99 лет назад в Ереване родился народный архитектор СССР Джим Петрович Торосян — один из самых одаренных и многообещающих архитекторов своего времени. Будучи великим перфекционистом, он каждой архитектурной формой и каждым своим движением проповедовал красоту. Можно с уверенностью сказать, что он один из тех зодчих, которые формировали сегодняшний облик Еревана. И не только потому, что в 1972–1982 годах был главным архитектором города, но прежде всего благодаря своим проектам — зданиям и памятникам, которые во многом определили лицо армянской столицы.
НОВАЯ КНИГА О ДЖИМЕ ТОРОСЯНЕ — ЭТО ПОПЫТКА ПОНЯТЬ ТВОРЧЕСТВО АРХИТЕКТОРА И УВЕКОВЕЧИТЬ ПАМЯТЬ О НЕМ. Автор анализирует его мировоззрение, подход к профессии и уникальный архитектурный почерк, устанавливая причинно-следственные связи, проводя аналогии и погружая в удивительный мир торосяновской архитектуры.
Д. Торосян родился в 1926 году в Ереване. Окончив с отличием Ереванский политехнический институт, Джим Петрович в 1954 году поступает в московскую аспирантуру Академии архитектуры. С 1958 года руководит мастерской института «Ереванпроект», а с 1962 — заместитель председателя Союза архитекторов Армении. С 1972 по 1982 гг. Джим Торосян — главный архитектор Еревана. Кавалер орденов Трудового Красного Знамени и «Знак Почета», почетный член Союза архитекторов Болгарии и Грузии, награжден золотой медалью Академии художеств СССР, почетными грамотами Президиума Верховного совета Армянской ССР.
Его основные работы: мемориальный комплекс «Армения» (Каскад), памятник армянской государственности в Ереване, центральная площадь в Спитаке, здание мэрии Еревана, памятник 89-й Армянской Таманской дивизии в Севастополе, памятник героям самообороны Вана, павильон промышленности на ВДНХ Армянской ССР в Ереване, НИИ кардиологии и сердечной хирургии в Ереване, здание Армянского банка развития в Ереване.
Джим Петрович — лауреат Госпремии СССР за памятник Аветику Исаакяну в Гюмри (1977) и Госпремии Армении за станцию «Площадь Ленина» (ныне — «Площадь Республики») ереванского метро. Одна из последних работ архитектора — новая церковь в Эчмиадзине.
Представляя книгу, Карен Бальян отметил, что 45 лет знал Джима Петровича. «Отец, когда задумал направить меня в архитектуру, пытаясь увлечь профессией, рассказывал о нем,- сказал К. Бальян.- Я покорился словесному описанию образа архитектора. Когда узнал Джима Торосяна, это отношение перешло в восхищение его личностью, сплетясь с отношением к самой профессии, — он обладал даром влюблять в архитектуру. Он был для меня учителем, хотя я не учился в его классе и не работал в его мастерской. Но такова была величина его личности, что учил он не уча.
За все прошедшие годы, несмотря на то, что жили мы в разных городах, встреч было очень много — два-три раза в году я бывал в Ереване, и мы подолгу разговаривали. Конечно, со временем его память в той или иной форме будет увековечена. Но главное, что нам следует сделать уже сейчас, — это обеспечить сохранность его построек. Они есть достояние нашей страны, как и сам Джим Торосян был достоянием армянского народа.
Я написал эту книгу дважды — и этого было достаточно. Потому что все, что подлежит забвению, уходит. А то, что действительно нужно, остается. Эта книга — как бы из камня. Она фиксирует то, что уже нельзя отменить. Хочу выразить глубокую благодарность всем, кто помог в работе над книгой».
ДЖИМ ТОРОСЯН ВСЕГДА С БОЛЬШИМ ПОЧТЕНИЕМ И БЛАГОДАРНОСТЬЮ ВСПОМИНАЛ ВСЕХ ТЕХ, кто содействовал его становлению как архитектора и человека, в Армении и России. Он называл своих педагогов «залогом своего профессионального счастья». Действительно, в этом отношении ему на редкость повезло: среди его учителей те, чьи имена ныне прочно вошли в сокровищницу истории советской архитектуры. Это такие мастера архитектуры, как Каро Алабян, Иван Жолтовский, Рафо Исраелян, Самвел Сафарян, Григор Агабабян и другие. На стенах мастерской Торосяна всегда висели их портреты, как и портреты тех, кто так или иначе оказал влияние на его творчество, будь то художник, музыкант или творец в любой другой области.
Кандидат архитектуры Ануш Тер-Минасян отметила, что в самом центре Еревана находится известное очень многим здание, где была расположена мастерская Джима Торосяна.
«Много лет там кипела бурная деятельность, в центре которой был Мастер, а вокруг его коллеги и ученики, многие из которых сегодня стали видными архитекторами, известными людьми, и не только в Армении,- вспомнила А. Тер- Минасян.- Потом настали другие времена, ученики разъехались или создали свои мастерские, но Джим Петрович продолжал оставаться на своем посту — без выходных дней и праздников. Проходя мимо даже поздним вечером, можно было увидеть льющийся из окон мастерской теплый свет.
Сегодня этот свет померк, но продолжает удивлять своим архитектурно-художественным решением блестящий комплекс Каскад в Ереване, сразу при въезде в город вызывает восхищение здание мэрии Еревана, монументально и одновременно тактично подчеркивают величие раннехристианского Кафедрального собора Главные врата и открытая Скиния в Эчмиадзине.
Своим градостроительным решением и пластичностью архитектурного языка выражает призыв к возрождению светлая и солнечная главная площадь в Спитаке, принимает под свои светлые своды маленьких и взрослых новых христиан Крещальня в древнем Вагаршапате, и многое-многое другое…
А ведь именно этого и хотел Мастер — чтобы воплощенные в камне результаты его труда и таланта остались людям, значит, и он остается с нами».
«К сожалению, с каждым уходом таких людей, как Джим Торосян, наше общество становится беднее,- сказал председатель Союза строителей Армении Гагик Галстян.- Но самое страшное — не вижу замены. Не вижу людей, которые бы так, как Джим Торосян, трепетно относились к своему городу, любили и лелеяли его. Мне посчастливилось работать с Джимом Петровичем. Это был необыкновенно умный и грамотный зодчий с безукоризненным вкусом и чувством меры. Работать с таким мастером было одно удовольствие».
В ДВЕНАДЦАТИ ГЛАВАХ КНИГИ КАРЕН БАЛЬЯН ПОДРОБНО ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ НА КАЖДОЙ РАБОТЕ МАСТЕРА. Будучи истинным художником в своем архитектурном творчестве, Торосян всегда был склонен к созданию малых архитектурных форм и памятников, выступая как в соавторстве со скульпторами (памятники Е.Чаренцу, А.Мясникяну и М.Налбандяну в Ереване, А.Исаакяну в Гюмри, Католикосу Нерсесу Аштаракеци в Аштараке и многие другие), так и один – в лучших традициях армянской средневековой архитектуры, где зодчий одновременно выступил и в роли скульптора.
В своих памятниках (памятник героической обороне Вана близ Аштарака, памятник, посвященный 1600-летию армянской письменности в Ошакане, мемориал воинам, погибшим в Великой Отечественной войне в селе Мец Парни, монумент армянской государственности на Каскаде, мемориал армянам – жертвам репрессий (в соавторстве с С.Гурзадяном) и др.) Джим Торосян умел создавать такие объемно-пространственные композиции, которые архитектоничны и пластичны одновременно, синтезируя в своих решениях не только архитектурные детали и рельеф, но и эпиграфику — надписи, графические изображения.
«По моему глубокому убеждению, если мы стремимся, чтобы архитектура выполняла свою общественную миссию, она должна создаваться как художественный образ, как произведение искусства, — считал Джим Торосян. — Единственным неизменным критерием является эстетическое совершенство»…
А вот другие его высказывания: «Что касается синтеза искусств, то в знаменитых произведениях искусства — вольно или невольно — всегда присутствуют другие виды искусств. Вспомним шедевры прошлого — во все времена было так. У художника на палитре расположены краски, у нас — материалы. И мы должны работать с ними и существующими технологиями, учитывая, конечно, и тот мощный слой традиций, который оставлен нам предками. В этом смысле мы — счастливые люди: огромный арсенал средств имеется в нашем распоряжении — издревле до наших дней».
В последней главе книги Бальян пишет: «Перед его глазами вставали памятники прошлого Армении и Италии, работы архитекторов Мануэла, Трдата, Момика, Брунеллески, Браманте, Палладио.
Последним проектом-мечтой Торосяна была часовня на родине отца на острове Ахтамар в Ване. Местом для воображаемого проекта стало фотоизображение, которое по его просьбе сделал страстный путешественник по исторической Армении, создатель Дома-музея Сергея Параджанова Завен Саркисян.
Джим Торосян был изобретателем архитектуры в смысле новых идей жизнеустройства, был художником в классическом возрожденском смысле. Торосян создал свою архитектуру масштаба больших пространств и одновременно архитектуру расцвеченную неповторимой красотой национальных форм. Это был подлинный мастер Мастер красоты — Maestro di bellezzа
Он пережил почти всех из славной плеяды армянских модернистов, работы которых уже в наши дни становятся узнаваемыми в мире, раскрывая перед исследователями архитектуру XX века.
Мастерством и глубиной профессионализма, широтой национального охвата, беспримерным масштабом личности, поднимавшим саму профессию архитектора в обществе, он стал достойным продолжателем тех, к кому более всего обращался мысленно. Я имею в виду его учителей, в первую очередь двух главных архитекторов Армении XX века — Александра Таманяна и Рафаела Исраеляна. Торосян работал долго — шесть десятилетий, сохранив верность принципу своих учителей — развитию национальной архитектуры.
… Вход в церковь. Впереди вечность — следующий кадр, который я сделал, когда мы с ним вошли в церковь, был парящий над ним купол.
Уход мастера в вечность. И все те же слова» Бог есть любовь». Он оставил нам любовь к профессии, которая для многих как жизнь или форма жизни. Дело архитектора — создавать форму для жизни.
