«Такой маленький,
а такой вместительный!» — сказала бы по этому поводу девочка из рекламы по
случаю того, что Маленький театр при Центре эстетического воспитания, кажется,
бьет рекорд по части сочетания скромных возможностей с «нескромными»
достижениями. То, что каждый новый спектакль в этом театре становится темой для
восторженных разговоров и охов-вздохов, давно уже факт. А репертуар все
ширится, ширится охват не только литературной основы постановок, но и их
жанров.
В Маленьком театре
опять премьера. Спектакль «Пьеро» по одноименной новелле Ги де
Мопассана в постановке Ваана БАДАЛЯНА.
Маэстро, туш!
ТУШ ГРЯНУЛ ПОЧТИ
ГОД НАЗАД – В ЧЕСТЬ ПОБЕДИТЕЛЕЙ ОЧЕРЕДНОГО фестиваля «Театр-Х», организаторы
которого достигли договоренности с Министерством культуры о поощрении
лауреатов. Три миллиона драмов, выделенных Минкультом в поддержку молодых театральных деятелей,
стали наградой тем, кого эксперты «Театра–Х» объявили лучшими.
Финансовая награда сопровождалась условием: деньги должны быть потрачены на
творческие цели. Топовый спектакль маленького театра «Записки
сумасшедшего» по Гоголю возглавил тройку лидеров, и театр стал
миллионером. А целевое использование этого самого миллиона отложилось почти на
год не по причинам таким знакомым и таким же смутным, а потому, что Ваан
Бадалян и его команда при поддержке Британского совета реализовывали иной
проект – «Не покидай меня». Спектакль, в котором вместе с молодыми
актерами были заняты люди с ограниченными возможностями, не просто вышел, но
произвел «бум». Теперь можно было обращаться к министерскому
наследству, а заодно и к Ги де Мопассану.
Маэстро, вальс!
По звуки головокружительного вальса на сцене кружат все
участники действа – юные танцовщики в ярких нарядах, а тем временем бархатный
голос Вигена Степаняна отстраненно-саркастически начинает историю мадам Лефевр
и Пьеро… Как там у Булгакова? «Душераздирающая по художественной глубине
история кражи пельменей…»? Вот с такой же душераздирающей истории кражи,
только не пельменей, а двенадцати головок лука-шамот с грядки мадам Лефевр и
началась эта история. А чтобы предотвратить повтор преступления века, мадам рекомендовали завести собаку. Так у
скупой, как Гобсек, скандальной, мещанистой и сексуально озабоченной – ну,
словом, препротивной дамочки появился
крохотный, веселый и неунывающий Пьеро.
Маэстро, «Половецкие пляски»!
НЕТ-НЕТ, МУЗЫКУ ИЗ
«КНЯЗЯ ИГОРЯ» БОРОДИНА ВААН БАДАЛЯН НЕ ИСПОЛЬЗОВАЛ. Но в хореографии актера,
ассистента режиссера и педагога Арсена Хачатряна, сильно поднаторевшего в
хореографии по ходу проекта «Не покидай меня», есть номер, сильно
напоминающий культовый танец из знаменитой оперы. По аналогии с оперой-буфф
Жака Оффенбаха Ваан Бадалян поставил современный балет-буфф, или балет-фарс, учинив
на сцене феерическое, праздничное и, кажется, непозволительное веселье – ведь
история Пьеро вроде незамысловатая, но вполне себе душераздирающая, история
Муму, рассказанная с французской элегантностью. В режиссерской же трактовке она
метаморфизировалась почти в «черный юмор», утратила понятия о высоком стиле, как ее героиня утратила понятия о человечности и
милосердии.
Маэстро, рок-н-ролл!
Танцуют все! Уберите со сцены любые декорации,
освободитесь от доморощенного реквизита! Смакующий театральные подробности и
технические примочки Ваан Бадалян шагнул в практически пустое пространство
сцены. Танец-карнавал и танец-пародия. В новом балете-буфф заняты юноши и девушки «хореографической
направленности». Но дело даже не в этом. Дело в том, что общая профессиональная культура и
вкус здесь таковы, что конфуза не возникает ни на минуту – отнюдь нет, а
наоборот, рождается тот небалетный, но обаятельный дансантный стиль, которого
требует режиссер и которого требует спектакль. И в игре молодых актеров много
движения, яркой и выразительной пластики. Но здесь работает не только движение,
а речь — необычайная концентрация речевой энергии, высочайшая интенсивность
интонаций. И это речь, а не крик,
нередко приобретающая юмористическую окраску. И это не слишком обычная вещь для
современного театра приглушенных фраз.
Громкая речь живописна и очень смешна, актеры создают
карнавал интонаций, адекватный карнавалу танцев. В чисто драматическом
спектакле они не были бы так находчивы, так смелы, так азартны. Но избранный
режиссером жанр пробуждает к интонационной раскованности и даже риску.
Естественно, эти шаржированные интонации, как и шаржированная пластика,
проработаны со всей бадаляновской тщательностью и напоминают великолепную
анимацию, скажем, Хржановского. Какое
уморительное зрелище – парад собак, среди которых мадам Лефевр ищет волкодава,
но желательно, не дороже пяти франков! Этот парад-алле – словно ожившая серия
карикатур Херлуфа Бидструпа. Какое карикатурное зрелище сама мадам – с
накладкой-турнюром на филейной части и с голосом солистки вороньей стаи! Какое
сочное зрелище – провинциальные кумушки, томно танцующие в объятиях своих
кавалеров в сельском ресторанчике! Какое обаятельное и трогательное зрелище:
маленький – точнее, маленькая – Пьеро с
широко распахнутыми блестящими глазами и рыжим хвостиком!
Маэстро, на похороны, не торопясь…
ВПРОЧЕМ, ПАМЯТИ
БЕЗВРЕМЕННО УСОПШЕГО ПЬЕРО МАЛЕНЬКИЙ ТЕАТР посвящает изысканное и страстное танго. Танго,
смотрящееся на фоне забывшейся нехорошим сном с кошмарами мадам, не вставным
номером, а саркастическим панегириком. Жадность мадам Лефевр сгубила – не желая
платить за маленького Пьеро такой же маленький, как он сам, налог, она отправила его в
каменоломни к одичавшим псам… Остались от Пьеро рожки да ножки. Точнее, ничего
не осталось. Мадам, правда, о содеянном пожалела и долго каялась, а принявший мученическую
смерть песик являлся ей в снах белокрылым ангелом. Стоила ли слеза жестокосердной мадам
Лефевр жизни замученной собачки?.. Даже
в жанре балет-буфф Ваан Бадалян заставил зазвучать скрипку – скрипку в душе всю
дорогу веселящегося зрителя.
Маэстро, туш!
Нет, лучше сначала вальс, под звуки которого юные артисты
пошлют последнее приглашение к танцу и под звуки которого будут выходить на
поклон зала, захлебывающегося криками «браво!» А вот теперь туш в честь Ваана Бадаляна
и его Маленького театра. В честь их таких, теперь уже многочисленных,
таких разных и таких замечательных спектаклей.
Такой маленький и такой вместительный!
Маэстро, туш!
ТУШ ГРЯНУЛ ПОЧТИ
ГОД НАЗАД – В ЧЕСТЬ ПОБЕДИТЕЛЕЙ ОЧЕРЕДНОГО фестиваля «Театр-Х», организаторы
которого достигли договоренности с Министерством культуры о поощрении
лауреатов. Три миллиона драмов, выделенных Минкультом в поддержку молодых театральных деятелей,
стали наградой тем, кого эксперты «Театра–Х» объявили лучшими.
Финансовая награда сопровождалась условием: деньги должны быть потрачены на
творческие цели. Топовый спектакль маленького театра «Записки
сумасшедшего» по Гоголю возглавил тройку лидеров, и театр стал
миллионером. А целевое использование этого самого миллиона отложилось почти на
год не по причинам таким знакомым и таким же смутным, а потому, что Ваан
Бадалян и его команда при поддержке Британского совета реализовывали иной
проект – «Не покидай меня». Спектакль, в котором вместе с молодыми
актерами были заняты люди с ограниченными возможностями, не просто вышел, но
произвел «бум». Теперь можно было обращаться к министерскому
наследству, а заодно и к Ги де Мопассану.
Маэстро, вальс!
По звуки головокружительного вальса на сцене кружат все
участники действа – юные танцовщики в ярких нарядах, а тем временем бархатный
голос Вигена Степаняна отстраненно-саркастически начинает историю мадам Лефевр
и Пьеро… Как там у Булгакова? «Душераздирающая по художественной глубине
история кражи пельменей…»? Вот с такой же душераздирающей истории кражи,
только не пельменей, а двенадцати головок лука-шамот с грядки мадам Лефевр и
началась эта история. А чтобы предотвратить повтор преступления века, мадам рекомендовали завести собаку. Так у
скупой, как Гобсек, скандальной, мещанистой и сексуально озабоченной – ну,
словом, препротивной дамочки появился
крохотный, веселый и неунывающий Пьеро.
Маэстро, «Половецкие пляски»!
НЕТ-НЕТ, МУЗЫКУ ИЗ
«КНЯЗЯ ИГОРЯ» БОРОДИНА ВААН БАДАЛЯН НЕ ИСПОЛЬЗОВАЛ. Но в хореографии актера,
ассистента режиссера и педагога Арсена Хачатряна, сильно поднаторевшего в
хореографии по ходу проекта «Не покидай меня», есть номер, сильно
напоминающий культовый танец из знаменитой оперы. По аналогии с оперой-буфф
Жака Оффенбаха Ваан Бадалян поставил современный балет-буфф, или балет-фарс, учинив
на сцене феерическое, праздничное и, кажется, непозволительное веселье – ведь
история Пьеро вроде незамысловатая, но вполне себе душераздирающая, история
Муму, рассказанная с французской элегантностью. В режиссерской же трактовке она
метаморфизировалась почти в «черный юмор», утратила понятия о высоком стиле, как ее героиня утратила понятия о человечности и
милосердии.
Маэстро, рок-н-ролл!
Танцуют все! Уберите со сцены любые декорации,
освободитесь от доморощенного реквизита! Смакующий театральные подробности и
технические примочки Ваан Бадалян шагнул в практически пустое пространство
сцены. Танец-карнавал и танец-пародия. В новом балете-буфф заняты юноши и девушки «хореографической
направленности». Но дело даже не в этом. Дело в том, что общая профессиональная культура и
вкус здесь таковы, что конфуза не возникает ни на минуту – отнюдь нет, а
наоборот, рождается тот небалетный, но обаятельный дансантный стиль, которого
требует режиссер и которого требует спектакль. И в игре молодых актеров много
движения, яркой и выразительной пластики. Но здесь работает не только движение,
а речь — необычайная концентрация речевой энергии, высочайшая интенсивность
интонаций. И это речь, а не крик,
нередко приобретающая юмористическую окраску. И это не слишком обычная вещь для
современного театра приглушенных фраз.
Громкая речь живописна и очень смешна, актеры создают
карнавал интонаций, адекватный карнавалу танцев. В чисто драматическом
спектакле они не были бы так находчивы, так смелы, так азартны. Но избранный
режиссером жанр пробуждает к интонационной раскованности и даже риску.
Естественно, эти шаржированные интонации, как и шаржированная пластика,
проработаны со всей бадаляновской тщательностью и напоминают великолепную
анимацию, скажем, Хржановского. Какое
уморительное зрелище – парад собак, среди которых мадам Лефевр ищет волкодава,
но желательно, не дороже пяти франков! Этот парад-алле – словно ожившая серия
карикатур Херлуфа Бидструпа. Какое карикатурное зрелище сама мадам – с
накладкой-турнюром на филейной части и с голосом солистки вороньей стаи! Какое
сочное зрелище – провинциальные кумушки, томно танцующие в объятиях своих
кавалеров в сельском ресторанчике! Какое обаятельное и трогательное зрелище:
маленький – точнее, маленькая – Пьеро с
широко распахнутыми блестящими глазами и рыжим хвостиком!
Маэстро, на похороны, не торопясь…
ВПРОЧЕМ, ПАМЯТИ
БЕЗВРЕМЕННО УСОПШЕГО ПЬЕРО МАЛЕНЬКИЙ ТЕАТР посвящает изысканное и страстное танго. Танго,
смотрящееся на фоне забывшейся нехорошим сном с кошмарами мадам, не вставным
номером, а саркастическим панегириком. Жадность мадам Лефевр сгубила – не желая
платить за маленького Пьеро такой же маленький, как он сам, налог, она отправила его в
каменоломни к одичавшим псам… Остались от Пьеро рожки да ножки. Точнее, ничего
не осталось. Мадам, правда, о содеянном пожалела и долго каялась, а принявший мученическую
смерть песик являлся ей в снах белокрылым ангелом. Стоила ли слеза жестокосердной мадам
Лефевр жизни замученной собачки?.. Даже
в жанре балет-буфф Ваан Бадалян заставил зазвучать скрипку – скрипку в душе всю
дорогу веселящегося зрителя.
Маэстро, туш!
Нет, лучше сначала вальс, под звуки которого юные артисты
пошлют последнее приглашение к танцу и под звуки которого будут выходить на
поклон зала, захлебывающегося криками «браво!» А вот теперь туш в честь Ваана Бадаляна
и его Маленького театра. В честь их таких, теперь уже многочисленных,
таких разных и таких замечательных спектаклей.
Такой маленький и такой вместительный!
