Последние годы проблема иранского "ядерного досье" стала одной из самых актуальных на геополитической карте мира. С завидной регулярностью каждый год в прессе обсуждается вопрос: будут ли американцы атаковать Иран? Конечно, этот вопрос звучит не сам по себе. Этот вопрос не сходит с повестки во многом благодаря администрации Белого дома, которая периодически заявляет о своем намерении "разобраться" наконец с Ираном, в котором американцев не устраивает очень многое, — начиная с несоблюдения последним прав человека по-американски, заканчивая пресловутым загадочным иранским "ядерным досье", опасность которого на сегодняшний день подтверждена не больше, чем опасность знаменитого в свое время иракского "оружия массового поражения". С учетом неизбежного бюрократизма суперимперий можно предположить, что американцы и на этот раз идут уже проверенным "иракским" путем: сначала обработка массового сознания, а потом уже атака без оглядки на мнение союзников, несоюзников и даже международных структур. Ведь борьба с терроризмом — существующим или потенциальным, реальным или виртуальным — для американского обывателя превыше всего. Если бы бин Ладена не было, американцам определенно стоило бы его выдумать!
Однако все же есть обстоятельство, позволяющее предположить, что возможный удар американцев по Ирану еще не до конца решенный вопрос. Это. . . Ирак. Ирак, который показал, что хотя сила США велика и неоспорима, но в одиночку многого они добиться не могут и зачастую испытывают серьезные трудности в выполнении поставленных перед собой задач. Как известно, иракская акция США не была поддержана рядом влиятельных стран и международных структур. В итоге, как образно выразился один политолог, США оказались в Ираке в положении слона, забредшего в посудную лавку. Он все там перевернул, лавка обрушилась, слон хочет оттуда вылезти, а никак не получается. И угроза терроризма по-прежнему остается в силе. . .
Полагаем, афганские и иракские уроки должны были еще более подчеркнуть для американцев мысль, что мир все-таки не настолько однополярен, как хотелось бы США. Скорее наоборот, все большее число ситуаций подтверждает многополярность мира: только с привлечением других влиятельных игроков американцы могут рассчитывать на решение своих сложных геополитических проблем наподобие иракской или иранской. В частности, очевидно, что в таком запутанном и сложном регионе, как Ближний Восток, по-прежнему очень важную роль играет российский фактор. Возможно, термин "по-прежнему" не совсем верен. Вероятно, правильнее сказать, что российский фактор на Ближнем Востоке при Владимире Путине расширил сферу своего влияния.
Исходя из сказанного можно предположить, что, если США и намерены навязать миру очередную "победоносную войну" с терроризмом в лице Ирана, вряд ли сегодня они готовы сделать это в одиночку, не имея надежных союзников в Европе и России. В Европе это в первую очередь касается такого важного и авторитетного игрока в регионе, как Франция, — бывший оппонент США по иракской кампании. Сегодня Франция несколько меняет позицию, а министр иностранных дел даже предупреждает мир, что ему (миру) следует готовиться к худшему, то есть к войне в Иране. Правда, потом говорит, что его слова были неправильно истолкованы и он имел в виду, что война — это худшее развитие событий. Однако перестановка акцентов далеко не всегда приводит к изменению смысла. . . Поэтому можно предположить, что французский МИД в иранском вопросе сегодня более склонен поддерживать позицию американцев. И хотя Франция еще далеко не весь Евросоюз, но это очень важная составляющая Евросоюза.
Остается важный вопрос — позиция России. Будет ли она продолжать выступать с позиций сдерживания военного сценария развития событий? Многие сегодня склонны однозначно представлять Россию союзницей Ирана, иногда об Иране даже говорится как о стратегическом партнере России. Однако часто такие разговоры — лишь следствие устоявшихся политических стереотипов.
Как в реальности нет раздуваемого пресловутого геополитического противостояния США и России, а есть лишь соперничество двух стран на уровне нормальной конкуренции, также в реальности, полагаем, очень мало оснований говорить о том, что Владимир Путин и Махмуд Ахмадинежад — друзья-союзники. Напомним, кстати, что в свое время утверждалось о поддержке Россией и Сербии Слободана Милошевича, и Ирака Саддама Хусейна. Возможно, Милошевич и Хусейн также искренне верили в эту дружбу.
Но дружба дружбой, а табачок врозь. Чем обернулась такая иллюзия российской дружбы для Милошевича и Хусейна на практике, всем известно. Так что если сегодня пока нет достаточно убедительных оснований для утверждений о поддержке Москвой позиции Вашингтона по Ирану, то, с другой стороны, нет и никаких оснований отрицать это в будущем.
Таким образом, исключать американскую интервенцию в Иран полностью нельзя, но факт, что ее возможность очень тесно привязана к проблеме консолидации интересов США и России в регионе. Без этого просто невозможно: не будем забывать, что Иран может считаться пограничной с Россией страной (Каспийское море) , у России есть серьезные интересы в регионе, а сегодняшняя Россия — та страна, которая готова отстаивать свои интересы всеми возможными способами.
Определенные признаки такой консолидации имеются. В частности, все чаще говорится о том, что Россия уходит из Грузии и вопрос о членстве этой страны в НАТО уже находится в режиме "автопилота", а о параллельном процессе укрепления позиций России в Армении говорить сейчас долго не будем, поскольку поступательный ход этого процесса мы наблюдаем собственными глазами, констатируя, как год от года увеличивается не только военно-политическое, но и экономико-гуманитарное присутствие России в Армении. Очевидно также, что проходящие в Армении политические процессы в последнее время находятся под пристальным вниманием России, и прежде всего это касается предстоящих в 2008г. президентских выборов.
Вернувшись к главной теме, заметим, что среди возможных сценариев развития событий в регионе еще несколько лет назад обсуждался сценарий возможного объединения и консолидации интересов трех геополитических слонов: США, России и Евросоюза. В качестве почвы для такой консолидации интересов "трех слонов" очень часто назывался исламский радикализм. В Вашингтоне сегодня настаивают именно на той версии, что в лице Ирана мир имеет дело с исламским радикализмом, а Тегеран активно поддерживает различные террористические группировки на Ближнем Востоке. Похоже, эта позиция Белого дома приобретает все больше сторонников не только по одну сторону Атлантического океана, но и по другую, более близкую нам сторону. . . . Похоже, наш регион в 2008 году вступит в сезон крупных геополитических игр, в которых лишняя осторожность не повредит никому, но прежде всего — соседнему Ирану.
Menu
