯТ СТАБИЛЬНО: ЗА ПЕРВЫЕ ДЕВЯТЬ МЕСЯЦЕВ 2025 ГОДА дефицит бюджета составил всего 79,9 млрд драмов при годовом плане около 462 млрд. Правительство представляет это как успех, мол, бюджет сбалансирован, расходы под контролем. Но за этими цифрами, как и в статистике экономического роста, скрывается иная реальность.
По словам экс-главы КГД, дефицит оказался «небольшим» не потому, что государство эффективно управляло деньгами, а потому, что значительная часть расходов просто не была исполнена. Согласно официальным данным, общий показатель исполнения расходов составил около 86,9%, а исполнение капитальных расходов — примерно 74%. Это значит, что почти четверть государственных инвестиционных программ осталась на бумаге: не построены школы, дороги, медицинские центры, инфраструктура. Именно за счет этих неосуществленных проектов и сократился дефицит.
Что касается роста доходов на уровне 14,3%, то он обеспечен в основном за счет НДС и налога на прибыль. То есть, не за счет расширения производства, а за счет более жесткого администрирования и высоких цен. Государственные гранты, напротив, сократились более чем на 60%.
«В итоге создается иллюзия стабильности, где цифры растут, но за ними нет реального движения. Это уже не техническая, а политическая и управленческая проблема: когда государство планирует рост и инвестиции, но не реализует даже четверть собственных обещаний, оно обеспечивает не развитие, а лишь покупает время», — указывает эксперт, вновь задавая прямой вопрос: может ли страна развиваться, если ее бюджет существует только на бумаге? Вопрос риторический, но ответ опять-таки очевиден.
