— Президент Серж Саргсян подчеркнуто ведет агитацию один. Это уже дало повод для разговоров, дескать, парламентские выборы — первый тур президентских. А где команда?
— Встречи президента и председателя нашей партии с избирателями — это лишь одно направление работы. Действуют также мобильные группы, которые встретятся с жителями всех общин и марзов, представят то, что уже сделано, и то, что предстоит сделать, словом, агитработа в массах ведется по нескольким фронтам.
— Президент говорит о терпимости и политкорректности, например, в Масисе он призвал избирателей помнить, что после 6 мая наступит 7, 8, 9 и нельзя, чтобы в результате выборов враждебность в обществе увеличилась, а руководство конгресса говорит о необходимости единого фронта оппозиции против РПА и рассуждает о "преступном режиме" и арабской весне. Как вы думаете, европейские наблюдатели почувствуют эту разницу в подходах или каждый увидит то, что захочет увидеть?
— Полагаю, главное не то, что увидят или захотят увидеть европейские наблюдатели, а то, что нужно нам самим, а нам сегодня нужна политическая толерантность, принцип око за око больше не должен действовать, и президент, несмотря на нападки оппозиции, ведет себя так, как того требует политическая этика. Мы не собираемся отвечать нападками на нападки: кто-то должен первым остановиться. Что касается европейских наблюдателей, то мой опыт работы в Совете Европы подсказывает, что среди них есть те, кто обеспечивает лоббинг определенных групп и интересов, есть те, кто руководствуется геополитическими соображениями, и есть объективные, принципиальные люди, которые, я уверен, выскажут свое мнение.
— Постоянные жалобы оппозиции на списки наводят на подозрение, что ее раздражают вовсе не списки, а то, что ей приходится контролировать их содержание и бороться за чистоту результата, но ведь это входит в прямые обязанности оппозиции по контролю за выборами — не так ли?
— Чистота результата напрямую не связана со списками. Я уверен, что наши списки качественные и увеличение в них числа избирателей говорит в пользу списков, а не наоборот, как это пытаются представить наши оппоненты. Статья 7 часть 8 ИК оговаривает, что регистр избирателей — это документ, который ведется постоянно и обновляется дважды в год. Каждый может просмотреть списки, они доступны и прозрачны. Самый серьезный анализ избирательного законодательства США, Европы и стран Латинской Америки содержит главу про избирательные списки, где армянская модель приводится в качестве примера как наиболее удачный и прозрачный способ ведения избирательного регистра. То, что мы включили в списки всех, кто имеет право голоса, в том числе тех, кто по тем или иным причинам не был включен на прошлых выборах, скорее, достоинство наших списков, нежели их недостаток.
— Никогда у оппозиции не было столько возможностей для контроля за выборами, однако именно это ее и раздражает, ведь чем больше возможностей для контроля, тем меньше шансов свалить свои неудачи на власть. Никогда еще доверенное лицо оппозиции не имело, к примеру, права поставить стул между двумя любыми членами избиркома и следить в непосредственной близости за ходом голосования, никогда у нее не было столь широкой возможности лично откорректировать списки…
— Это задача не только оппозиция, но и всего общества. Избирательное законодательство дает возможность любому члену общества проконтролировать списки и внести в случае надобности коррективы. Мы преследовали цель создать условия, которые стали бы превентивными мерами, иначе говоря, мы хотели выбить почву из-под ног у тех, кто хотел бы предъявить малейшие претензии к ИК, мы пошли на все, чтобы исключить любую возможность для упреков. Впервые избирательные списки по участкам открыты для контроля, более того, доверенные лица парламентской оппозиции могут взять эти списки из интернета, сесть на стул между членами комиссии и проконтролировать ход выборов, ставя птичку против фамилий проголосовавших. Власть говорит оппозиции: вот вам возможность — фиксируйте, следите, контролируйте ход выборов, чтобы не было подозрений…
— Не говоря уже о видеосъемке, когда можно снять всех, кто пришел на участки, и сравнить количество проголосовавших с количеством бюллетеней, дабы исключить повторное голосование…
— Мы сделали все, чтобы не было никаких объективных оснований для подозрений. Впервые в более чем 50% участковых избиркомов как минимум одна руководящая должность принадлежит парламентской оппозиции. Никогда доселе председателей избирательных комиссий от оппозиции не существовало. Это была выборная должность, она избиралась большинством, а большинство в избиркомах составляют правящие силы. Наблюдатели обратили внимание, что на руководящих постах в избиркомах почти не было представителей оппозиции. Теперь оппозиция представлена в руководстве более чем 50% участковых избиркомов в качестве председателей или секретарей комиссий. В настоящее время приняты также меры к тому, чтобы избежать неравенства участков, ведь могло случиться так, что во главе комиссий крупных участков стояли бы представители РПА, а малочисленные участки отошли к избиркомам под руководством оппозиции. Чтобы избежать неравенства, были предприняты соответствующие меры, в результате чего количество избирателей на участках, где председателями комиссий являются представители правящих сил, и на участках, где во главе комиссий стоят представители оппозиции, стало максимально близким.
— А вам не кажется, что сегодня оппозиция настолько слаба, что не в состоянии не только признать беспрецедентные возможности, которые предоставляет ей избирательный закон, но и воспользоваться этими возможностями на практике?
— Я не склонен думать, что оппозиция так слаба, что не в силах проконтролировать выборы, ведь речь идет об одном члене комиссии, который либо рядовой, либо председатель, либо секретарь плюс одно доверенное лицо, итого по 2 человека на участок. Этого вполне достаточно для полноценного контроля. ИК был принят за год до выборов, чтобы дать партиям возможность как следует подготовиться. Достаточно 4 тыс. человек, чтобы обеспечить полноценный контроль за ходом выборов, и если какая-то из партий не в состоянии найти столько людей, то ей не место в политике.
— Оппозиция по традиции после выборов начинает причитать, что ее предали, что ее представителей подкупили, что их запугали и т.д. Вообще уже сегодня оппозиция, ее пресса и телевидение активно пестуют у населения отрицательные ожидания, а поскольку власть всегда проигрывала оппозиции пропагандистское противоборство, то и переломить эти общественные ожидания ей, похоже, не под силу даже при наличии столь либерального избирательного законодательства. Или вам так не кажется?
— Отрицательные ожидания возникли не сегодня, они остались в обществе как наследие прошлого, а предстоящие выборы, я уверен, пройдут на качественно новом уровне, как прошли выборы в Иджеване и Раздане, где новый ИК успешно прошел испытание на практике. К тому же изменению общественной атмосферы служат новые инстанции по контролю за законностью и прозрачностью выборов, например, та, что создана при полиции. Если политические силы откликнутся на наше предложение и примут единые этические правила поведения, то это позволит изменить качество восприятия выборов со стороны общества и повысит интерес к тем переменам, которые наметились благодаря усилиям власти. Конгресс уже отверг наше предложение о единых этических правилах, но это не помешает движению к демократии.
— Судя по реакции на вашу инициативу представителя Верховного органа АРФ "Дашнакцутюн" Армена Рустамяна, оппозицию меньше всего сегодня интересуют цивилизованные правила игры и совместный свод этических норм. Оппозицию интересует возможность совместно складировать нарушения, чтобы таким образом оправдать свою непопулярность и, как следствие, поражение на выборах…
— Согласен, что именно так поведут себя неконструктивные силы, но это не значит, что власть не должна предлагать свои решения по изменению общественной атмосферы.
— А какой, по вашим прогнозам, будет расстановка сил в следующем парламенте — в пользу формальной коалиции или той, что будет сформирована, так сказать, по необходимости?
— Не буду строить предположений, пока не узнаю расклад по голосам.
— А по поводу расхожих утверждений, что РПА и "Баргавач Айастан" обречены на то, чтобы создать коалицию в следующем парламенте?
— Я бы воздержался сейчас от каких-либо комментариев.
— А по поводу того, что парламентские выборы — первый тур президентских?
— Можно и так сказать, можно предположить, что это некий предварительный этап на пути к президентским выборам, но не решающий…
