Известие о том, что экс-министр ИД Вардан Осканян собирается примкнуть к предвыборному списку одной из партий, не стало неожиданным. Неуемные политические амбиции этого деятеля при очевидности отсутствия позитивного общественного капитала давно не секрет, как не подлежит сомнению и тот факт, что возглавляемый им фонд, несмотря на затрачиваемые заокеанскими покровителями немалые средства, так и не стал мало-мальски значимым фактором в Армении, позволяющим его главе самостоятельно выдвигаться на выборах в парламент.
КУДА ИНТЕРЕСНЕЕ ДРУГИЕ АСПЕКТЫ СООБЩЕНИЯ СМИ О ТОМ, что Осканян намерен баллотироваться по списку коалиционной партии "Баргавач Айастан". Даже если оставить в стороне муссирующиеся сведения относительно того, кто именно стоит за включением экс-министра в список "БА", невозможно удержаться от напрашивающихся вопросов как к самому потенциальному депутату, так и к политической силе, собирающейся включить его в свой список. При этом само собой разумеется, что Осканян рассчитывает только на второе – после лидера партии – место в списке "БА".
Сам экс-министр не отрицает переговоров с партией, значит, скорее всего, слухи эти соответствуют действительности. Таким образом, сей деятель лишь в очередной раз подтверждает свою репутацию конформиста, готового ради собственной карьеры на любую беспринципность. Ведь все последние 4 года – начиная с собственной отставки и по сей день — Осканян позиционировал себя как оппозиционер действующей власти и ее активный критик. Теперь же он согласен войти в состав партии, составляющей довольно весомую часть коалиции и явно не собирающейся выходить из блока с РПА. И хотя официального подтверждения того, что Осканян войдет в список именно "БА", пока нет, можно не сомневаться по меньшей мере в том, что это будет провластная партия, гарантирующая ему мандат депутата.
Отсюда логически вытекает второй вопрос: кто кого дискредитирует в случае, если "БА" все-таки включит Осканяна в свой список на, естественно, проходном месте? Ведь речь идет не просто о явном политическом флюгере, меняющем пристрастия сообразно политической ситуации, а о человеке, усилиями которого в Армении была введена в обиход азербайджанская терминология карабахского конфликта, в частности, выражение "оккупированные территории" в отношении реинтегрированных территорий Арцаха. Уже не говоря о той роли, которую сыграл соратник Жирайра Липаритяна, выдвинутый на первые роли в карабахском урегулировании при Левоне Тер-Петросяне, в становлении аморфного и непрофессионального института под названием МИД РА.
Если "БА" согласна на дискредитацию такого уровня, это, конечно, лично-партийное дело ее руководства. Но невозможно не вспомнить еще одно, весьма примечательное откровение Осканяна: "Я не могу позволить себе роскошь мешать патриотизм с дипломатией". Учитывая степень беспринципности и приспособленчества экс-министра, можно с уверенностью утверждать, что и в случае наличия в кармане депутатского мандата патриотизм вряд ли займет в его политических предпочтениях доминирующее место. Конформизм и любовь к Родине попросту несовместимы в любом статусе – будь то дипломатический или парламентский.
