О памятниках установленных и не установленных
В ноябре 2008г., к 15-летию национальной валюты, перед зданием Центрального банка РА в Ереване был установлен памятник драму. "ГА" сразу (25.11.2008г.) откликнулся на это событие критической заметкой, но, на мой взгляд, очень щадящей. Действительно, удивительно и непонятно, когда кому-то при жизни и притом к 15-летию ставят памятник? Я не знаю, какой из мировых валют поставлен памятник? Но мы же армяне…
Кстати, наша национальная денежная единица не имеет утвержденного или общепринятого символа, как в эти дни представлялось. Это фантазия автора. С тем же успехом он мог бы взять букву "Л" — тогда памятник был бы посвящен "безвременно погибшей" Луме и напомнил бы своим видом символ английского фунта стерлинга…
ТЕПЕРЬ О СУТИ ПАМЯТНИКА. Для армянского народа этот памятник имеет такой же смысл, как если бы поставили памятник известному разбойнику. Объясню. С первых же дней обращения драм своим "свободно-рыночным" колебанием ознаменовал начало невиданного социального кризиса и потрясений. Вспомним, что драм был введен в обращение в соотношении с американским долларом 14:1. И в эти первые дни, кто смог — т.е. "свои", взяли у государства крупные кредиты и понакупили десятки миллионов долларов, заплатив 14 драмов за один доллар. Потом начался невиданный обвал курса драма. Наши "удачливые" кредиторы, очень выгодно продав незначительную часть своих долларовых запасов, вернули взятые кредиты, официально причинив государству, т. е. народу, 20-30-кратный ущерб. Это был один из путей быстрого обогащения "новых армян".
А народ? С первого же дня введения и обесценивания драма (что одно и то же) начался непредвиденный рост цен, который оказался невыносимым для безработного или зарабатывающего гроши людей. Потом, когда начался так называемый период укрепления драма (что, кстати, не сопровождалось снижением цен, что было бы логично, а иногда и наоборот), люди вынуждены были тратить свои последние сбережения, которые, естественно, хранились в инвалюте, а часть народа, которая живет за счет переводов из-за границы, начала терять значительную часть полученного. Потери понесли также многочисленные общественные организации, получавшие иностранные гранты, и само государство — за счет уменьшения поступлений в казну… Так какими же глазами будет смотреть гражданин Армении на этот памятник?..
Напомним, что в эти дни армянский народ отмечал другую годовщину — 20-летие Спитакского землетрясения. По телевидению, в газетах много говорилось о том, что тысячи семей до сих пор не имеют крыши над головой, о нерешенных социальных проблемах. Стоимостью этого памятника можно было бы решить хотя бы одну небольшую проблему… Зато "новые армяне", которые благодаря драму накопили огромные состояния, вполне могли бы во дворах своих особняков за высокими заборами поставить копии этого памятника…
ПРИМЕРНО ЧЕРЕЗ МЕСЯЦ ПОСЛЕ УСТАНОВКИ ПАМЯТНИКА ДРАМУ в "ГА" (18.12.2008г.) была напечатана статья, которая на первый взгляд не связана с этим событием. Она напоминала, что останки Петроса Дуряна, которые были потревожены в связи со строительными работами в Стамбуле, были перевезены в Ереван и с тех пор хранятся в ереванском Музее литературы и искусства. Нет в Ереване и памятника Петросу Дуряну. В статье говорилось, что когда по этому вопросу обратились в Министерство культуры РА, там удивились: "А есть ли на это общественная потребность?" И это говорится об увековечении памяти одного из самых светлых армянских лириков! Уверен, что этот чиновник никогда не читал Дуряна, более того, его (или ее) знания армянской поэзии скорее всего ограничиваются вызубренным в детском саду стишком "Ленин папин". Иначе как мог быть задан такой вопрос?.. Оказывается, на памятник драму такая общественная потребность была? Видимо, каждый чиновник, руководствуясь принципом французского короля "Государство — это я", в "своей вотчине" сам определяет, есть общественная потребность или нет…
Кстати, в Стамбуле после сноса могилы недалеко от этого места был установлен памятник Петросу Дуряну. Оказывается, в Стамбуле общественная потребность в таком памятнике больше, чем в Ереване… Вопрос остается открытым и обращен власть имущим — от Министерства культуры до президента.