Когда успех вызывает головокружение — это дело привычное, когда становится стимулом к новым устремлениям — приятное и оптимистичное. Молодой актрисе Агнессе ШАХНАЗАРЯН грех жаловаться — ее ярких, колоритных, характерных и обаятельных сериальных героинь зритель запомнил и полюбил. Но к победе, которую актриса одержала на недавно завершившемся в Санкт-Петербурге XVI Международном фестивале русских театров стран СНГ и Балтии «Встречи в России», показавшись в моноспектакле «Пенелопа», поставленном Ваге Шахвердяном для нее по пьесе Карине Ходикян, она отнеслась совсем по иному счету.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ ФЕСТИВАЛЬ «ВСТРЕЧИ В РОССИИ», КОТОРЫЙ В УЗКОМ кругу больше принято называть «Балтийским домом» (по названию театра-главной фестивальной площадки), — акция не просто масштабная. Опосредованно она хорошо известна нам благодаря ереванскому театру им. Станиславского — Русский театр там постоянный и желанный гость, многие годы не снимающий с себя желтую майку лидера. И на сей раз он был представлен в программе, и даже двумя спектаклями, что в практике «Балтдома» явление исключительное. Вообще репертуар XVI Международного фестиваля русских театров стран СНГ и Балтии «Встречи в России» выглядит более чем солидно. Ведущие русские театры бывших республик, большие спектакли — русская классика, «Нахлебник» Тургенева , «Леди Макбет Мценского уезда» Лескова и «Все на продажу» по Островскому нашего Русского театра; классика европейская — «Фрекен Жюли» Стриндберга и «Над бездною во лжи» по пьесе Т. Уильямса, «С любовью и всякой мерзостью» по Сэлинджеру и Кокто, «Отель двух миров» по Э.-Э. Шмиту; современная драматургия — «В добрый час» Розова, «Возвращение Дон Жуана» Радзинского, «Другой человек» Гладилина…
В таком пышном обрамлении маленькой, сорокапятиминутной моно-«Пенелопе» впору затеряться, а спектакль взял и вышел в одну из самых ярких фишек фестиваля. В «Балтдом» «Пенелопа» прилетела из Еревана, но попала туда из Кишинева — на прошедшем осенью в молдавской столице фестивале моноспектаклей ее заприметила куратор «Встреч в России» Мария Юрьева.
В табели о рангах литературных героинь Пенелопа — это звучит гордо: жена Одиссея, двадцать лет прождавшая героического мужа… Однако автор нынешней «Пенелопы» Карине Ходикян резонно заметила: это пару тройку тысяч лет назад мужья покидали своих жен в устремлении покорять миры, совершать подвиги, очищать землю от страшных Циклопов и прочих жутких сколопендр… Ныне жены годами ждут не вершителей подвигов, а гастарбайтеров, и, возможно, что-то героическое в этом есть… Только не подумайте, что «Пенелопа» — спектакль современный по историческому фону. Отнюдь. Он современен по стилистике, по полному горького юмора и злосчастной «женской логике» мышлению, наконец, по способу существования на сцене, которым воспользовалась Агнесса Шахназарян.
СПАСИБО ГАДЖЕТАМ, БЛАГОДАРЯ КОТОРЫМ НЫНЧЕ НИКАКОЕ ОБСУЖДЕНИЕ НЕ ОСТАЕТСЯ ТАЙНОЙ. Так что для вящей убедительности сошлемся на авторитеты, которых в Петербурге оказалось предостаточно, — Элеонора Макарова, Римма Кречетова, Марина Тимашева, Майя Романова, виднейшие критики Москвы, Евгений Авраменко, Юрий Кобец, Алексей Пасуев — цвет театральной критики Петербурга, а еще специалисты из Эстонии, Украины, Германии, Израиля.
«Я давно и хорошо знаком с армянским театром, всегда ценил его эмоциональность, накал страстей, высокий стиль. Но никогда не представлял армянский театр таким — настолько живым, настолько современным, сверхсовременным, ломающим все преграды между актером и зрителем. Агнесса Шахназарян разбила все стереотипы, и от имени армянского театра заговорила с нами совершенно новым языком», — говорил Юрий Кобец, в конце выступления галантно поцеловавший Агнессе руку.
«Деточка, в выражении «на ушко» ударение надо ставить на «о», а не на «у»… Ну что вы смотрите, я же критик, я же должна указать на недостатки, а я их просто не вижу. У меня просто внутри все перевернулось — готова была то плакать, то смеяться», — оправдывалась Майя Романова.
«Я же выучила текст на русском — непривычно, к тому же умудрилась в дороге простыть, — рассказывает Агнесса Шахназарян. — Вышла на сцену, бодро сказала: «Я — Пенелопа, жена Одиссея…» Пафосно получилось… И — ступор, ни слова не помню ни на русском, ни на армянском. Что делать, решила пойти сначала, но с другой интонацией… Потом на обсуждении это объявили большой находкой. Через два дня после нашего спектакля был большой прием. Когда мы с Карине вошли, нам просто устроили овацию, Элеонора Макарова крикнула через весь зал: «Я тебя просто обожаю, какая ты талантливая!». Все говорили о нашем спектакле. На приеме присутствовал представитель Армении — он нас так благодарил. И порекомендовавшая меня Мария Юрьева подошла и сказала: «Огромное тебе спасибо, ты меня не подвела», призналась, что у организаторов были сомнения по поводу моноспектакля, а уже после люди, которые возражали, сказали, что это находка. Неудобно повторять, но услышала столько приятных слов в свой адрес! Кажется, никогда не была так счастлива!»
МОЛОДАЯ АКТРИСА ЧЕСТНО ПРИЗНАЕТСЯ: НЕ ТОЛЬКО НЕ БЫЛА ГОТОВА К ТАКОМУ УСПЕХУ, но была готова к самой жесткой критике с последующим «усекновением главы». А на вопрос, благодаря чему так дело обернулось, ответила: «Это работа по цепочке — заслуга, во-первых, Карине Ходикян, потом Ваге Суреновича Шахвердяна, который столько со мной работал. И потом, не сразу, но я начала понимать свою героиню. Сейчас я ее настолько чувствую, что просто делаю то, что органика на душу положит, пропускаю через себя каждую фразу, и зритель это, наверное, улавливает и поэтому верит. Я никогда не думаю, как выгляжу, как сидит костюм. И перестала волноваться при выходе на сцену — выхожу к зрителям, как к своим гостям, и начинаю с ними разговор. Теперь и во мне живет эта Пенелопа — я ведь тоже кого-то жду. Я полюбила свой персонаж, и спектакль изменился, стал естественным, специалисты говорят — современным. А еще полюбила этот жанр. Он очень трудный, не за кого спрятаться, но это и бесконечно интересный актерский экзамен. У меня уже большие планы. Говорила с Карине, она обещала написать для меня пьесу. Хотелось бы выступить в жанре трагикомедии, чтобы зритель увидел меня совершенно неожиданной. Я хочу петь на сцене, собираюсь заняться вокалом, танцами. Хочу повернуться на сто восемьдесят градусов. Точнее, не я, а Ваге Суренович, которого я обожаю и, который, надеюсь, меня не бросит. Он фантастически понимает человеческую психологию, может часами говорить с актрисой, чтобы в конце концов сказать: теперь ты понимаешь, что у такой женщины такой походки быть не может? Он умеет добиться того, чтобы ты влюбился в свой персонаж, чтобы прочувствовал до самого нутра, а тогда и воплощаешь все по-настоящему».
Кстати, написать пьесу Карине Ходикян обещала не только Агнессе. В Санкт-Петербурге многим открылось, что у армянской драматургии лицо не просто эффектной, светлоглазой блондинки с очаровательной улыбкой, это лицо умное, тонкое, умеющее аранжировать психологизм веселым юмором и неистощимым оптимизмом. Так что просьбы прислать пьесу посыпались как из рога изобилия. Что до Агнессы Шахназарян, она получила рекордное число приглашений и по России — от Челябинска до Махачкалы, и по всему земному шару — Германия, Израиль и даже Австралия.
Словом, права оказалась Карине Ходикян — все течет, все изменяется. Нынче Пенелопа путешествует по свету, а Одиссей сидит дома, льет слезы и ждет возвращения любимой. Пожелаем, чтобы оно было победным.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ ФЕСТИВАЛЬ «ВСТРЕЧИ В РОССИИ», КОТОРЫЙ В УЗКОМ кругу больше принято называть «Балтийским домом» (по названию театра-главной фестивальной площадки), — акция не просто масштабная. Опосредованно она хорошо известна нам благодаря ереванскому театру им. Станиславского — Русский театр там постоянный и желанный гость, многие годы не снимающий с себя желтую майку лидера. И на сей раз он был представлен в программе, и даже двумя спектаклями, что в практике «Балтдома» явление исключительное. Вообще репертуар XVI Международного фестиваля русских театров стран СНГ и Балтии «Встречи в России» выглядит более чем солидно. Ведущие русские театры бывших республик, большие спектакли — русская классика, «Нахлебник» Тургенева , «Леди Макбет Мценского уезда» Лескова и «Все на продажу» по Островскому нашего Русского театра; классика европейская — «Фрекен Жюли» Стриндберга и «Над бездною во лжи» по пьесе Т. Уильямса, «С любовью и всякой мерзостью» по Сэлинджеру и Кокто, «Отель двух миров» по Э.-Э. Шмиту; современная драматургия — «В добрый час» Розова, «Возвращение Дон Жуана» Радзинского, «Другой человек» Гладилина…
В таком пышном обрамлении маленькой, сорокапятиминутной моно-«Пенелопе» впору затеряться, а спектакль взял и вышел в одну из самых ярких фишек фестиваля. В «Балтдом» «Пенелопа» прилетела из Еревана, но попала туда из Кишинева — на прошедшем осенью в молдавской столице фестивале моноспектаклей ее заприметила куратор «Встреч в России» Мария Юрьева.
В табели о рангах литературных героинь Пенелопа — это звучит гордо: жена Одиссея, двадцать лет прождавшая героического мужа… Однако автор нынешней «Пенелопы» Карине Ходикян резонно заметила: это пару тройку тысяч лет назад мужья покидали своих жен в устремлении покорять миры, совершать подвиги, очищать землю от страшных Циклопов и прочих жутких сколопендр… Ныне жены годами ждут не вершителей подвигов, а гастарбайтеров, и, возможно, что-то героическое в этом есть… Только не подумайте, что «Пенелопа» — спектакль современный по историческому фону. Отнюдь. Он современен по стилистике, по полному горького юмора и злосчастной «женской логике» мышлению, наконец, по способу существования на сцене, которым воспользовалась Агнесса Шахназарян.
СПАСИБО ГАДЖЕТАМ, БЛАГОДАРЯ КОТОРЫМ НЫНЧЕ НИКАКОЕ ОБСУЖДЕНИЕ НЕ ОСТАЕТСЯ ТАЙНОЙ. Так что для вящей убедительности сошлемся на авторитеты, которых в Петербурге оказалось предостаточно, — Элеонора Макарова, Римма Кречетова, Марина Тимашева, Майя Романова, виднейшие критики Москвы, Евгений Авраменко, Юрий Кобец, Алексей Пасуев — цвет театральной критики Петербурга, а еще специалисты из Эстонии, Украины, Германии, Израиля.
«Я давно и хорошо знаком с армянским театром, всегда ценил его эмоциональность, накал страстей, высокий стиль. Но никогда не представлял армянский театр таким — настолько живым, настолько современным, сверхсовременным, ломающим все преграды между актером и зрителем. Агнесса Шахназарян разбила все стереотипы, и от имени армянского театра заговорила с нами совершенно новым языком», — говорил Юрий Кобец, в конце выступления галантно поцеловавший Агнессе руку.
«Деточка, в выражении «на ушко» ударение надо ставить на «о», а не на «у»… Ну что вы смотрите, я же критик, я же должна указать на недостатки, а я их просто не вижу. У меня просто внутри все перевернулось — готова была то плакать, то смеяться», — оправдывалась Майя Романова.
«Я же выучила текст на русском — непривычно, к тому же умудрилась в дороге простыть, — рассказывает Агнесса Шахназарян. — Вышла на сцену, бодро сказала: «Я — Пенелопа, жена Одиссея…» Пафосно получилось… И — ступор, ни слова не помню ни на русском, ни на армянском. Что делать, решила пойти сначала, но с другой интонацией… Потом на обсуждении это объявили большой находкой. Через два дня после нашего спектакля был большой прием. Когда мы с Карине вошли, нам просто устроили овацию, Элеонора Макарова крикнула через весь зал: «Я тебя просто обожаю, какая ты талантливая!». Все говорили о нашем спектакле. На приеме присутствовал представитель Армении — он нас так благодарил. И порекомендовавшая меня Мария Юрьева подошла и сказала: «Огромное тебе спасибо, ты меня не подвела», призналась, что у организаторов были сомнения по поводу моноспектакля, а уже после люди, которые возражали, сказали, что это находка. Неудобно повторять, но услышала столько приятных слов в свой адрес! Кажется, никогда не была так счастлива!»
МОЛОДАЯ АКТРИСА ЧЕСТНО ПРИЗНАЕТСЯ: НЕ ТОЛЬКО НЕ БЫЛА ГОТОВА К ТАКОМУ УСПЕХУ, но была готова к самой жесткой критике с последующим «усекновением главы». А на вопрос, благодаря чему так дело обернулось, ответила: «Это работа по цепочке — заслуга, во-первых, Карине Ходикян, потом Ваге Суреновича Шахвердяна, который столько со мной работал. И потом, не сразу, но я начала понимать свою героиню. Сейчас я ее настолько чувствую, что просто делаю то, что органика на душу положит, пропускаю через себя каждую фразу, и зритель это, наверное, улавливает и поэтому верит. Я никогда не думаю, как выгляжу, как сидит костюм. И перестала волноваться при выходе на сцену — выхожу к зрителям, как к своим гостям, и начинаю с ними разговор. Теперь и во мне живет эта Пенелопа — я ведь тоже кого-то жду. Я полюбила свой персонаж, и спектакль изменился, стал естественным, специалисты говорят — современным. А еще полюбила этот жанр. Он очень трудный, не за кого спрятаться, но это и бесконечно интересный актерский экзамен. У меня уже большие планы. Говорила с Карине, она обещала написать для меня пьесу. Хотелось бы выступить в жанре трагикомедии, чтобы зритель увидел меня совершенно неожиданной. Я хочу петь на сцене, собираюсь заняться вокалом, танцами. Хочу повернуться на сто восемьдесят градусов. Точнее, не я, а Ваге Суренович, которого я обожаю и, который, надеюсь, меня не бросит. Он фантастически понимает человеческую психологию, может часами говорить с актрисой, чтобы в конце концов сказать: теперь ты понимаешь, что у такой женщины такой походки быть не может? Он умеет добиться того, чтобы ты влюбился в свой персонаж, чтобы прочувствовал до самого нутра, а тогда и воплощаешь все по-настоящему».
Кстати, написать пьесу Карине Ходикян обещала не только Агнессе. В Санкт-Петербурге многим открылось, что у армянской драматургии лицо не просто эффектной, светлоглазой блондинки с очаровательной улыбкой, это лицо умное, тонкое, умеющее аранжировать психологизм веселым юмором и неистощимым оптимизмом. Так что просьбы прислать пьесу посыпались как из рога изобилия. Что до Агнессы Шахназарян, она получила рекордное число приглашений и по России — от Челябинска до Махачкалы, и по всему земному шару — Германия, Израиль и даже Австралия.
Словом, права оказалась Карине Ходикян — все течет, все изменяется. Нынче Пенелопа путешествует по свету, а Одиссей сидит дома, льет слезы и ждет возвращения любимой. Пожелаем, чтобы оно было победным.
