Логотип

ОДНА АФИША НА ОПЕРНОЙ ОГРАДЕ ВОПРОСОВ НЕ РЕШАЕТ

— Много ли надо нашей балетной труппе, чтобы она смогла выйти из нынешнего провинциального состояния?
— Нам предстоит серьезная работа, чтобы привести ее в хорошую физическую форму, усовершенствовать технику, чтобы можно было с легкостью усваивать современные хореографические тенденции. А это означает как минимум ежедневную шестичасовую тренировку. После этого уже нужно работать над репертуаром. Вся надежда на то, что наша балетная молодежь хороша как «сырье», но она должна работать над собой.

— Что вы можете сказать о нашем репертуаре на сегодняшний день?
— Он не имеет никакой направленности: ни европейской, ни русской, ни национальной. Это останки прежнего репертуара, хотя я помню, что ещё в конце 80-х годов «Жизель» и «Дон-Кихот» шли у нас на гораздо более высоком уровне, чем те же спектакли сейчас.

— Какие сейчас проблемы с труппой?
— Труппа в целом (я не говорю об отдельных исполнителях, которые стоят гораздо выше общего уровня) не хочет работать, делать необходимый танцовщику ежедневный классический тренаж, усваивать те движения, которые позволят приобрести хорошую балетную форму. Как солдаты, чтобы победить в бою, как спортсмены, которые стремятся установить рекорд. Необходима также работа над своим духовным развитием, над развитием эрудиции, над умением создать образ и ту атмосферу, где должно совершиться волшебное действо балета. Мы пока боремся за то, чтобы они хотя бы приходили на работу. Немаловажен и вопрос зарплаты, который затрагивают все. Я уже устал повторять, что «темные» годы закончились, что, конечно же, зарплата очень низкая, но ведь мы и работаем только половину рабочего дня, т.е. 3-4 часа вместо положенных 6-7. А для труппы в целом стало привычным «нерабочее состояние», это их образ жизни – не работать!

— Допустим, что произошло «чудо» и зарплаты повысились. Сколько времени потребуется, чтобы технический уровень нашего балета повысился?
— Полтора года работы могут совершить чудо, если применить ту методологию, которую я разрабатывал много лет, изучая русскую, французскую, датскую школу балета, да и весь 500-летний опыт развития техники классического танца. Мне удалось выявить и сформировать те механизмы, которые позволят достаточно быстро поднять технический уровень наших танцовщиков, ввести их в хорошую физическую форму, чтобы потом мы приступили к работе над образом.

— Каким вам видится наш репертуар?
— Если мы стремимся приблизить наш балет к международным стандартам, наш репертуар должен включать, во-первых, балеты классического наследия — «Жизель», «Дон-Кихот», «Лебединое озеро», «Щелкунчик», «Шопениана», то есть те балеты, которые включают в свой репертуар все балетные труппы. Во-вторых, балеты хореографов-неоклассицистов — Баланчина, Джоффи, Эштона, Мак-Миллана. В-третьих, балеты современных хореографов – Форсайта, Майера, Дуато, американских хореографов. И, конечно, очень важно наличие балетов, в которых наши национальные ценности были бы переданы языком хореографии.

— Есть у вас какие-либо просьбы к структурам, отвечающим за развитие искусства?
— В принципе у меня нет никаких просьб, кроме одной: повысить зарплаты. Но, конечно, очень хотелось бы, чтобы мне предоставили больше полномочий, чтобы я сам мог распоряжаться окладами, формировать состав труппы, решать вопрос кадров. Танцовщики должны понимать, что именно я решаю проблемы, связанные с деятельностью труппы.

— А разве для постановки нового спектакля не требуются большие деньги?
— Очень много денег! О дефиците балетной обуви, зарплате, обогреве помещений уже просто стыдно говорить. И еще организация пропаганды балета, реклама… Одна большая афиша на оперной ограде вопроса не решает. Ни в газетах, ни по радио, ни по телевидению не упоминается о том, что происходит в театре. Раньше в газетах публиковались анонсы, был вестник «Театральный Ереван». Это вопрос, как привлечь зрителя. Еще один вопрос – пропаганда нашего балета вне Армении. По-моему, балет – это один из видов искусства, который способен передать и историю, и духовное богатство армянского народа.

— Нельзя ли проявить больше внимания к нашим бывшим ведущим танцовщикам?
— Непременно. Это большое упущение. Нужно как минимум организовывать вечера, посвященные их юбилеям. Такие знаки внимания давно апробированы во всех цивилизованных театрах.

— Должны ли появиться в нашем репертуаре спектакли, отражающие богатую историю нашего народа, нашу мифологию, выраженные хореографическим языком с элементами народного танца? У нас было не так уж много таких балетов.
— Когда я начал свою балетмейстерскую деятельность в начале 80-х годов и организовал «Балет Армянского телевидения», это было моей основной задачей. На сегодняшний день, по-моему, очень важно, чтобы появились национальные спектакли о Тигране Великом, царе Арташесе, о нашем легендарном Айке, победившем Бела, о Месропе Маштоце, то есть спектакли, которые, с одной стороны, вселяли бы дух победителя, с другой — представляли наш народ-победитель перед мировым зрителем.

— У армянских композиторов есть немало балетных партитур. Могут ли они надеяться на то, что их опусы получат сценическую жизнь?
— Я готов все прослушать. Мы должны принять к постановке высококачественные балетные партитуры армянских композиторов.

— Что вы скажете о нашем зрителе?
— Наш зритель хорошо понимает самые глубокие чувства и мысли, заложенные в балете, но он нуждается в хороших спектаклях. Когда зритель ничего не получает, он уходит в тень. Сегодня мы не ведем зрителя за собой, у нас нет ни свежих мыслей, ни современных идей, ни духовной глубины, чтобы зритель мог формироваться. Но он готов к этому.

— Какие постановки предполагаете показать в ближайшее время?
— Балеты на музыку Stabat Matter Перголези, «Пассионов» Баха, VI симфонии А.Тертеряна, «Щелкунчик» Чайковского. Хочу попросить нашего зрителя прийти в театр и поддержать нас. Мы сегодня очень нуждаемся в поддержке зрителя. Ему мы должны передать наши эмоции, страсти, мысли. Нам нужен собеседник!