Сомнения в собственной компетентности чужды нашим чиновникам. Излучая осведомленность по широкому кругу проблем, они не только склонны рассуждать о вещах, известных им понаслышке, но и нередко принимают решения на основании недостаточных данных. Увы, эти "милые слабости" стали перенимать и лица, занимающие ответственные должности в профессиональных сферах. Пример тому — суета вокруг Болонского соглашения, касающегося создания единого европейского образовательного пространства. Правда, этот документ мало кто из тех, кому положено, читал, но все обсуждают и толкуют его по своему разумению. Но если бы все ограничилось одними лишь разговорами! Вузы уже приступают к реальным шагам, которые, как предполагается, должны обеспечить полную европеизацию системы в рекордные сроки.
Кредитный экстрим
В конце 2005г. правительство РА приняло постановление о введении в вузах кредитной системы оценки знаний. Предполагалось сначала опробовать нововведение в 3 вузах, а затем разработать кредитную систему для всей высшей школы. Прошел всего лишь один год. Первый опыт кредитования не был достаточно проанализирован и осмыслен, но новая система уже вводится во всех вузах.
То, что сфера образования склонна к опасным экспериментам, известно, но как бы последний опыт не оказался трагическим. Ведь кредитование предполагает не только иной принцип оценки знаний, но и разработку единых учебных программ и планов, утвержденных специалистами. Нужно разработать альтернативные курсы по разным специальностям, чтобы обеспечить студенту возможность выбора, привести в соответствие учебные базы. В вузах Армении ведется подготовка чуть ли не по 200 специальностям.
Трудно поверить, что огромная работа по переходу к новой системе проделана за год. А если нет, то стоит ли бросаться головой в омут? Вводить кредитную систему, конечно же, надо, но без паники и реально. Болонская декларация — документ деликатный и не имеющий силу закона. Никто не требует его незамедлительно исполнять. Это всего лишь — обозначение целей, стоящих перед европейской системой образования. Болонское соглашение было принято Европой в 1999г. , чему предшествовала почти 30-летняя подготовка. Необходимые преобразования потребуют серьезной работы. Речь идет о повышении качества образования, что невозможно без решения многих задач, в том числе и не оговоренных декларацией.
Куда пойти учиться?
Вузы существуют вовсе не для того, чтобы сначала вытрясти кошельки родителей по полной программе, а потом оставить их чадо с дипломом, но не у дел. Трудоустройство специалистов не входит в задачи системы образования. Но подготовка кадров должна согласовываться с потребностями рынка труда — сегодня и в перспективе. Прогнозирование спроса на специалистов — обязательное условие эффективной работы системы образования. И общество должно быть в курсе этих тенденций.
Кстати, Болонское соглашение предполагает, что первый этап вузовской подготовки рассчитан на удовлетворение потребностей рынка труда. Однако наши выпускники школ понятия не имеют, выбор каких специальностей может им обеспечить востребованность. Ответ на судьбоносный вопрос — куда поступать — во многих случаях определяется модой, а не реальными перспективами. Именно этим объясняются огромные конкурсы на определенные факультеты и непомерные расценки на образовательные услуги по престижным специальностям. Но что же будет с нашей страной через 10-15 лет, если основную часть населения с высшим образованием составят юристы и экономисты? Специальности хорошие, слов нет, но ведь мы, кажется, собирались создавать высокотехнологичные производства, а уже сегодня толкового инженера перспективного возраста днем с огнем не сыскать. На фоне огромного числа вузов и безработицы у нас возник дефицит многих специальностей. Если даже какие-то факультеты их выпускают, то кадров, готовых к работе, практически нет. По крайней мере это не тот уровень, чтобы можно было говорить о подготовке современных специалистов.
За 15 лет независимости в Армении так и не была разработана стратегия развития системы образования. В России уже действует национальный проект "Образование", призванный обеспечить эффективное развитие этой системы. Аналогичная программа разработана в Казахстане. У нас же никто толком не знает, какие перспективные задачи стоят перед вузами, каковы будут потребности в специалистах через 5-10-15 лет, что нужно менять, создавать, чтобы обеспечить выпускникам вузов востребованность в условиях новых задач и возрастающей конкуренции, причем не только в Армении, но и на всем европейском пространстве, раз уж мы вступили в болонский процесс.
В Европу на доске?
Сегодня любой уважающий себя университет европейского образовательного пространства стремится получить статус исследовательского. То есть вести не только учебный процесс, но и интенсивно заниматься научной работой, в которой активно участвуют и студенты. Это — обязательное условие конкурентоспособности вуза.
На образовательном пространстве Армении на этот статус худо-бедно может претендовать только ЕГУ, да и то с серьезными оговорками. Исследовательская работа в области естественных наук требует соответствующего технического оснащения, современных лабораторий, а вузы Армении не получали оборудования минимум 20 лет. Если какие-то приборы и поступают по грантам, то они рассчитаны на выполнение узких научных задач и вряд ли могут активно использоваться в учебном процессе. А полноценно подготовленный специалист должен не только прослушать положенный курс лекций, но и активно участвовать в исследовательской работе с использованием современной аппаратуры. В Армении даже нет программ по модернизации учебной базы вузов. Никто не знает, каков уровень технической оснащенности наших университетов, какие конкретные вопросы надо решать. Основная работа со студентами ведется в аудиториях, где только стулья, столы да доска на стене. Ни технических средств, ни компьютерных программ. Где уж говорить об экспериментальной работе?
Болонское соглашение предполагает активный обмен студентами. Программы Евросоюза "Эразмус" и "Сократус" предоставляют финансовую поддержку студентам, желающим прослушать курс лекций по отдельной специальности или какое-то время учиться в других университетах Европы. Но это должен быть двусторонний процесс, что возможно при полноценности всех членов образовательного сообщества. Наши студенты охотно поедут в Европу, но кто из Европы приедет к нам? Современных лабораторий нет, в исследовательской работе студенты практически не участвуют, в библиотеках англоязычные материалы на руки не выдаются, сделать ксерокопию негде, межбиблиотечный обмен только-только начинает налаживаться.
Viva professore!
То, что студент пошел не тот, — это уже общее место. Можно не сомневаться, что еще в XVIII в. профессора Геттингенского университета сетовали на деградацию студенческого сословия. Но на кого сегодня равняться будущему специалисту? Многие ли преподаватели вузов могут служить вдохновляющим примером для подражания, как в нравственном, так и в профессиональном аспектах? Увы, и профессура уже не та. В значительной степени она не только утратила прекрасные традиции интеллигенции, принципиальность и, живо восприняв рыночный дух, стала ценить деньги больше, чем знания своих подопечных.
Профессиональная деградация профессорско-преподавательского состава тоже, к сожалению, налицо. Исключения, разумеется, есть. В ЕГУ, например, в целом положение значительно лучше, чем в Аграрном университете. Но проблема уровня обучения актуальна для всей системы высшего образования. Винить в этом одних только преподавателей вузов было бы неправомерно. Действующие по сей день советские стандарты учебной нагрузки не оставляют времени и сил не только на индивидуальную работу студента, но и на профессиональный рост преподавателя. А в условиях нарастающего потока новых знаний держаться на уровне становится все труднее. Нужно иметь возможность для работы в библиотеке, чтения зарубежных журналов, ознакомления с новыми методами обучения, современными достижениями и тенденциями в той или иной профессиональной области. А поскольку условий и стимулов к этому нет, то немалая часть преподавателей читает одни и те же лекции по 20 лет. Большинство из них так и не выучили английский, зато процесс забывания русского интенсивно идет.
Откуда же брать новую информацию? Не из местных ли провинциальных журналов, которые годятся лишь для того, чтобы опубликовать сомнительного качества статью и быть допущенным к защите диссертации? Невежество, увы, не редкость в наших непомерно разросшихся университетских кругах, особенно в сфере гуманитарных и аграрных наук. Между тем на европейском образовательном пространстве, куда мы так сильно стремимся, учебная нагрузка снижается и не превышает 4 часов в день. Преподаватели систематически выезжают на стажировку в другие университеты, а аттестация кадров является реальной проверкой знаний и соответствия статусу. Так что перед тем как поспешно реформировать формальную сторону системы образования в соответствии с ориентирами Болонского соглашения, не мешало бы задуматься о совершенствовании содержательной части. Дипломы — на поток
Платные образовательные услуги приняты во всем мире. И в этом ничего зазорного нет. Но сам подход к оплате образования за рубежом принципиально отличается от того, что в Армении. В Европе стоимость обучения обусловлена рейтингом вуза — качеством получаемых знаний и проведенных университетом научных работ. У нас же качество вообще не учитывается. Обучение на модных факультетах стоит значительно больше, чем на тех, где лучше учат. Деньги идут не на оснащение лабораторий, модернизацию учебного процесса, закупку технических средств, а на оплату преподавателей. А потому платный студент, ощущая себя кормильцем своих наставников, фактически приобретает иммунитет к негативным последствиям неуспеваемости. Учись-не учись, а тройка ему практически всегда обеспечена. Трогать платный контингент очень уж нежелательно.
В куда более уязвимом положении те, кто учится на бюджетных местах, хотя они поступали с более высокими баллами. Система оплаты образования в Армении не разработана, четких критериев нет, а потому введение платного образования хотя и спасло преподавателей от нищеты, но не решило проблему качества обучения.
В новых экономических условиях предоставление образовательных услуг превратилось в очень привлекательный бизнес. Способности, знания, готовность серьезно учиться перестали быть обязательными условиями поступления в вуз и его окончания. Диплом превратился в товар. Спрос на липовое образование родил предложение. Сегодня в крошечной Армении действуют 99 вузов, большинство из которых — университеты. Для сравнения приведем примеры развитых стран. В Великобритании 96 университетов, во Франции 78, в Италии 65. Куда им, несчастным, до нашей системы всеобщего дипломирования! Причем число бюджетных мест очень невелико, а стоимость образования (читай диплома) к качеству обучения отношения не имеет. Неужели кто-то предполагает, что при таком подходе наши дипломы могут серьезно восприниматься на европейском пространстве?
Нужно восстанавливать научные школы, студенческие научные общества, решать насущные проблемы, связанные с качеством обучения, выполнить требования наших законов, искоренить коррупцию в вузах. Формальное участие в болонском процессе систему образования не спасет.
Menu
