Любимый пример армянских чиновников и министра юстиции Давида Арутюняна в частности
Определенный отечественными властями метод борьбы против коррупции повышением на 40% оклада высокопоставленных чинов ущербен уже потому, что в основе своей базируется на официальной осознанности самих чиновников относительно невозможности отдельно взятой из числа составляющих кабинет министров персоны противостоять соблазну вовлечения в коррупционные предприятия.
Известная правительственная инициатива есть по сути признание того, что армянский чиновник не склонен декларировать прибыль, любит укрывать доходы и получать взятки, быть покровителем особого, "не подлежащего налогообложению", кланового хозяйственного уклада и время от времени (в зависимости от нужды) колебать цены на основные продукты жизнеобеспечения страны. На этом, собственно, и можно было завершить весь материал, поскольку факт официальной констатации несостоятельности армянского чиновника на предмет противостояния искушению взяткой самодостаточен уже сам по себе. И тем не менее мы позволим себе обратить внимание на некоторые "мелочи" из тысячи и одной. . .
Оклады составляющих руководящее ядро армянской государственности чиновников действительно не самые высокие. Вступившим в силу с 1 июля 2003г. законом РА зарплата президента республики определена всего в 400 тысяч драмов (чуть более $1000) — весьма скромный показатель, вполне сопоставимый с достатком управителя торгового ларька на ереванской окраине.
СПРАВКА. Президентская и премьерская зарплата составляют в —
Сингапуре (Ли Сян Лун) — $50 000
США (Джордж Буш) — $33 500
Японии (Синдзо Абэ) — $31 200
Ирландии (Мери Макалис) — $29 700
Великобритании (Тони Блэр) — $28 600
Германии (Ангела Меркель) — $27 700
Украине (Виктор Ющенко) — $ 6500
России (Владимир Путин) — $ 6200
Польше (Ярослав Качиньски) — $5 600
Грузии (Михаил Саакашвили) — $2 400
Беларуси (Александр Лукашенко) — $2 300.
Еще более скромной суммой характеризуются определенные для премьер-министра РА, спикера НС РА и председателя Конституционного суда РА показатели: заработная плата последних составляет 310 тысяч драмов. По 300 тысяч драмов в месяц (в настоящее время это составляет $815) получают министры РА и депутаты НС РА, члены Конституционного суда РА, руководитель Контрольной службы НС РА, генеральный прокурор РА, директоры служб полиции и Национальной безопасности РА, руководители президентской и правительственной администрации, а также администрации НС РА, председатель ЦИК РА, председатель Национальной статистической службы РА и мэр Еревана. Заработная же плата марзпетов составляет всего 230 тысяч драмов, или порядка $610.
В данном материале мы акцентируем внимание лишь на одном факторе: очевидно, что материальный достаток армянских высокопоставленных чинов определяется не указанными выше скромными показателями, а теневым оборотом денежной массы. Особенно примечательно то, что парламентские прения по вопросу 40%-ной надбавки к зарплате, помимо всего прочего, констатировали и факт осознания данной реальности со стороны самих чиновников. По крайней мере мотивация целесообразности подобной реформы официально представлялась именно в контексте борьбы с коррупцией в рядах высшего чиновничьего аппарата республики. В этой связи министр юстиции РА Давид Арутюнян в очередной раз указал на облюбованный теоретиками армянского рынка пример — Сингапур. В частности было заявлено, что высокая зарплата премьер-министра этого государства является едва ли не панацеей от коррупции.
Действительно, еще в 1959 году Сингапур, занимающий территорию в 650 кв. км (площадь, сопоставимая с маленьким Мегринским регионом Сюникской области РА) , являлся одной из наиболее коррумпированных стран мира, а сегодня входит в число пяти наименее коррумпированных государств, причем по показателю прозрачности занимает первое место в Азии. Сама история развития этой страны свидетельствует о том, что именно политическая воля (в первую очередь) стала залогом процветания государства. Высокая же зарплата премьер-министра Сингапура — о чем не перестают говорить армянские чиновники — является лишь вершиной этого Малайского айсберга и без контекста (именно так представляют его наши правительственные круги) ровным счетом ничего не значит.
Именно политическая воля руководства страны и обусловила создание управления по расследованию коррупции при премьер-министре Сингапура; уже в 1966 году данная структура начала расследование дела тогдашнего министра национального развития Так Киа Гана, который был обвинен в попытке продажи самолетов "Боинг" для авиакомпании "Малейжа эйрлайнз". Выяснилось, что министр подключил к сделке своего сына и его друга плюс одновременно протолкнул сделку для своего зятя по покупке акций компании по добыче олова. В результате расследования министр был изгнан из правительства, осужден, и его заставили выплатить все те суммы, которые он незаконно нажил. В этой связи возникает вопрос: за 15-летнюю историю развития новой армянской государственности сколько подобных прецедентов мы можем насчитать?В 1975 году аналогичное наказание понес сингапурский министр по охране окружающей среды Ви Тун Бун. Он получил за содействие в выделении земельного участка под застройку в качестве "благодарности" бунгало, покрытие на крышу дома своей матери, бесплатные билеты на самолет для отдыха в Индонезии и два банковских перевода по $300 тысяч каждый. После расследования преступника посадили в тюрьму на 4, 5 года и оштрафовали на крупную сумму. В этой связи возникает новый вопрос: кто из выделявших земельные участки высоких армянских чинов в настоящее время привлечен к уголовной ответственности? Есть много других подобных примеров: министр национального развития Сингапура Те Чинг Ван получил две взятки в размере $1 миллион за выделение участков земли частным лицам под строительство жилых домов. До самого последнего момента расследования этот министр отрицал свою вину, а когда была объявлена дата суда, покончил с собой.
В почве именно такой бескомпромиссной борьбы и сеялись семена сегодняшнего дня Сингапура. Увы, власти Армении из всей палитры сингапурского опыта облюбовали лишь высокую зарплату и пытаются на этом отдельно взятом факторе представить населению страны то, что называется сингапурским феноменом. В этой связи хочется напомнить слова директора управления по расследованию коррупции при премьер-министре этой страны Со Ки Хина: "Я думаю, что рецепт может быть только один, — надо соблюдать законы и сделать их обязательными для всех, а не только для тех, кто находится на расстоянии от "кормушки". Ничего в деле борьбы с коррупцией нельзя сделать без сильной политической воли — у людей обязательно должна быть вера в честность и некоррумпированность руководства страны. Если президент или премьер-министр сами воруют, то бороться с коорупцией в национальном масштабе просто бессмысленно".
Menu
