ПРЕЦЕДЕНТ

Армянская семья, проживающая в Турции и недавно крестившаяся, вернувшись, таким образом, в лоно Армянской Церкви и, восстановив свою национальную идентичность, добилась положительного решения вопроса – права на обучение ребенка в армянской школе – в суде, выиграв дело. Как сообщает АРМЕПРЕСС со ссылкой на газету «Акос«, до этого ребенка отказывались регистрировать в армянской школе, объясняя это тем, что он мусульманин.

Суд вынес решение о разрешении учиться ребенку в армянской школе только после специального послания Армянской патриархии Константинополя, в котором доказывалось, что родители ребенка армяне и нет оснований отказывать ребенку в приеме в армянскую школу.

«Это решение может стать прецедентом для других детей, которые хотели бы посещать армянскую школу», — сказал адвокат семьи Исмаил Джем Ававурт, отметив, что недопустима регистрация в школах «по коду национальности» и что они продолжат борьбу, чтобы ликвидировать механизм дискриминации, действующий в стране после Геноцида армян.

Правительственным решением от 9 сентября 2004 г. утвержден государственный список недвижимых памятников истории и культуры Ширакской области, согласно которому 2500 памятников подлежат сохранению в первозданном виде и охране соответствующими службами, да и всем обществом. 1200 из них находятся в Гюмри, среди которых и кладбище XIX-XX вв.

Нет покоя усопшим

Блуждая по этому кладбищу, можно наглядно представить Гюмри в ретроспективе: в XIX в. в Александрополе и в первой половине XX в. в Ленинакане проживало множество русских, греков, украинцев, поляков, цыган, мусульман и т.д. Несмотря на компактное проживание (Слободка, Урми япу, Боши майла, Турки майла и т.д.) и разницу вероисповеданий, они жили в мире и согласии с местным населением. И все потому, что в старом Гюмри превыше всего ценились профессионализм, добропорядочность и уважительное отношение к обществу, а не имущественный ценз человека.

ЭТОТ АБСОЛЮТНЫЙ ЗНАК РАВЕНСТВА МЕЖДУ ВСЕМИ ЧЛЕНАМИ ОБЩЕСТВА отразился и на царстве вечного покоя: надгробные плиты из красного и черного камня гладко, без нынешних «архитектурных» излишеств и помпезности обтесаны со всех сторон, на них можно увидеть изображения-символы — ножницы и утюг (портной), зурна (музыкант), горн и молот (кузнец), мушурба и казан (мастер медных дел), скрипка и смычок (учитель музыки) и т.д. Интересно отметить, что эти же атрибуты ремесла усопших высечены и на выступах над входами старых гюмрийских домов.

Тогда не было пантеонов, привилегированных кладбищенских участков, и столпов общества хоронили рядом с родными. Могилы представителей элиты оформлялись, конечно, с большим изыском и отличались интересными художественными решениями (как, к примеру, могила владельца пивоваренного завода Цагикяна), но это было мотивировано скорее значимостью человека для общества, нежели стремлением противопоставить его другим.

На этом уникальном во всех отношениях кладбище похоронены знатные гюмрийцы прошлого, стяжавшие себе не только городскую, но и национальную славу: композиторы Тиграняны и Агамаляны, строитель Аменапркича Татеос Антикян, основатель первого в Армении национально-освободительного общества «Бари нпатак» Арсен Критян, меценат архитекторов Григор Каранян, острослов Полоз Мукуч (памятник на его могиле был воздвигнут по заказу Аветика Исаакяна), Иван Гюрджиев (ашуг Адаш, отец великого философа 20-го столетия Георгия Гюрджиева), Исаак Цагикян и другие…

Нынешнее состояние кладбища плачевно: повсюду обломки разбитых надгробных плит, вырванные с постаментов памятники… Не лучше обстоят дела и на двух других кладбищах Гюмри: крадут мраморные плиты, чугунные ограды, столики, шкафчики из цветных металлов. Можно ведь изловить и наказать осквернителей могил, да некому: городская мэрия ссылается на малочисленность сотрудников ЗАО «Вечная память», а в пунктах приема цветных металлов не выдают «снабженцев», храня гробовое молчание.

Эта болевая для гюмрийцев тема муссировалась во всех инстанциях, однако, несмотря на неоднократные выступления печати, требования Общественного совета Гюмри и выступления общественных организаций города, вот уже 20 лет вопрос остается неразрешенным. Нужен был прецедент, чтобы общественность объединилась под общим флагом.

Иск против ЗАО «Вечная память»

Ни для кого не секрет, что для выправления ситуации нужно в первую очередь привлечь к ответу тех, кто по роду службы ответствен за сохранение и охрану кладбищ города: гюмрийскую мэрию и ее ЗАО «Вечная память». В принципе это мог сделать любой гюмриец, но никто по понятным причинам не решался. Смельчаком, «восставшим» против «сильных мира сего», стал начальник ширакской службы охраны историко-культурных заповедников и исторической среды Министерства культуры РА Аветик Мелик-Саргсян.

ЕЩЕ В СЕРЕДИНЕ 90-х, РАБОТАЯ В ТЕЛЕКОМПАНИИ «ШИРАК», Аветик увлекся философским наследием Георгия Гюрджиева. Его заинтересовали автобиографические записи философа: «Родился я и рос в городе Александрополе Армении. Мой отец Иван Иванович, нареченный Братством ашугов ашугом Адашем, был расстрелян турецкими оккупантами в 1918 г. и похоронен местными стариками, знавшими его, на кладбище. Прошу своих учеников найти могилу моего отца и начертать на его надгробной плите следующие слова: «Я — это ты. Ты — это я. Мы оба — Его. Так пусть же все будет во благо человека». В 1996 г. Мелик-Саргсяну удалось найти могилу ашуга Адаша (к тому времени слова великого философа уже были высечены на надгробной плите) и отцовский дом Г.Гюрджиева, что произвело в гюрджиевоведении эффект разорвавшейся бомбы. Чтобы понять почему, приведу слова самого известного в мире гюрджиевоведа Уильяма Патрика Патерсона: «Г.И.Гюрджиев родился и рос в одном забитом регионе Кавказа, который находится между православной христианской Россией и исламской Турцией, Ираком и Персией».

По-видимому, желая замолить свои «грехи» перед Гюрджиевым, У.П.Патерсон в октябре прошлого года посетил Гюмри и договорился с сотрудником городской мэрии Арменом Овсепяном (скорее всего, за мзду) частично благоустроить могилу ашуга Адаша, а именно окантовать ее базальтовыми плитами и землю вокруг надгробья покрыть базальтовой крошкой.

Этот факт самоуправства стал последней каплей, переполнившей чашу терпения Аветика Мелик-Саргсяна: он несколько лет пытался наладить совместное сотрудничество с мэрией и марзпетараном в деле охраны исторических памятников, но натыкался на гробовое молчание.

«Восстановить в прежнем виде»

Основными фигурантами иска А.Мелик-Саргсяна являются директор ЗАО «Вечная память» городской мэрии Рафаэл Асатрян, сотрудник мэрии Армен Овсепян и директор кладбища XIX-XX вв. Алеша Саргсян. Основное требование иска звучит так: «Восстановить в прежнем виде охраняемую государством могилу Ивана Гюрджиева, являющуюся историческим и культурным памятником».

Казалось, чего проще, ведь ломать — не строить: нужны лишь кирка и лопата. Но в данном случае все не так-то просто, ибо затронута честь мундира городской мэрии. Быть может, поэтому судья областного суда Армен Хачатрян тормозит судебный процесс?

Свой иск Аветик Мелик-Саргсян представил 4 июля этого года, А.Хачатрян приступил к разбирательству лишь 23 августа. С тех пор судебный процесс по ходатайству Р.Асатряна (несмотря на возражения А.Мелик-Саргсяна) постоянно откладывается: то ли мэрия и суд чего-то выжидают, то ли они решили взять измором местных журналистов и самого истца. Поживем — увидим…

Важнейшей политической новостью Армении стало официальное решение о вступлении республики в Таможенный союз в рамках Евразийского экономического сообщества. Напомним, что эта форма торгово-экономической интеграции России, Казахстана и Белоруссии предусматривает единую таможенную территорию, в пределах которой во взаимной торговле товарами не применяются таможенные пошлины и ограничения экономического характера, за исключением защитных, антидемпинговых и компенсационных мер. При этом страны — участники Таможенного союза применяют единый таможенный тариф и другие единые меры регулирования торговли товарами с третьими странами.

ИСТОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ ЗНАЕТ НЕМАЛО ФОРМ ПОДОБНЫХ ОБЪЕДИНЕНИЙ. Причем само формирование таких союзов – это отнюдь не детище XX века. К примеру, еще в первой четверти позапрошлого столетия был учрежден Германский таможенный союз, который со временем объединил более десятка немецких государств. В прошлом веке появилось немало союзов, предусматривающих и таможенную интеграцию – Бениюлкс, Меркосур, Андское сообщество наций, Южно-Африканский таможенный союз, Европейское сообщество.

Особенностью армянского подключения к Таможенному союзу является географическое расположение республики. Это единственный случай, когда один из участников торгово-экономического интеграционного объединения не будет иметь общей границы ни с одним из его членов. Ближайшее расстояние между Республикой Армения и Российской Федерацией (в частности, между приграничными пунктами Баграташен и Верхний Ларс) составляет менее 250 км., однако дорога пролегает по территории третьего государства – Грузии, никак не ориентированного на перспективу вступления в союз. В обозримом будущем едва ли появится повод серьезно говорить о северном сухопутном выходе Армении непосредственно в зону Таможенного союза.

Теоретически можно, конечно, допускать самые разные сценарии развития. В том числе и южный вектор армянского подключения к зоне уже через Иран и Центральную Азию (если, например, Туркменистан выразит подобную готовность и откорректирует некоторые положения политики нейтралитета). В частности, иранский ученый и государственный деятель, бывший представитель этой страны в МАГАТЭ и член Высшего совета национальной безопасности Ирана доктор Али Акбар Салехи заявил в феврале этого года о готовности Тегерана активизировать потенциал сотрудничества во всех областях Евразийской интеграционной инициативы.

САЛЕХИ ПОДЧЕРКНУЛ, ЧТО ДАЛЬНЕЙШЕМУ УГЛУБЛЕНИЮ ЕВРАЗИЙСКОГО СОТРУДНИЧЕСТВА, а также делу расширения географии торгово-экономической интеграции будут способствовать «геополитическое положение Ирана, его большой потенциал в области производства и транзита энергии, сеть его железных и автомобильных коммуникаций и ключевая историческая роль Ирана на пересечении главных дорог региона» (если развивать ближневосточную тему, то нельзя также не вспомнить о намерении Сирии подключиться к Таможенному союзу; в промежутке последних трех лет был разработан проект договора о создании зоны свободной торговли, а в мае прошлого года министр финансов Сирии Мухаммед аль Джлейлати подтвердил озвученное еще в 2010 г. намерение президента Башара Асада продолжать переговоры о создании зоны свободной торговли с Россией, Белоруссией и Казахстаном). Таким образом, теоретически вполне можно допустить расширение географии евразийского Таможенного союза в сторону Ближнего Востока.

Очевидно, что прежде чем официально заявить о подключении Еревана к интеграционным процессам в рамках Таможенного союза, переговаривающиеся стороны (в частности, армянская и российская) рассматривали и обсуждали вопросы, связанные с возможностью наиболее эффективного проецирования базовых принципов и основных приоритетов этого союза в столь непривычную (с учетом географической разорванности) и даже беспрецедентную (нет аналогов) плоскость взаимоотношений между участниками торгово-экономического объединения.

Вместе с тем нужно также учитывать, что разные интеграционные инициативы обуславливались разными факторами. Если говорить грубо и однозначно, то в одних случаях превалировал фактор экономической выгоды, в других – политической целесообразности, в одних случаях сближение шло через экономику, в других – через политику. Иными словами, в разных регионах мира локомотивами торгово-экономической интеграции выступали разные толкачи.

Так, заложение в 1957 г. фундамента Европейского экономического сообщества странами — членами Европейского объединения угля и стали (предусматривающего также и создание таможенного союза) диктовалось экономической целесообразностью. Данный вектор регионального сближения в качестве самого оптимального особенно тиражируется европейскими (в широком смысле – западными) политиками и дипломатами. При этом ими почти полностью игнорируется политический фактор. Рассуждая на тему возможных перспектив армяно-турецкого примирения, они, как правило, говорят об истории франко-германских исторических противоречий, сглаженных именно послевоенной экономической интеграцией.

МЫ НЕОДНОКРАТНО ПИСАЛИ О ТОМ, ЧТО ОБЛЮБОВАННЫЙ ЕВРОПЕЙСКИМИ ДИПЛОМАТАМИ этот пример не является универсальным, а уж тем более – не может быть проецирован на плоскость армяно-турецких отношений. Есть масса концептуальных несоответствий и кардинальных отличий, причем самой разной природы (ментальной, цивилизационной, исторической, территориальной, расовой, этнической, религиозной и т. д. и т.п.), о которых в данной статье писать уже не будем. Подчеркнем лишь, что европейский трафарет сближения негоден для полиграфии нашего региона. Вопрос в том, что армянская государственность в силу занимаемых сегодня геополитических координат и текущего (впрочем, традиционного) расклада региональных сил, средств, настроений и тенденций обязана руководствоваться приоритетом обеспечения национальной безопасности (в широком смысле – фактором политической целесообразности).

Если бы глобальные процессы развивались сегодня чуть менее стремительно, то официальный Ереван, по всей видимости, еще некоторое время мог позволить себе не выступать с однозначными заявлениями. Однако усугубление противоречий между мировыми центрами силы достигло уже той точки если не кипения, то уж по крайней мере нагрева, что многим малым странам (особенно тем, которые расположены в сложных регионах и находятся в зоне интересов великих держав) нужно как-то внятно определиться. Ереван, конечно, не разрывает диалог с европейскими структурами, но вместе с тем очевидно, что нынешняя расстановка сил в регионе, кстати, как и исторический опыт (философия развития процессов в разрезе последних трех веков, несмотря на известные изъяны), никакого другого выбора Армении объективно не оставляют.