Процесс дипломатической манипуляции держав интересами армянского народа имеет достаточно долгую историю. В основе своей он базируется на осознанности особой привлекательности так называемого Армянского вопроса в качестве удобного механизма давления на Турцию. Ввиду того что неоднократно декларированная поддержка населяющих османский мир угнетенных народов являлась не более чем специальной разработкой заинтересованных в расчленении этой империи государств, исследование данной темы предполагает изначальный отказ от поисков некой нравственной составляющей. Данная политическая разработка известна под названием Восточный вопрос, структура которого состоит из множества малых национальных вопросов, в том числе Армянского.
Разветвленная структура восточного проекта всегда позволяла держать Турцию в перманентном напряжении и вскрывала наиболее уязвимые позиции последней. Очевидно, что обособленное — параллельное или поочередное — представление арабского, греческого или армянского вопросов минимизировало в свое время возможности Турции на предмет цельного отстаивания собственных интересов. Оно расшатывало устои этой огромной лоскутной империи, вследствие чего Восточный вопрос и был назван ахиллесовой пятой Высокой Порты.
Бедственное положение армянского народа на территории Турецкой Армении не оспаривалось и именно ввиду своей очевидности являло собой весьма привлекательное средство не только в аспекте давления на Османскую империю, но и заигрывания с уполномоченными представителями армянской нации с целью конечного переманивания последних в соответствующий политический лагерь.
Показательна в этой связи статья наркомнаца Иосифа Сталина "О Турецкой Армении", опубликованная в газете "Правда" в последний день 1917 года: "Так называемая Турецкая Армения — единственная, кажется, страна, занятая Россией по праву войны. Это тот самый райский уголок, который долгие годы служил (и продолжает служить) предметом алчных дипломатических вожделений Запада и кровавых административных упражнений Востока. Погромы и резня армян, с одной стороны, фарисейское заступничество дипломатов всех стран как прикрытие новой резни, с другой стороны, в результате же окровавленная, обманутая и закабаленная Армения — кому не известны эти "обычные" картины дипломатического "художества" "цивилизованных" держав?
Сыны Армении, героические защитники своей родины, но далеко не дальновидные политики, не раз поддававшиеся обману со стороны хищников империалистической дипломатии, не могут теперь не видеть, что старый путь дипломатических комбинаций не представляет путь освобождения Армении. Становится ясным, что путь освобождения угнетенных народов лежит через рабочую революцию, начатую в России в октябре. Теперь ясно для всех, что судьбы народов России, особенно же судьбы армянского народа, тесно связаны с судьбами Октябрьской революции. Октябрьская революция разбила цепи национального угнетения. Она разорвала царские тайные договоры, сковывавшие народы по рукам и ногам. Она и только она сможет довести до конца дело освобождения народов России.
Исходя из этих соображений Совет народных комиссаров решил издать специальный декрет о свободном самоопределении "Турецкой Армении". Это особенно необходимо теперь, когда германо-турецкие власти, верные своей империалистической природе, не скрывают своего желания насильственно удержать под своей властью оккупированные области. Пусть знают народы России, что русской революции и ее правительству чужды стремления к захватам. Пусть знают все, что империалистической политике национального угнетения Совет народных комиссаров противопоставляет политику полного освобождения угнетенных народов".
Данная статья, написанная по поводу принятия Советским правительством России декрета "О Турецкой Армении" (29 декабря 1917г. -11 января 1918г.) , полностью вписывается в контекст времени. С одной стороны, она адекватно иллюстрирует процесс постоянной манипуляции армянским фактором, признает и поддерживает право нации на свободное самоопределение в рамках исторически сложившихся границ, с другой — являет собой хрестоматийный пример очередной подобной манипуляции.
Фридрих Энгельс в ноябре 1894 года отметит: "Армянский народ находится между деспотизмом турецкой Сциллы и русской Харибды, и почему-то именно русский царизм выступает в роли избавителя. Между тем подлинное освобождение армян от гнета турок и русских возможно лишь после крушения царизма". Энгельс не напишет предисловия к армянскому изданию "Манифеста. . . ", аргументируя это незнанием языка, но обратит внимание на военно-стратегическую важность расположения Армении, равно как и на ту двойственную политику (нынче это именуется двойными стандартами) , которую в отношении армян традиционно осуществляют сильные мира сего. Критикуя подходы держав к Армянскому вопросу, он постарается призвать армян не надеяться на благосклонность последних, но почему-то всецело доверять марксизму. Расчет до примитивного прост: крушение империй (Российской и Османской) непременно предопределит создание на их обломках новых государств, в том числе свободной Армении. Впрочем, у истории своя логика — уже в марте 1921 года Советская Россия и Республиканская Турция поделят Армению между собой подписанием Договора о братстве.
Следует отметить, что подобная формула пустила достаточно глубокие корни в сознании многих представителей политизированной части армянского общества, чем, собственно, и предопределилось вливание последних в ряды российской марксистской партии. При всей несопоставимости условий жизни армян на территории Османской империи необходимо отметить, что схожая тенденция наблюдалась и там: определенная часть поддерживавших зарождающееся младотурецкое движение представителей армянской нации искренне полагала, что основным препятствием на пути создания независимого государства или национальной автономии являются вековой институт монархии в целом и соответствующая политика султана Абдул-Хамида II в частности. Именно этот правитель в 1878 году отменил Конституцию и установил деспотический режим правления, жестоко подавлял охватившие империю национальные движения, под страхом смертной казни запретил употребление понятия "Армения", осуществил резню армянского населения в восточных вилайетах, в том числе Трапезунде, жертвами которой стали более 300 тысяч человек. Подобные условия создавали объективные предпосылки для сотрудничества младотурецкой партии (преследующей цель свержения султана) с функционирующими в стране нелегальными национальными группировками, в том числе армянскими.
Младотурки, воспитанные на провозглашенной Намыком Кемалем идеологии "новых осман", отдавали дань проповеди национальной исключительности и любили подчеркивать, что "наши предки пришли в Малую Азию в составе 400 всадников, но смогли основать великую империю". Они осуждали султана за нерешительность в деле создания Великого Туркестана, называли его черной змеей и желтым скорпионом. В одном из многочисленных памфлетов говорилось, что история человечества не знала монарха более неблагородного, жадного и подлого. Шовинистические позиции младотурок с воодушевлением были приняты представителями зарождающейся турецкой буржуазии и военным персоналом (в 1901 году 2600 офицеров перешли на сторону новых осман или молодых турок). Создавшаяся ситуация обнаруживает определенные параллели с логикой прихода нацистов к власти в Германии, а, по мнению некоторых историков, является предвосхищением этого события.
Султан предпринимал попытки представить националистически настроенным слоям диаметрально противоположное. В частности, заявлял, что младотурки являются не турками, а евреями и масонами, преследующими цель сокрушить халифат и установить свой порядок. Следует отметить, что в определенной степени он был прав: ядро младотурецкой организации составляли выходцы из денме — основанной в 1666 году в Салониках ложи принявших мусульманство евреев, члены которой со временем заняли важные позиции в общественно-политической жизни Османской империи, в особенности в руководстве младотурецкой партии "Единение и прогресс". Логика сотрудничества армянских политических и общественных группировок с младотурками (с одной стороны) и марксистской партией в России (с другой) обнаруживает определенное сходство.
Menu
