Год, проходивший под знаком 85-летия выдающегося армянского композитора, общественного деятеля, народного артиста СССР и республики, лауреата Госпремии Армении, профессора Эдварда Мирзояна, близится к концу. Итогом этого года стал концерт Национального филармонического оркестра, в котором прозвучал один из шедевров армянской симфонической музыки — знаменитая Симфония для струнных с литаврами (1962). Дирижировал народный артист России, художественный руководитель и главный дирижер Ярославского академического симфонического оркестра, замечательный музыкант.
Выбор программы концерта, посвященного 85-летию Э. Мирзояна, представляется глубоко продуманным, если не сказать — символичным. В одном концерте были представлены Симфония Мирзояна, ознаменовавшая в начале 60-х качественно новый этап в развитии армянского симфонизма, и армянская премьера 8-й — последней симфонии (1989) выдающегося симфониста второй половины XX века, композитора-новатора, взорвавшего канонические устои жанра и вместе с тем не порвавшего связи с глубинными пластами национального музыкального наследия Авета Тертеряна, являющегося учеником Э. Мирзояна.
Симфония для струнных с литаврами, триумфально прошествовавшая по концертным залам мира, исполнявшаяся многими известными советскими и зарубежными дирижерами, в числе которых О. Дурян, М. Малунцян, Е. Светланов, К. Мазур, Д. Ханджян и многие другие, и на этот раз приобрела достойного интерпретатора. Мурад Аннамамедов, впервые обратившийся к Симфонии Э. Мирзояна, высветил ее классическую сущность, необычайную гармоничность замысла и его воплощения, выделив неоклассицистскую уравновешенность и благородство стиля композитора, красоту и изящество мелодических линий.
Сдержанность интерпретации в противовес некоторым известным исполнениям, доводящим психологизм кульминационных разделов Симфонии до экспрессионистского надрыва, показалась вполне оправданной и художественно убедительной. Думается, что феномен музыки Мирзояна в ее удивительной энергетике, не подвластной фактору времени. Слушая произведения Мирзояна, а это в равной мере относится к Струнному квартету, Интродукции и Вечному движению, Праздничной увертюре, Поэме для фортепиано, виолончельной Сонате, лирической картине "Шушаник" и, наконец, Симфонии, кажется, что они созданы сегодня, настолько сильно выражены в них яркая индивидуальность автора, глубокие философские обобщения и лирические откровения, созвучные духовному миру современника.
Что касается симфоний А. Тертеряна, то, несмотря на бурные дискуссии, сопровождавшие поначалу их появление, они имели счастливую концертную судьбу, привлекая внимание как армянских, так и русских, и зарубежных выдающихся дирижеров. Достаточно хотя бы вспомнить имена незабвенного Д. Ханджяна, осуществившего блестящее исполнение первых четырех симфоний, Г. Рождественского (4-я и 5-я симфонии) , З. Варданяна (6-я и 7-я симфонии) , А. Лазарева, В. Гергиева, Дж. Кахидзе, Р. Сатановского (Польша) , Эк. Клемма (Германия) , Рубена Асатряна (Армения) , чтобы стала ясна обширная география исполнения музыки Тертеряна.
М. Аннамамедов, тесно сотрудничавший с композитором последние шесть лет его жизни и осуществивший исполнение всех его симфоний (кроме 2-й) , давно является преданным приверженцем и пропагандистом творчества Тертеряна. В 1994 г. Аннамамедов дирижировал всеми концертами авторского фестиваля Авета Тертеряна в Екатеринбурге, городе, ставшем последним прибежищем земного пути композитора. Не случайно 8-я симфония посвящена именно Мураду Аннамамедову.
То, что произошло во время исполнения 8-й в Ереване, можно без преувеличения назвать моментом истины, захватившим всех слушателей, необычайно чутко внимавших ставшей последним посылом миру Симфонии великого композитора-мыслителя. Мастерство дирижера, как бы растворившегося в музыке 8-й Симфонии, произвело поистине гипнотическое воздействие на зал. Грозные удары большого барабана, мерная, обволакивающая пульсация двух арф, как бы высвечивающая бесконечную перспективу в вечность, два женских голоса, как будто взывающих к нам из космоса, взрыв-катаклизм всего оркестра в начале Симфонии, который Аннамамедов в своем вступительном слове охарактеризовал как взрыв черной дыры в космосе, дающий рождение новой субстанции, наконец, гуманистический пафос, присущий философской концепции мировосприятия Тертеряна, — все это было передано дирижером и оркестром, ставшими единым организмом, божественным инструментом, адекватно передающим то, что хотел донести до нас композитор.
Концерт, ставший событием в музыкальной жизни Армении, вселяет надежду на то, что Мурад Аннамамедов готов к встрече с ереванскими слушателями еще не раз. Его искренняя любовь к Армении, восхищение ее культурой и духовной силой народа выразились в проникновенном слове, в котором он на прощание пожелал мира и благоденствия армянской земле.
Menu
