Светлой памяти дирижера Вилли Ферреро
Признаюсь, о 100-летии замечательного итальянского дирижера Вилли Ферреро я узнал случайно — листая недавно Музыкальную энциклопедию. Вот что пишет о Вилли Ферреро Музыкальная энциклопедия: "Ferrero — (1906-54) — итал. дирижер. Выступал с детского возраста. Гастролировал во многих странах (в России в 1913, в СССР с 1936). Наиболее ярко его дарование проявилось в исполнении небольших виртуозных произв. ("Болеро" Равеля, оперные увертюры Дж. Россини и др.) Состоял членом Всемирного совета мира".
Родился в 1906г. Следовательно, в этом году 100-летие этого замечательного дирижера. . .
Воспоминания нахлынули сразу, память перенесла в незабываемо праздничные дни, когда среди музыкантов разнесся слух — в Ереван приехал Вилли Ферреро. Я даже не могу сказать откуда, но имя и слава его были известны. И неподдельный интерес музыкантов был естествен.
В тот день в консерватории были сорваны занятия — все студенчество кинулось в Малый зал филармонии, где шли репетиции маэстро. Нас встретили закрытые двери концертного зала и строжайший взгляд администратора-дирижера: "Маэстро Ферреро категорически против присутствия в зале кого бы то ни было". Я был тогда секретарем комсомольской организации консерватории и вроде как вожаком молодежи, и мне вместе с несколькими студентами дирижерского отделения надлежало упросить администратора впустить хотя бы будущих дирижеров. Через несколько минут администратор вернулся: "Маэстро, узнав, что это студенты, разрешил впустить всех и просил только, чтобы была абсолютная тишина".
Поток жаждущих встречи с замечательным музыкантом устремился в зал, и наступила "тишайшая тишина". . . Вышел Вилли Ферреро — человек среднего роста, но с очень выразительным лицом. Оркестр встретил его аплодисментами, зал ответил овацией. И началась репетиция. Все было ново, каждая музыкальная фраза звучала как впервые услышанная, каждый оркестрант в этот день был первоклассным солистом. А сам оркестр! Мы не верили, не узнавали его. Просто какое-то волшебство!. . И так продолжалось во все дни репетиций, а два концерта в оперном театре действительно вылились в подлинный праздник музыки.
Я обратился к музыкантам, которые могли, как и я, помнить эти дни.
Эдвард МИРЗОЯН, композитор, народный артист СССР, профессор: "Все, буквально все были в восторге".
Александр АРУТЮНЯН, композитор, народный артист СССР, профессор: "Это был 1951 год (энциклопедия указывала — 1952. В. Б.). Ошеломляющее выступление. Малунциан (тогда — худрук и главный дирижер Симфонического оркестра Армении. — В. Б.) был взволнован и немного даже растерян".
Анаит ГРИГОРЯН, музыковед, кандидат искусствоведения: "Потрясающе, артистично, очень ярко. Это было событие".
Мэри АБРАМЯН, певица, доцент: "Уезжая, он сказал, что у нас потрясающие музыканты и потрясающий оркестр. Чтобы добиться pianissimo, он встал на колени. В день юбилея маэстро хочется вспомнить и его супругу — эта очень красивая женщина с большими голубыми глазами все время сидела в первом ряду. А в кармане, как рассказывали потом оркестранты, он держал маленькую фляжку водки. . . "
Юрий ДАВТЯН, дирижер, народный артист Армении, профессор: "Помню каждый его такт. Самое яркое, самое сильное впечатление за все предшествующие мои годы".
Марк ПЕТРОСЯН, виолончелист: "Приезд в Ереван столь блестящего дирижера вылился в музыкальный праздник. Помню увертюры Россини и Верди к операм "Севильский цирюльник" и "Риголетто". Оркестр встречал его с восторгом, аплодисментами. Сам маэстро был восхищен первым кларнетистом Гегамом Флджяном и вообще нашим оркестром".
Мои воспоминания о гастролях Вилли Ферреро я хотел был завершить ярчайшим впечатлением от исполнения "Грустного вальса" Я. Сибелиуса. Никогда — ни до, ни после — мне не приходилось слышать столь тончайшего, одухотворенного исполнения замечательного опуса великого финского композитора. Подобное исполнение вальса еще раз мне пришлось услышать лишь однажды — в Большом театре, когда А. Мелик-Пашаев заставил огромный зал затаить дыхание, слушая вальс из оперы "Война и мир" С. С. Прокофьева.
С именем Вилли Ферреро мне пришлось вновь встретиться спустя много лет. Я узнал, что в Ереване проживает Шаганэ Тальян — та самая есенинская Шаганэ. Армянская поэтесса писала о ней: "Человечество, которое чтит своих гениев, чтит и высокую память о прекрасных вдохновительницах поэтов. И к дорогим нам именам Лауры, Беатриче и Анны Керн мы вправе прибавить и светлое имя Шаганэ".
Естественно, я очень хотел познакомиться с ней. И вот я в гостях у самой есенинской Шаганэ. Передо мной сидела женщина своеобразной красоты и обаяния. Конечно, мы говорили и о Сергее Есенине. Я даже помню, что попросил показать ее свою фотографию тех лет. . . С Шаганэ Нерсесовной у нас была долгая дружеская беседа, но я не мог даже предположить, что в беседе может фигурировать имя Вилли Ферреро. Дело в том, что Шаганэ Нерсесовна показала мне уникальнейший альбом с автографами выдающихся музыкантов XX века. Большой меломан А. Шхян всю жизнь собирал эти автографы и фотографии, а позже преподнес альбом в дар своему покровителю, композитору Вардкесу Тальяну — мужу Шаганэ Нерсесовны: "На память другу-композитору Вардкесу Тальяну по случаю появления его Первого квартета. А. Шхян. 14. VII. 1934".
В альбоме были автографы и фотографии М. Баттистини, А. Скрябина, Ф. Бузони, С. Рахманинова, Н. Римского-Корсакова, С. Танеева, А. Глазунова, Ж. Массне, Артура Никиша, К. Дебюсси, Ф. Шаляпина, Жака Тибо, Бруно Вальтера, П. Сарасате, Э. Изаи, Г. Казадезюса, Л. Собинова, Фрица Крейслера, Р. Штрауса, Пабло Казальса, А. Спендиарова, Ав. Исаакяна, М. Сарьяна и многих-многих других — всего 67 автографов и фотографий. Под N37 — фотография Вилли Ферреро с автографом и собственноручным карандашным рисунком — его оркестра.
О встрече в Ереване с итальянским дирижером я лучше расскажу со слов самой Шаганэ Нерсесовны:
— Я была у Вилли Ферреро, когда он приезжал в Ереван. Вместе с соседкой мы пришли к нему в номер гостиницы. Ферреро очень любезно принял нас. Мы представились. Я сказала, что хотела бы показать ему альбом, где есть и его автограф. Его лицо озарилось мягкой улыбкой и он попросил: "Вы знаете, во время войны я потерял весь свой архив. Этот снимок — моя единственная память о детстве. Дайте его мне, я вас очень прошу, а я отдам вам любой свой теперешний снимок". Я колебалась: мне было очень трудно отказать ему, но и альбом был для меня святыней. Я сказала ему об этом. Ферреро меня понял и сделал новую надпись в альбоме. Потом пошел за своей фотографией, но в это время появился человек, охранявший его покой, и попросил нас удалиться, пообещав прислать фотографию. Мы вынуждены были уйти. Фотографию я так и не получила. . .
Вот и весь рассказ. . . Но я рад, что пусть даже этими скромными воспоминаниями мы отметим замечательную дату — 100-летие истинного самородка, выдающегося итальянского дирижера Вилли Ферреро.
Menu
