Согласно официальным сводкам, на заре 2025 года население Армении едва превышало три миллиона душ, и подавляющее большинство их составляли этнические армяне . Под могучим дуновением истории, словно спелые зерна с колоса, сыны этого стойкого народа были рассеяны по всей планете. И вот парадокс: ныне львиная доля его сынов и дочерей проживает вдали от заснеженных вершин Арарата. Они пустили корни на чужих землях, которые с течением времени и усилиями сердца стали для них второй родиной, но не смогли затмить образ первой, навечно запечатленной в памяти и крови.
ДИАСПОРА ЭТА НЕОБЪЯТНА. ПО РАЗНЫМ ОЦЕНКАМ, ЕЕ ЧИСЛЕННОСТЬ СОСТАВЛЯЕТ от семи до десяти миллионов человек. Даже если взять за истину самую скромную цифру, выходит, что армян, проживающих за рубежом, примерно в два с половиной раз больше, чем тех, кого поутру будит солнце, восходящее над просторами исторической родины. Сложилась у этого народа своя особая география. Самые крепкие корни пустили они в России, в Соединенных Штатах Америки и во Франции. Манили их и теплые страны Ближнего Востока, и старушка Европа, и даже знойная Латинская Америка. И вот стоит задуматься: армянский мир сегодня — неразрывное целое. Есть у него сердце — суверенная Армения, малая, но несгибаемая твердыня духа. А рядом — раскинувшаяся по миру многомиллионная диаспора, словно могучие ветви древнего дерева, чья тень ложится на все континенты. И хотя количественно перевес на стороне тех, кто живет в рассеянии, именно то, что зовется родиной, остается тем ковчегом, что хранит огонь национальной жизни, тем началом, что скрепляет разбросанный по миру народ в единое целое.
Бывают у народа точки на Земле, что становятся его нерушимой осью. Для армян такой осью, его суверенным сердцем была и остается Республика Армения. Лишь ее голос, звучащий с высоких трибун мира, имеет силу говорить от имени всего народа, хранить и защищать его заветные интересы. Без этого крепкого государственного ковчега, что несет сквозь исторические бури огонь национальной жизни, все разговоры о судьбе диаспоры повисают в воздухе, лишенные опоры и ясной цели. Но и сила этого ковчега, увы, не беспредельна — он нуждается в попутном ветре и верных руках всех своих сынов и дочерей, где бы они ни находились. Сколь бы ни была удалена диаспора от исторической родины, роль ее, хоть и малозаметна порой, остается столь же важной, как тихий, но упорный труд пчелы. Сила ее — в умном слове, в способности доносить правду до чужеземных правительств, в титанической работе по сбору помощи и в мудром совете авторитетных профессионалов. Это — ее незримый, но прочный тыл. Однако есть грань, которую она переступить не в силах. Не ей решать судьбу войны или мира, не ей стоять в строю с оружием в руках. Влияние ее подобно действию глубоких подземных ключей: оно не бросается в глаза, но питает почву, давая ростки лишь со временем. И потому вся тяжесть главной ответственности ложится на плечи государства. Но диаспора — та могучая сила, что умножает его возможности, как ветер наполняет паруса корабля. Без этого попутного ветра корабль Армении становится уязвим и беспомощен перед лицом возможных надвигающихся бурь.
Все нити армянского бытия сходятся к одной точке на карте мира — к Армении, где вызревают смыслы и воплощаются в дело главные замыслы: рождается хлеб и строятся города, зреют сады и открываются новые пути. Здесь, под сенью Арарата, создается все то, что составляет экономическую жизнь нации. Но часто не хватает ей для полного размаха то капитала, то доступа к дальним рынкам, то новейших знаний и технологий. И тут взор невольно обращается к диаспоре — этому поистине живительному роднику. В ее силах стать тем творческим началом, которое выведет армянскую экономику на стезю подлинного расцвета, свершив долгожданное чудо возрождения. В ее распоряжении — не одни лишь финансовые средства, но и несметные богатства ума, передовые технологии и мосты доверия, протянувшиеся через океаны и континенты. В деле хозяйственного строительства мощь диаспоры может сравниться, а то и превзойти возможности самого государства. А потому, судьба Армении, ее способность устоять перед бурями времени, отныне зависят от великого преображения: сумеем ли мы сообща перековать нынешнюю поддержку диаспоры, превратив ее из жеста благотворительности в здание прочного союза. Союза, возведенного на фундаменте долгосрочного сотрудничества, чья единственная цель — процветание нашей общей колыбели.
МЕЖДУ ТЕМ ГОЛОС АРМЕНИИ НА МИРОВОЙ АРЕНЕ — ЭТОТ ТОНКИЙ ИНСТРУМЕНТ, сотканный из хрупких нитей репутации, уважения и симпатии, — вынужден ныне пробиваться сквозь густую и сложную паутину обстоятельств. С одной стороны, есть официальный Ереван, чей суверенный голос раздается в таких международных организациях, как ООН и ОДКБ. Но голос этот, увы, не всегда бывает услышан в полной мере, ему мешают и скромные размеры страны, и запутанный узел региональных интересов. Зато есть и другая, незримая, но куда более обширная Армения — диаспора. Это и есть та самая мягкая, но несокрушимая сила, что действует не через договоры, а через музыку и научные открытия, через светлую мысль в книгах и добрую славу в бизнесе. Успехи армян в науке и искусстве России, США, Франции и десятков других стран по-настоящему формируют отношение к далекой, но близкой сердцу родине. Влияние это тихое, ненавязчивое, но оно просачивается повсюду. И выходит, что по своей способности быть услышанной в самых разных уголках планеты мощь диаспоры порой превосходит официальные возможности РА. Именно она способна возвести проблемы маленькой страны в ранг вопросов, волнующих весь цивилизованный мир.
В тишине древних монастырей и в шуме ереванских проспектов бьется сердце армянского духа. Армения была и остается его неоспоримой колыбелью, тем священным очагом, у которого обогревается и от которого зажигается всякая подлинная культурная жизнь нации. Но есть и другая, невидимая на карте Армения — ее диаспора. Она раскинулась по всему свету, став «живой лабораторией», где армянство, не забывая о своих корнях, учится жить в диалоге с глобальным миром. Разорви эту связь — и диаспора, как дерево, подрубленное у ствола, медленно утратит соки, связывающие ее с родной почвой. Но и сама Армения, оставшись в одиночестве, рискует превратиться в величественный, но безмолвный музей — прекрасный, но лишенный живой связи с текущим временем. Старая мерка, делящая мир на центр и окраины, себя изжила. Жизнь рассудила иначе: главные демографические и экономические силы нации ныне сосредоточены за ее пределами. А вот бремя государственного суверенитета, этот краеугольный камень безопасности, по-прежнему лежит на плечах маленькой республики у подножия Арарата. И плечи эти нуждаются в могучей поддержке братьев и сестер, живущих в рассеянии. А потому единственный путь — превратить былое неравенство в живой и равноправный симбиоз. Армения должна стать тем самым желанным и надежным пристанищем, куда диаспора несет не только тоску по родине, но и свои капиталы, знания, технологии, мировые связи. А диаспора, в свою очередь, призвана стать не просто помощником, но стратегом и созидателем, чья судьба нерасторжимо связана с укреплением государственности исторической родины. Будущее армянской государственности теперь зависит от этого хрупкого равновесия: сумеет ли количественная мощь диаспоры преобразиться в качественно новое влияние на безопасность и экономику страны. И верно обратное: без сильной и притягательной для мира Армении сама диаспора рискует со временем утратить ту путеводную звезду, что вела ее сквозь века скитаний.
Но одного лишь понимания этой хрупкой взаимной нужды недостаточно. Это не более чем первый проблеск сознания на долгом и тернистом пути. Уже за ним вырисовывается иная, несравненно более судьбоносная грань: во имя какой высшей цели должен существовать союз? Какой духовный смысл призван озарять наши общие труды? Ибо если помыслы наши ограничатся одной лишь выгодой — счетами, договорами и официальными приемами, то мы возведем, в лучшем случае, добротное здание, но отнюдь не храм. Голый расчет, при всей его житейской необходимости, бессилен возжечь в человеческих душах тот чистый, жертвенный огонь, способный сплотить народ, рассеянный по Земле, перед лицом грядущих превратностей судьбы.
Диалектика «корней и крон»: концепция стратегии развития диаспоры в условиях глобальных вызовов
Нынешняя эпоха — время великих перемещений народов, размытых границ и смутных тревог — требует от нас не просто отчетов и планов. Она требует новой веры, нового осмысления судьбы армянского народа на Земле. Нам нужно подняться над суетой дней и спросить себя: кем мы хотим быть в этом новом веке?
СТРАТЕГИЯ РАЗВИТИЯ — ЭТО КАРТА, КОТОРУЮ МЫ РИСУЕМ СЕГОДНЯ, ЧТОБЫ ЗАВТРА НЕ БЛУЖДАТЬ ВПОТЬМАХ. Но лишь духовный компас народа укажет ему верное направление. Мы слишком долго шли по пути, проложенному скорбью и памятью о трагедиях. Эта тропа, вымощенная вопросом «как нам выжить?», завела нас в тупик ностальгии и обороны. Пора сменить сам вопрос. Не «как выжить?», а «ради чего жить?». Это должно стать камертоном для армянской диаспоры.
Ответ же кроется не в оглядке назад, а в созидательном порыве вперед — в том, чтобы нести миру не только боль прошлого, но и живую мысль, искусство, науку, став неиссякаемым источником смысла, а не хранителем одной лишь травмы. Нужно решительно отказаться от старого разделения на «здесь» и «там», от образа дерева с единственным стволом-родиной и периферийными ветвями-диаспорами. Жизнь рассыпала нас по свету, как семена, и теперь армянский мир — это скорее живая, дышащая сеть, паутина света, где Ереван — важнейший, но не единственный узел.
Принадлежность к народу отныне определяется не сведением в паспорте, а зовом сердца и готовностью участвовать в общем деле. Вызовы времени (цифровизация, размывание границ, тектонические сдвиги в геополитике) должны стать нашими союзниками. Через виртуальные мосты мы можем преодолеть любые расстояния, а наш многовековой опыт существования на стыке цивилизаций обретает особую ценность, являя урок того, как, принимая иное, оставаться верным голосу своей крови.
Самое же главное — переосмыслить связь диаспоры с ее исторической родиной. Перед Арменией открыт путь от роли реципиента к роли стратегического партнера и донора знаний и ценностей для мирового сообщества. Ей суждено стать творческой мастерской, местом встречи идей и возможностей, где энергия диаспоры находит свое воплощение. Ибо в наш неспокойный век подлинная безопасность рождается в школах, лабораториях, процветающих городах.
Нам предстоит совершить поворот в собственном сознании: от осажденной крепости к открытой мастерской, от позора изгнания к достоинству созидателя. Цель — не просто уцелеть, а вписать свою неповторимую строку в книгу человеческой цивилизации. В этом, как мне видится, заключен ответ на главный вызов нашего существования. Эта цель достойна многотысячелетней армянской цивилизации и способна стать тем стержнем, вокруг которого консолидируются новые поколения.
Тигран МАРИНОСЯН
