У известного фотографа
Айка Бианджяна особые отношения со временем и пространством. Люди, впервые попадающие
в его квартиру, изумляются: «Да у тебя тут музей!» Хотя хозяин квартиры
так не считает, в доме действительно огромное количество разнообразных предметов,
большей частью старых и старинных. Часы, самовары, бутылки, чайники,
фотографии, сервизы, пластинки…
«В СТАРОМ
ПРЕДМЕТЕ МЕНЯ ВОЛНУЮТ ДВЕ ИПОСТАСИ: красота и застывшее в нем время, — объясняет Айк. —
Есть вещи старые, есть вещи старинные. И те и другие, несомненно, хранят
информацию о событиях, происходящих с ними. И ипостаси эти тесно связаны,
потому что красота обусловлена эстетикой времени. Старинные вещи — это
раритетный комод ручной работы, антикварная посуда, древние записи мыслителей и
многое другое, равно как и старые вещи, хранящиеся в кладовке, — все без
исключения являются носителями информации. Дух времени складывается из массы
иногда незаметных мелочей, но складывается четко и неумолимо. Смотришь на
старые фотографии Еревана — и в общем плане не видно, во что одеты идущие по
улице люди, какие у них прически, а сразу понимаешь: начало 70-х. Как узнал?
Непонятно. Запах времени».
Созерцание старых фотографий вызывает в душе какое-то
особенное чувство. Оно из тех, к которым человек стремится снова и снова. То же
самое происходит и со старыми предметами, которыми пользовались наши бабушки и
дедушки.
«Меня поражает, как порой хрупкие маленькие вещи,
иногда предназначенные для разового пользования, переживают своих хозяев и свою
эпоху, — продолжает Айк. — Вот бутылка из-под вина середины XX века. Много чего
поменялось с той поры, быть может, этих людей и нет на свете, а бутылка — вот
она. А вот коробок спичек — бери и прикуривай. Я беру его в руки и чувствую,
как время касается меня. Обычный коробок. Как мы, оказывается, хрупки и недолговечны».
Люди старшего поколения наверняка помнят жестяную коробку
для карандашей. На крышке иллюстрация к басне Крылова «Ворона и
лисица». Карандаши в ней гремели так громко, что было слышно на улице
прохожим. Кроме карандашей в коробке были резинка, кнопки и лезвие. Интересно,
кто-нибудь из молодых представляет себе, что такое лезвие? Или карандаши,
замечательно пахнущие красным деревом, граненые, желтого цвета фирмы KOH-I-
Кстати, в доме у Айка мы увидели советские почтовые ящики. Помните? Синие для
отправки писем в другие города и красные для Еревана. А еще Айк собрал
коллекцию дверей старых ереванских печей. У каждой двери своя история, своя
былая жизнь. Наверняка вокруг этих печей у живого огня грелись люди. Как это
чудно — сидеть вечером у камина, читать или разговаривать. Или просто молчать и
думать. Но люди сейчас кидаются к интернету…
ПОБЫВАТЬ ДОМА У
АЙКА И НЕ УВИДЕТЬ ЕГО УНИКАЛЬНЫХ ФОТОГРАФИЙ было бы непростительной ошибкой. «Я родился в
центре Еревана, на улице Закияна, в 1977 году. У меня было доброе, хорошее
советское детство. Жил в доме дедушки и бабушки. Они водили меня в детский парк
имени Кирова, с ними я ходил на Крытый рынок. Помню неповторимую ауру этого
рынка. Он был не только местом торговли, но и местом встреч, знакомств,
общения. Любовь к старому привила бабушка. Помню и ее рассказы про их первый
дом на улице Рачия Кочара, где они жили до 70-х годов. Тогда все соседи по
двору жили одной дружной семьей — вместе радовались и горевали. К сожалению,
сегодня понятие «ереванские дворы» почти исчезло. Я застал лишь
отзвуки той эпохи. А потом решил, что пусть хотя бы на фотографиях прежний
Ереван и та эпоха будут жить вечно».
Когда рушили старые ереванские дома, когда бульдозер
уничтожал память целого поколения, Айк не только фотографировал все это, но и
собирал вещи старых ереванцев. Казалось бы, ненужные, но такие милые и
интересные. Это самовары, швейные машины, вентиляторы, бобинные магнитофоны,
чемоданы, пишущие машинки. А помните, как мы ели пирожные, мороженое, пили
лимонад, но никто от этого не толстел, потому что мы все время спешили и
играли. У нас не было игровых приставок, компьютеров, сотен каналов
спутникового телевидения, компакт-дисков, сотовых телефонов, интернета. Мы
неслись смотреть мультфильм всей толпой в ближайший дом или кинотеатр, ведь
видиков тоже не было. У Айка дома хранятся этикетки от вкуснейшего советского
пломбира, лимонада, сифоны для газировок. А холодильник ЗИЛ помните, с большой
ручкой? Это же был однорукий бандит! Дергаешь ручку — сыплются банки. А
кассеты, на которых были записаны песни Высоцкого и «Битлз»,
«АББЫ» и «Бони М», Далиды и Джо Дассена…
В марте Айк
планирует организовать выставку под названием «Прощай, СССР». А те,
кто не хочет все-таки попрощаться с той эпохой, может посетить «музей
СССР», который Бианджян планирует открыть к лету у себя на даче в Бжни.
Там будут представлены уникальные экспонаты из его коллекции.
«В СТАРОМ
ПРЕДМЕТЕ МЕНЯ ВОЛНУЮТ ДВЕ ИПОСТАСИ: красота и застывшее в нем время, — объясняет Айк. —
Есть вещи старые, есть вещи старинные. И те и другие, несомненно, хранят
информацию о событиях, происходящих с ними. И ипостаси эти тесно связаны,
потому что красота обусловлена эстетикой времени. Старинные вещи — это
раритетный комод ручной работы, антикварная посуда, древние записи мыслителей и
многое другое, равно как и старые вещи, хранящиеся в кладовке, — все без
исключения являются носителями информации. Дух времени складывается из массы
иногда незаметных мелочей, но складывается четко и неумолимо. Смотришь на
старые фотографии Еревана — и в общем плане не видно, во что одеты идущие по
улице люди, какие у них прически, а сразу понимаешь: начало 70-х. Как узнал?
Непонятно. Запах времени».
Созерцание старых фотографий вызывает в душе какое-то
особенное чувство. Оно из тех, к которым человек стремится снова и снова. То же
самое происходит и со старыми предметами, которыми пользовались наши бабушки и
дедушки.
«Меня поражает, как порой хрупкие маленькие вещи,
иногда предназначенные для разового пользования, переживают своих хозяев и свою
эпоху, — продолжает Айк. — Вот бутылка из-под вина середины XX века. Много чего
поменялось с той поры, быть может, этих людей и нет на свете, а бутылка — вот
она. А вот коробок спичек — бери и прикуривай. Я беру его в руки и чувствую,
как время касается меня. Обычный коробок. Как мы, оказывается, хрупки и недолговечны».
Люди старшего поколения наверняка помнят жестяную коробку
для карандашей. На крышке иллюстрация к басне Крылова «Ворона и
лисица». Карандаши в ней гремели так громко, что было слышно на улице
прохожим. Кроме карандашей в коробке были резинка, кнопки и лезвие. Интересно,
кто-нибудь из молодых представляет себе, что такое лезвие? Или карандаши,
замечательно пахнущие красным деревом, граненые, желтого цвета фирмы KOH-I-
Кстати, в доме у Айка мы увидели советские почтовые ящики. Помните? Синие для
отправки писем в другие города и красные для Еревана. А еще Айк собрал
коллекцию дверей старых ереванских печей. У каждой двери своя история, своя
былая жизнь. Наверняка вокруг этих печей у живого огня грелись люди. Как это
чудно — сидеть вечером у камина, читать или разговаривать. Или просто молчать и
думать. Но люди сейчас кидаются к интернету…
ПОБЫВАТЬ ДОМА У
АЙКА И НЕ УВИДЕТЬ ЕГО УНИКАЛЬНЫХ ФОТОГРАФИЙ было бы непростительной ошибкой. «Я родился в
центре Еревана, на улице Закияна, в 1977 году. У меня было доброе, хорошее
советское детство. Жил в доме дедушки и бабушки. Они водили меня в детский парк
имени Кирова, с ними я ходил на Крытый рынок. Помню неповторимую ауру этого
рынка. Он был не только местом торговли, но и местом встреч, знакомств,
общения. Любовь к старому привила бабушка. Помню и ее рассказы про их первый
дом на улице Рачия Кочара, где они жили до 70-х годов. Тогда все соседи по
двору жили одной дружной семьей — вместе радовались и горевали. К сожалению,
сегодня понятие «ереванские дворы» почти исчезло. Я застал лишь
отзвуки той эпохи. А потом решил, что пусть хотя бы на фотографиях прежний
Ереван и та эпоха будут жить вечно».
Когда рушили старые ереванские дома, когда бульдозер
уничтожал память целого поколения, Айк не только фотографировал все это, но и
собирал вещи старых ереванцев. Казалось бы, ненужные, но такие милые и
интересные. Это самовары, швейные машины, вентиляторы, бобинные магнитофоны,
чемоданы, пишущие машинки. А помните, как мы ели пирожные, мороженое, пили
лимонад, но никто от этого не толстел, потому что мы все время спешили и
играли. У нас не было игровых приставок, компьютеров, сотен каналов
спутникового телевидения, компакт-дисков, сотовых телефонов, интернета. Мы
неслись смотреть мультфильм всей толпой в ближайший дом или кинотеатр, ведь
видиков тоже не было. У Айка дома хранятся этикетки от вкуснейшего советского
пломбира, лимонада, сифоны для газировок. А холодильник ЗИЛ помните, с большой
ручкой? Это же был однорукий бандит! Дергаешь ручку — сыплются банки. А
кассеты, на которых были записаны песни Высоцкого и «Битлз»,
«АББЫ» и «Бони М», Далиды и Джо Дассена…
В марте Айк
планирует организовать выставку под названием «Прощай, СССР». А те,
кто не хочет все-таки попрощаться с той эпохой, может посетить «музей
СССР», который Бианджян планирует открыть к лету у себя на даче в Бжни.
Там будут представлены уникальные экспонаты из его коллекции.
