СТЕПАНАКЕРТСКИЙ РУССКИЙ ТЕАТР НАЧИНАЛСЯ НЕ С ВЕШАЛКИ, а со студенческой арт-студии, которая родилась в столице Арцаха в 2013 году при университете «Месроп Маштоц». Тогда репертуар будущего театра состоял все больше из поэтических вечеров, потом его создатели и, в первую очередь, художественный руководитель Жанна Крикорова, осмелели и начали браться за более серьезную драматургию. А это уже предчувствие театра…
Статус Степанакертского Русского драматического театра — СРДТ — возник, когда русскую общину Арцаха возглавил Александр Бордов. Студия тогда переживала кризис — Жанна Крикорова по личным обстоятельствам была вынуждена уехать из Степанакерта.
«Он узнал, что был такой театр-студия… Александр Сергеевич связался со мной и предложил вернуться, чтобы создать на базе студии театр. Я была счастлива! Вернулась в Арцах, и мы стали функционировать как театр — Русский театр Степанакерта», — рассказывает Жанна Крикорова.
Они были полны энтузиазма, выпускали спектакли, завоевывали зрителей и даже поклонников, приезжали с гастролями в Ереван… Потом играли в блокадном Степанакерте премьеру «Во весь голос» по Маяковскому, который уже в январе 2023 стал первым спектаклем и показом в Ереване насильственно перемещенного театра.
«Для карабахцев этот блокадный спектакль — по сути сакральный, символизирующий многое из того, что мы пережили за последние годы, многое из того, что с нами произошло. И, конечно же, сегодня, когда мы рассеяны по Армении, для нас любая возможность собраться вместе дорогого стоит. В новых реалиях, когда на карабахской земле нет коренного армянского населения, нет христиан, этот спектакль будет иметь особую смысловую нагрузку и иное восприятие зрителем», — говорил тогда Александр Бордов, основатель СРДТ.
«После войны 20-го года… Я сама жила в Шуши, потеряла дом, возвращаться было некуда, состояние абсолютного опустошения — ты просто не понимаешь, что делать… А потом, когда произошел весь этот ад и мы оказались в Ереване… Но уже с сентября 2022 года московская общественная организация «Диалог», Юрий Навоян стал нас поддерживать. Он и сказал — мы будем продолжать! Сняли квартиру — наша мастерская, где сейчас параллельно проходят репетиции двух спектаклей», — говорит художественный руководитель театра.
И они продолжили!
Несмотря на всю «культовость» Ивана Вырыпаева, «Иранская конференция» — пьеса не просто сложная. Вполне дидактическая пьеса, которую стоило бы назвать откровенно антитеатральной, а стремление ставить ее в Ереване — откровенным безумством храбрых. Но арцахцы — они и в Ереване арцахцы!
«Я дружу с режиссерами русских театров зарубежья, и иногда они организовывают разные онлайн семинары, — рассказывает Жанна Крикорова. — Один такой семинар был с Вырыпаевым. Он говорил вещи, абсолютно выпадающие из каких-то традиционных представлений, но это было очень мое! А еще я онлайн познакомилась с Петром Немым, влюбилась в его «Диалоги об игре», мы подружились. Он даже организовал встречу с нашим театром во время блокады Арцаха, а когда мы оказались в Ереване, тут же начал нам помогать, проводить тренинги по актерскому мастерству. Он-то и прислал мне «Иранскую конференцию». Я прочла и поняла, что просто умру, если ее не поставлю. Все, что хочется сказать, все, что слышишь со всех сторон, с чем ты вступаешь в дискуссию, чему-то оппонируешь, с чем-то соглашаешься — эта пьеса объединяет абсолютно все! Словно это трибуна всего человечества, которая вываливает ту боль, радость, миропонимание и мироощущение, которые внутри нас».
Забегая вперед, скажем, что, возможно, именно ощущаемый зрителем объем судьбы и боли дал арцахцам право делать эту пьесу и превратить спектакль в страстную и, возможно, необходимую сегодня проповедь. Немыслимой трагической и символической силы событие окрасило собой восприятие этой «Иранской конференции». Что касается успеха, а он был бесспорный — Степанакертский Русский театр заслужил его безо всяких скидок на «контекст».
ВЫБОР КОНФЕРЕНЦ-ЗАЛА ОТЕЛЯ «АНИ» БЫЛ НЕСЛУЧАЕН — Жанна Крикорова сразу решила, что будет делать иммерсивный спектакль. Актеры на сцене и зрители в зале с розданными бейджами и папками с «материалами» — все они «участники конференции по проблемам Ближнего Востока», все они включены в этот круг, в это течение, в эту общность, тщетно пытающуюся ответить на вопрос — чем мир, в котором Бог есть, отличается от мира, в котором Его нет. А по-над головами «участников конференции» экран транслирует, иллюстрирует возникающие темы — хроники войны, полотна живописи и панорамы храмов. Пока в зале звучат слова, от которых невозможно отмахнуться, в этом мерцании трепещут какая-то парадоксальность и объем.
Партия в вырыпаевской пьесе-проповеди и одновременно отповеди разыграна между апологетами духовности и критически настроенными приверженцами гуманизма и демократии. Профессор Даниель Кристенсен (Дмитрий Бецков, ЮНИСЕФ Армения, полевой координатор Сюника и Вайоц дзора) и теолог Оливер Ларсен (Георгий Саакян, преподаватель ЕГУ), каждый со своей аргументацией, открывают, что «есть что-то большее, чем структура потребления», добавляя к этой формуле «любовь», «полнота жизни», и, конечно, Бога. Между тем работающая в горячих точках журналист Астрид Петерсен (Эмма Огольцова), или политолог Магнус Томсен (Арутюн Андреасян) с возмущением отвергают разговоры о «божественном» — ведь в обсуждаемом мире ежедневно попираются права человека, а трагедии «малых народов» становятся лишь поводом к выражению сожаления…
Принципы и идеи в «Иранской конференции» сделали ее персонажей лишь их носителями. Это к тому, что обладай герои более выраженными задатками человечности, актерам было бы легче в них вжиться. Но в своем иммерсивном спектакле Жанна Крикорова подняла на щит психологический реализм — это когда любящий и понимающий актер спасает своего героя. Тут камертоном спектакля стали заслуженный артист РА Роберт Акопян и сменивший его на кафедре еще один «заслуженный» Арташес Шахвердян — труппа СРДТ молодая, и мэтры с энтузиазмом согласились поддержать театр. Они не прятались за сценическую маску, не выстраивали со своими персонажами стен изысканных отстранений, но бесстрашно сливались с ними. Этот пример и эту режиссерскую задачу удачно подхватили актеры Степанакертского Русского театра, и оказалось, что это самый органичный и точный способ говорить обо всех заблуждениях человека и мира.
В финале иранская поэтесса, лауреат Нобелевской премии, Ширин Ширази начинает разговор о любви и Боге — бархатный голос Марты Алтунян ворожит, кружит над сценой…
Кто-то — духовный, кто-то — бездуховный. Но колокол, кажется, давно звонит по всем нам, отсчитывая последние миги гибнущей цивилизации. Если только мы не научимся выбирать из всех материй живую ткань человеческой жизни — и тогда сможем думать о самом главном…
«Иранской конференции» долго и заслуженно аплодировали. А на конец апреля у Степанакертского Русского драматического театра уже назначена еще одна премьера, на сей раз веселая комедия. Ведь сказано же было — «Мы будем продолжать!»
