ИЛЬХАМ АЛИЕВ ДАВНО СООРУДИЛ ИЗ СВОЕЙ ПЕРСОНЫ КУЛЬТ, равно как и возвел в сонм полубогов всю свою семью. Алиевы, словно фараоны от семени Осириса и чрева Исиды, отправляют свою власть из заоблачных высот монаршей пирамиды. Никто из простых смертных в Азербайджане вживую не сможет даже увидеть спустившихся с небес на землю властителей, уже не говоря о том, чтобы прикоснуться к ним и удостовериться в их обыкновенной антропоморфной физиологии.
Отец Ильхама Гейдар имел сохранившуюся еще с советских времен привычку ходить в массы, смачно чмокаться с чабанами и хлопкоробами, крепко обнимать и лапать пышные телеса доярок и деревенских библиотекарш. Фараон Ильхам, особенно после разбойничьего захвата Арцаха, отнюдь не позволяет себе подобного панибратства с люмпеном. А в редких случаях демонстрации либерализма, как поговаривают злые языки в Азербайджане, допускает к контакту с собой лишь статистов, многократно перепроверенных госбезопасностью, возможно, являющихся ее служащими.
Только верховные жрецы его культа – министры и прочие высшие государственные чины имеют возможность созерцать вблизи объект своего почитания и даже коснуться его мраморной холеной руки, если тот соизволит протянуть ее для рукопожатия. А уж о фараонше и чадах говорить и вовсе не приходится. Мехрибан-ханум давно превратилась в силиконовую статую самой себя, которую иногда выносят на культовые процессии с тем, чтобы народ благоговейно лицезрел издалека изваяние божества и рассыпал лепестки цветов на пути его шествия.
Одним словом, в Азербайджане хорошо усвоили опыт «деантропизации» и обожествления носителей власти, как крайне эффективного метода внедрения всеобщего страха и покорности в массах.
Совершенно другим путем пошел пашиняновский режим в Армении, хотя пункт назначения – благоговейная покорность подданных – выбран тот же. Никол, конечно же, не спартанский царь Ликург и не Александр Македонский, но он все же постарался перенять у них опыт либерализации (естественно, только внешней) своей персоны и полного разжижения ее во вкусах и предпочтениях охлоса. Этакий шарж на простоту народную и людскую, призванный убедить падкую на лесть чернь в совершенстве и идеальности самой себя.
ПЕРМАНЕНТНЫЕ ПОСТАНОВОЧНЫЕ ХОЖДЕНИЯ В НАРОД, велопробеги со всеми изъявившими желание зеваками, всевозможные малоэстетичные трапезы у кастрюль с хашламой, выходы в тиктоковский эфир с воззваниями к народу или, того хуже, с декламацией собственных стишков — все это продукт манипуляции с охлосом, которому последовательно вдалбливается идейный тренд о приземленной природе пашиняновской власти и абсолютной ее народности.
Дескать, правящая семья не обитает за облаками, не пребывает в неге, не погоняет вами, а вот же, существует среди вас, делит с вами общие заботы и радости, живет вашей жизнью, вполне осязаемой на ощупь, человечной и обычной настолько, что может даже извергать сквозь гнилые зубы отрыжку вам в лицо после совместно съеденной хашламы.
Народолюбивые выкрутасы Никола — отнюдь не из области индивидуальной предрасположенности, и они не аномальны на фоне поведения всей семьи «номер один». Напротив, это системная работа, так сказать, элемент напора широким фронтом. Чистящая фасоль и заворачивающая толму Анна Акопян — чем не предмет для благоговения домашних хозяек, только и мечтающих о первой леди от плоти и крови своей? Вечно шляющийся без дела по улицам и дворам инфант Ашотик — чем не пример и, стало быть, оправдание собственной праздности для тысяч тусующихся по беседкам и подворотням молодых людей?
Пашиняновская семья из кожи вон лезет, дабы явить собой обществу его зеркальный облик. Вот только в этом изначально кривом зеркале свое точное отражение находит лишь чернь и тот обширный сегмент населения, который хоть и не плох сам по себе, но с учетом невежества и неразумения, увы, тяжело отравлен лжеучением о «правильной» власти, снизошедшей в простой люд.
Авторитарная по сути власть никогда в истории не была скована формализмом. Ее сущность не менялась от перемены внешних атрибутов системы. И та же история дает много поводов для сомнений в том, что демонстративное отмежевание властелина от народа — более гуманный способ реализации власти, нежели хождение деспота в народ. Но в любом случае он точно более честен по своей сути.
В конечном же итоге оба этих способа эквивалентны. Пути у них, правда, разные, но цель идентична: насаждение своего культа массам и вечное упоение властью.
