ЗАТО ПРОСНУЛСЯ ЛОХМАТЫЙ ПЕС, который лежал неподалеку. Он лениво посмотрел на меня, потянулся и зевнул. «Ну и где твой хозяин, лохматый?» — обратилась я к нему. Беседа с псом прервалась, так как лохматый бросился прогонять двух собак, которые появились на дороге. Вскоре к учиненной разборке присоединились и другие четвероногие, впечатление — что сюда сбежались все собаки округи. Вой поднялся неимоверный. В этот момент, к моей радости, дверь вагончика отворилась, и на его пороге появился мальчишка. Оказалось, что взрослых в доме нет.
— У тебя хороший пес, он людей не кусает… — поспешила сообщить я.
— Это не наш пес, он дворовый. Он всех кусает, поэтому мы его называем Зверем. Наши собаки — овчарка и кавказец — сидят на цепи. Без собак нельзя, здесь всякие люди ходят… — ответил мальчик.
Затем он проводил меня до остановки и пообещал, что номер моего мобильника передаст матери. Нуне Сирунян, мама мальчика, позвонила вечером того же дня:
— Я работаю без выходных и прихожу домой под вечер. Лучше приходите утром, девочка у меня большая и все вам расскажет, — сказала она.
ВАГОНЧИК, В КОТОРОМ ЖИВУТ НУНЕ СИРУНЯН И ДВОЕ ЕЕ ДЕТЕЙ, обставлен по-домашнему: диван, два кресла, телевизор, стол. В середине стоит дровяная печка.
— Мы всегда снимали квартиру. Когда в прошлом году повысили квартплату, нам пришлось съехать, и мы оказались на улице. Префектура Ачапняка разрешила нам здесь поставить вагончик. Почти год мы жили без света и воды, — говорит 15-летняя Седа Сирунян.
— Окна были закрыты целлофаном, а потолок во время дождя протекал. Здесь даже пола не было, вагончик стоял на земле… Это все мы потом сделали, — добавляет 13-летний Нарек.
В подтверждение он показывает «достижения» семьи за последние два месяца: залатанный потолок, вставленные в худые рамы стекла, шифер, прибитый к полу. А Седа приглашает меня на улицу. Показывая умывальник, установленный на камнях, говорит: «Это кухня». Туалет, в отличие от кухни, представляет собой крытое шифером сооружение.
— Я не боюсь ни тараканов, ни пауков, ни скорпионов. На меня наводят ужас лишь крысы, мы пытаемся закрыть дырки в туалете, но они такие большие, что пролезают через них, — рассказывает Седа.
ВОПРОС ОБ УЧЕБЕ ВЫЗЫВАЕТ У ДЕТЕЙ УЛЫБКУ. Нарек признается, что она дается ему нелегко. «Зато я хожу в музыкальную школу и умею играть на трубе, а скоро научусь играть на саксофоне…» — заявляет он гордо. Оказывается, районная префектура оплачивает его обучение в музыкальной школе. «Учебники, тетради у вас есть?» — спрашиваю я.
— Мы как необеспеченная семья за учебники платим полцены. Если же в школе собирают деньги по другому поводу, мы платим так же, как и остальные, — откровенно отвечает Нарек.
По словам детей, несколько месяцев они очень нуждались, так как им урезали семейное пособие. «Мама убирает чужие дома и зарабатывает не так много, слава богу, «Парос» нам восстановили, скоро снова будем его получать», — радуется Седа.
Выясняется также, что Нарека недавно укусила собака, а на днях от четвероногих досталось и их матери. Вообще с наступлением вечера территория переходит в полное владение собак, и, чтобы не угодить им в пасть, никто из дома не выходит.
Мы еще долго разговариваем. При этом Седа выдает, что Нарек верит в Деда Мороза и ждет от него в подарок дом. «Зачем тебе еще дом? Он же у тебя есть», — спрашиваю я. Глаза у Нарека удивленно округляются: «Неужели непонятно? Дом — это очаг…» — по-взрослому говорит он. Это звучит так искренне, что и добавить к сказанному нечего.
P.S. Нарек и Седа Сируняны попросили их не фотографировать. Мы выполняем просьбу детей.
