«АРМЕНИЯ — СТРАНА С БОЛЬШИМ БУДУЩИМ. . . «

К 140-летию со дня рождения Максима Горького
В истории русско-армянских литературно-культурных отношений XIX-ХХвв. есть знаковые имена, без которых эти связи невозможно представить. Эти имена широко известны армянскому народу — Грибоедов, Пушкин, Лев Толстой, Чехов, Алексей и Юрий Веселовские, В. Брюсов, С. Городецкий, Н. Тихонов, П. Антокольский, О. Мандельштам, А. Белый, В. Гроссман, А. Фадеев, В. Звягинцева и многие другие мастера поэзии и прозы, чье перо тепло и искренне воспело дружбу двух народов или вдохновенно донесло до русского читателя величие и богатство армянской поэзии. Среди этих имен одно из первых мест занимает великий русский писатель Максим Горький.
Связь Горького с армянской литературой и армянской интеллигенцией берет начало еще в 1891 году и продолжается до последних дней его жизни. Он интересовался историей и культурой армян, был знаком с рядом армянских писателей — Ширванзаде, Терьяном, Акопом Акопяном, Ав. Исаакяном. . .
Аветик Исаакян вспоминал: "Однажды в 1899 году, когда я бродил среди шумной толпы огромного одесского порта, предо мной вдруг остановился оборванный нищий и, протянув руку, сказал: "Помогите, ради Горького". Я впервые услышал имя Горького и подумал: "Видимо, это новый святой". Спрашиваю его: "А кто он?" — "Это первый человек, который пишет о нас, бедняках, правду". В тот же день я купил два тома рассказов М. Горького и начал читать. Читал с увлечением и вновь перечитывал. Каждое слово находило горячий отклик в моей душе".
Варпет был первым, кто познакомил армян со знаменитым "Буревестником" Горького. По этому поводу он писал: "В 1901 году я был на Западе, когда мне попалась "Песня о Буревестнике", это замечательное произведение Горького, только что вышедшее в свет. Я тут же его перевел и напечатал в зарубежных армянских газетах. Таким образом, мне первому выпала честь перевести на армянский язык "Песню о Буревестнике", и факт этот я отмечаю с особой гордостью. Это изумительное произведение нашло большой отклик в армянском обществе, я получил восторженные письма, на армянских литературных вечерах везде читали "Песню о Буревестнике".
Сам Горький давно был знаком с армянской литературой. Знакомство это зародилось еще в 1891-1892 годах в Тифлисе, где тогда жила армянская элита, — известные писатели, публицисты, деятели культуры. В конце 1890-х годов и позже армянская периодическая печать широко представляла творчество Горького на своих страницах. Журналы "Тараз" и "Лума" в 1900-1902гг. печатают ряд переводов произведений Горького, появляются статьи проф. Самвеляна, литератора и общественного деятеля М. Берберяна, посвященные жизни и литературной деятельности русского писателя. К 1906 году армянские читатели уже знали Максима Горького по переводам его рассказов "Макар Чудра", "Челкаш", "Двадцать шесть и одна", "Старуха Изергиль". Их переводили Ов. Туманян, Нар-Дос, Арази и др.
Еще в начале 1900-х годов Горький намеревался издавать на русском языке сборники литератур народов России. Осуществление этой программы с самого начала столкнулось с серьезными препонами, однако писателю удалось издать в Петербурге "Сборник армянской литературы" (1916). К участию в переводе материалов для книги Горький привлек известных русских поэтов — Блока, Брюсова и других.
Насколько обширны были планы Горького в отношении издания армянской литературы, видно из его писем и встреч с Вааном Терьяном. Армянский поэт был помощником русского писателя при составлении и редактировании армянского сборника, часто встречался и беседовал с Горьким об Армении, армянской литературе и искусстве. Так, в письме от 21 июля 1915г. Терьян писал из Петрограда Горькому: "Многоуважаемый Алексей Максимович! На днях будет готов подстрочный перевод "Пэпо" Сундукяна. Благоволите сообщить мне, как мне поступить. Выслать перевод Вам или прийти к Вам (как условились, если не забыли) ? Если Вы намерены немедленно взяться за перевод и если сочтете мое присутствие необходимым, я могу прийти в субботу, захватив с собой рукопись (подстрочный перевод "Пэпо"). Из поэтов осталось перевести несколько работ, не вошедших в их стихотворные книги и разбросанных по различным периодическим изданиям. Эти работы выберу и представлю уже переводчикам. . . Искренне Вас любящий и уважающий Ваан Терьян".
26 января 1916г. Ал. Ширванзаде в письме к Горькому восторженно отзывается о его "Детстве" и благодарит за то "редкое духовное удовлетворение", которое доставила "чудная книга". Тронутый вниманием армянского писателя, Алексей Максимович отзывается теплым письмом: "Уважаемый собрат! Ваша похвала глубоко тронула меня своей искренностью, сердечно благодарю Вас! Знаю, что слова Ваши слишком лестны для меня, не сомневаюсь, что не заслужил такого отношения с Вашей стороны. Но Вы — писатель, человек, живущий всеми скорбями и радостями мира. Вы сами знаете, как ценно, как радостно знать, что Ваше слово понятно. Спасибо, что откликнулись, сердечное спасибо! Мне приятно сказать Вам, что я немного знаю Вас, — читал ваши вещи. А имя Ваше услыхал впервые в 92г. в Тифлисе, а затем в 97г. — сидя в Метехском замке. Видите, мы старые знакомые. Желаю Вам всего доброго!"
В том же году, после выхода в свет горьковского сборника армянской литературы, Ширванзаде приветствует издание в рецензии "Новая книга" ("Мшак", 1916, N119): "Не впервые произведения армянских писателей переводятся и издаются на русском языке, но впервые знаменитый русский писатель, а именно Максим Горький, не только сам, по собственной инициативе проявляет интерес к армянской изящной словесности, но и старается заинтересовать ею русское общество".
Максим Горький, как известно, был одним из тех, кто одобрил составление и издание в том же 1916г. , уже в Москве, антологии "Поэзия Армении" под редакцией Валерия Брюсова. Ведь и это издание, предпринятое московским Армянским комитетом, преследовало цель ознакомить "русский мир" с трагедией армян в Османской империи и на средства, вырученные от продажи сборника, материально помочь хлынувшим в Россию беженцам из Западной Армении.
В 1928г. русский писатель посетил Армению. Вернувшись в Москву, Горький в 1929г. поместил свои путевые очерки в журнале "Наши достижения". Он писал об Армении, об успехах, которых добился армянский народ в экономике, образовании, литературе, культуре и искусстве.
В ярких красках описывал он очаровавшую его природу Армении: "У меня осталось самое прекрасное впечатление от поездки в Эривань и от объезда Армении. Армения — страна с большим будущим. Народ Армении производит впечатление энергичного народа, который, без сомнения, знает, что он делает, знает, какие задачи ему предстоит решать". Здесь же писатель напоминает, что на красоту природы падает мрачная тень воспоминаний о недавнем прошлом: "Меньше всего лирически прекрасная долина Дилижана должна бы служить рамой для воспоминаний о картинах кошмарных, кровавых преступлений. Но уже помимо воли память воскрешает трагическую историю Армении конца XIX — начала ХХ веков, резню в Константинополе, Сасунскую резню, "великого убийцу", гнусное равнодушие христиан "культурной" Европы, с которым они относились к истреблению их "братьев во Христе", позорнейший акт грабежа самодержавным правительством церковных имуществ Армении, ужасы турецкого нашествия последних лет, — трудно вспомнить все трагедии, пережитые этим энергичным народом. Удивительно быстро и ловко забывают факты такого рода господа "гуманисты", идеалисты, защитники "культуры", основанной на жадности, зависти, рабстве и циническом истреблении народных масс. Ложь и лицемерие защитников этой "культуры по уши в крови и грязи" восходят до явного безумия, до преступления, которому нет достойной кары".
. . . Смерть Горького 18 июня 1936г. повергла в шок многих армянских литераторов — ведь он был действительно и искренним другом Армении и с ним связывалось немало планов. Достаточно сказать, что подготовленная в середине 30-х годов под редакцией Горького "Антология армянской поэзии" после его смерти претерпела столь существенную переработку, что ставить его имя в изданный в 1940г. сборник не имело смысла.
На смерть великого русского писателя откликнулись многие мастера армянской литературы. Теплыми воспоминаниями о встречах с ним окрашен, в частности, очерк "Горький" Дереника Демирчяна. Вот как описывает он свою первую ереванскую встречу с Горьким в 1928 году: ". . . В один из жарких июльских дней, когда солнце становится в Ереване все беспощаднее, я медленно прогуливался вверх по улице Абовяна. . . Зной разогнал всех по домам и в тень. Кругом царила пустота и тишина. . . И вот в этот час. . . заметил на противоположном тротуаре большую группу людей, торжественно спускавшихся вниз по улице. Внушительную группу, в которой были наши тогдашние наркомы, руководящие работники ЦК и ЦИК, и все они с уважением и заботой окружили какого-то простоватого на вид русского человека, который шагал впереди всех и внимательным смышленым взглядом новичка оглядывался по сторонам — на дома, уличную жизнь, казалось — даже на вывески. Это был рослый человек. . . с усталым лицом, просто одетый и в фуражке. . . " Каково же было удивление Демирчяна, когда окликнувший его из этой группы нарком просвещения А. Мравян пригласил присоединиться к ним — они вели Горького в Музей культуры на площади. . .
У Горького, констатирует армянский писатель после их бесед, оказалась отменная память: он прекрасно помнил произведения и писателей, которые вошли в составленный и отредактированный им еще в 16-м году "Сборник армянской литературы". "Колоссально велик" диапазон интересов у этого поглощенного тысячами забот человека, замечает Демирчян и вспоминает, как в одной из поездок по Араратской долине русский писатель восхищенно взирал на царящий над равниной библейский Арарат и, рассказывая приехавшему с ним сыну Максиму о приставшем к горе легендарном Ноевом ковчеге, восклицал: "Вот красота! Смотришь — и прохладно становится; жары не чувствуешь и усталость проходит. . . "
. . . Разумеется, круг армянских друзей и знакомых Максима Горького не ограничивался литераторами. Так, среди самых именитых знакомых русского писателя был классик армянской музыки Александр Спендиаров. С Горьким композитор познакомился в Ялте в 1902г. В это время в Крыму можно было видеть блестящее общество — Льва Толстого, Чехова, Шаляпина, Рахманинова, Леонида Андреева, Бунина; все они встречались чаще всего у Максима Горького.
Говоря о писателе, Александр Афанасьевич давал ему весьма оригинальную характеристику: "Он был человекоискателем. В каждом человеке он искал человека. И если не удавалось найти, поражался. И снова и снова искал. Обнаружить залежи человека — вот была радость для него. Человечья руда — это звучит драгоценнее, чем золотая руда". И далее замечал, что у Горького была "всепокоряющая простота, деликатность и нежность в обращении". "Его все решительно любили, — констатирует он и вспоминает: . . . однажды с виноватой улыбкой Горький говорил мне: "Вот знаете: не пишу я стихов. . . Все равно ведь, как Пушкин, не напишешь, а писать хуже — значит оскорблять память Пушкина! Пушкин за всех поэтов русских вперед на двести лет написал!. . И все-таки согрешил я стихом. . . Написал поэмку "Рыбак и фея". . . Может, вам для музыки пригодится. . . "
Спендиаров вдохновляется и берется, а уже в 1903 году в Павловске исполнялась его замечательная музыкальная баллада "Рыбак и фея" для баса с оркестром (басом, как и предполагал автор, выступал знаменитый Шаляпин). При первом исполнении этой баллады присутствовали Спендиаров и Горький. В письме того же 1903 года композитор писал: "Многоуважаемый Алексей Максимович, одновременно с этим письмом высылаю Вам партитуру и клавир моей баллады, написанной на Ваше стихотворение 20 апреля нынешнего (1903) года. Баллада эта была исполнена с оркестром в Петербурге, в симфоническом концерте. . . Еще раз сердечно благодарю Вас за то, что Вы дали мне случай написать лучшее из моих сочинений, которое поэтому я и позволил себе посвятить Вам. Искренне преданный Вам Ал. Спендиаров".
Все рассказанное — лишь небольшая часть темы "Горький и Армения", в целом хорошо изученной армянским и русским литературоведением. Цель настоящей публикации — напомнить новым поколениям славное прошлое русско-армянских культурных связей в памятный год 140-летия со дня рождения великого писателя России.