17 июля – Международный день этнографа. Сами они почему-то не очень серьезно относятся к этому славному дню, даже называют его самым трагикомичным в истории. Утверждают, что от Малайского архипелага до Аляски, от Огненной Земли до Камчатки — на всех географических и исторических широтах колебания человеческих эмоций именно в этот день достигают каких-то невообразимых амплитуд. Вся планета и смеется, и рыдает.
Вообще-то 17 июля слез и правда пролито немало. Чего стоит один только расстрел на парижском Марсовом поле мирной демонстрации, требующей всего лишь отречения Людовика XVI. Или, вот еще — казнь убийцы Марата Шарлотты Корде. Или, что покруче — расстрел царской семьи в Екатеринбурге. Или, что помасштабнее – начало Гражданской войны в Испании… У этнографов таких примеров много.
Много и смеха выдалось на этот день. Сербский авантюрист Мориц Беневский провозгласил себя императором Мадагаскара и вполне официально объявил войну Франции. В Великобритании из титулов были почему-то изъяты все немецкие имена, в результате чего правящая Сакс-Кобург-Готская династия стала вдруг называться Виндзорской. Американский летчик Дуглас Корриган и вовсе перепутал стрелки компаса и приземлил свой нью-йоркский борт в Дублине вместо Лос-Анджелеса. Много смеха вызвала опубликованная в 1917 года статья журналиста Алексинского о том, что Ленина финансирует немецкое правительство. Наверное, все знали…
17 июля – колебательные волны человеческих эмоций действительно достигают кульминационных амплитуд. Впрочем, революции как раз и рождаются из смеха и слез. Посему главный этнографический день имеет и свой вполне конкретный – выстраданный и высмеянный политический смысл. Отсюда и День короля в Лесото, и День демократии в Финляндии, и День независимости в Словакии, и День Конституции в Республике Корея, и бывший (уже) День бывшей (уже) Революции в бывшем (уже) Ираке.
17 июля обещает стать трагикомичным и в Армении: ведь обещан съезд партии, которая, сама того не желая, сконцентрировала все полярные эмоции армянской действительности. Видимо, будет обсуждаться исторический смысл дня, например, разгон мирной демонстрации, требовавшей всего лишь отставки президента, или, что помасштабнее – перспективы гражданской войны… Другие будут писать, кто из какого зарубежья финансируется, чей самолет должен был сесть в Ереване, но сел почему-то в тюрьму, ну или под домашний арест. Плюс еще приправа: "демократия", "независимость", "революция"… Одним словом, все как в этот день.
Единственная проблема в том, что АОД – это не этнография, это давно уже археология. Ведь если покопаться зачистной лопатой поглубже, то можно обнаружить богатейший материал армянской истории. Материал, который объясняет если не все, то почти все. Вообще лопата – геральдика сумасшедшая — это похлеще всяких там масонских циркулей и отвесов. Циркуль, конечно, нужный и красивый инструмент, но он определяет всего лишь разовый кругозор профана. Лопата же – динамика настоящего мастера: штыковой заостренной лопатой работают с землей (как правило, своей, вне зависимости от мнения международного сообщества), совковой – с ничтожными крупицами, "как камушками, брошенными в Арарат"; ополченцы же, например, использовали штыковую лопату с угловым режущим краем как оружие ближнего боя; но ведь есть и мирная деревянная лопата, это когда вынимают хлеб из печи. Есть еще саперная лопата — это когда какой-нибудь съезд пытается заложить под тебя мины замедленного действия, а ты предотвращаешь этот бессовестный акт. Одним словом, лопата – это динамика, это жизнь, это агрономия.
Селекционеры мировой флоры предоставили ему специально взращенный в оранжерее Большой политической игры саженец с просьбой насадить этот обогретый живительным топливом стебелек в армянскую почву. Рост оранжерейных натур определяется, право же, не водой, вырабатываемое энергией региональных страстей тепло и является гарантом вегетации. Этакая дипломатическая электростанция, построенная на плоскости глобальных противоречий и добывающая Свет через турбины подконтрольной прессы и плотину недоверия масс. Впрочем, энергия измеряется не в массах и даже не имеет веса: тысячи киловатт напрасных усилий обрабатываются как сырье и поливаются словесной водой. Тепличное орошение – это как промывание мозгов незадачливого поколения, парниковый эффект в расслоенной атмосфере внутриполитической жизни. Собственно, об этом и думали влиятельные селекционеры международного флористического сообщества, когда вручали ему специально взращенный в оранжерее Большой игры саженец…
Сам он в ботанике был не силен, но толк в языках знал немалый. Вот ему на всех языках и дали понять, что выращенный саженец – это самое перспективное растение для почвы армянских предгорий. У стебелька есть даже корень! Впрочем, здесь селекционеры явно лукавили, ибо на деле говорили о корневище. Внешне оно весьма напоминает корень, но в действительности является не корневым, а побеговым образованием.
Впрочем, всего этого он мог и не знать, однако догадаться был обязан, ведь сам когда-то являл собой "сирийский побег" армянского генеалогического древа. В сравнении с корнем побеги более динамичны и нацелены на перспективу, у них особая интуиция. Они пребывают в постоянном движении, хотя справедливости ради надо заметить, что порой превращаются в усики, как у винограда или тыквенных – дыни, огурца… Помимо прочего, усики очень чувствительны к прикосновению извне; первый президент армянского государства был усиком круглой, как глобус Бехайма, личины мировой политики…
Переданный ему саженец был эстафетным стеблем, который предусмотрительные селекционеры дарили главам новых биоценозов. К моменту распада социалистического флористического царства оказалось, что подобная палочка уже заготовлена для новых формаций. Ученые мужи большой дипломатии уверяли, что она волшебная: необходимо просто довериться ей и взмахнуть пару раз в воздухе оголтелой демагогии. Президент некоторое время сопротивлялся, ибо понимал: не он (побег) спровоцировал сам процесс, а процесс (вегетация) породил его. Впрочем, в самом скором времени он смирится с тем, что Армения – это не более чем одна из теплиц мировой оранжереи. Посему и заявит: "Национальная идеология есть категория ложная".
Этим своим заявлением президент засвидетельствует факт наличия эстафетной палочки. Разницы между корнем и корневищем он по-прежнему не видит, однако всерьез намеревается заняться идеологической агрономией. Искренне полагает, что региональный сорняк – это перспективное декоративное растение. Он попытается предложить народу идеологию, от которой тот не должен отказаться, если она даже в корневище противоречит положениям выработанной в течение тысячелетий Идеи…
Баобабу армянской генеалогии шел уже неизвестно какой век; быть может, он не был так высок, как американская секвойя, но зато рос вопреки обстоятельствам. К тому же толстый ствол вбирал под свою широчайшую в мире крону оба полушария — огромным зонтиком растопыренных ветвей охраняло дерево рассеянных по миру своих детей от парникового эффекта и на своем веку оно видело немало канувших в Лету величайших вегетаций. Великолепный кипарис Ниневии не устоял перед буреломом истории. Баобаб отмечал очередное тысячелетие, когда учеными селекционерами был вынесен вердикт – дерево вырождается, дегенерирует, портит общий вид и атмосферу нового регионального парка. Оно анахронизм, на его месте необходим саженец…
Вот он до сих пор и под парниковым эффектом.