Сергея Параджанова нет с нами уже 18 лет, но в воспоминаниях близких то и дело всплывают новые грани феномена его гения
Известного тбилисского фотохудожника Юрия Мечитова в Армении знают хорошо. Достаточно вспомнить недавнюю выставку его работ, посвященных архитектурно-историческим памятникам Западной Армении. А еще Юрий Михайлович снимает документальные фильмы, занимается публицистикой. Но самой яркой страницей своей жизни мастер считает общение с великим Сергеем Параджановым. Они познакомились в 1978 году в Тбилиси, и до конца жизни режиссера Юрий Мечитов оставался одним из самых близких ему людей.
Сейчас Юрий Михайлович заканчивает книгу воспоминаний о своем великом друге – "Сергей Параджанов. Хроника диалога". О том, как рождалась эта книга, автор рассказал нам в своем уютном тбилисском доме.
— В 1978 году, месяца за три до знакомства с Параджановым, мы с моим другом Марком Поляковым сняли 12-минутный документальный фильм о жизни бывшей школьной преподавательницы русского языка и литературы Нине Иосифовне Козловской. Я был страшно горд за наш фильм, о нем писала даже союзная пресса, таких фильмов тогда в СССР почти не снимали.
В начале ноября 1978 года наш друг — художник Алим Рижинашвили предложил нам познакомиться с Параджановым, о котором я тогда и не слышал. Его фильмы прошли незамеченными — их показывали не в лучших кинотеатрах и недолго. Мы решили пригласить Сергея Иосифовича в студию и показать ему наш фильм. Так состоялась встреча с гениальным человеком. Фильм ему понравился, и мы были счастливы. После этого я стал частым гостем в его тбилисском доме. "Юра, вот эту вазу на полке подвинь направо сантиметров на 5, нет — на 7, а ту бутылку вообще убери". Так Параджанов учил меня азам композиции. У нас были сложные взаимоотношения. Он выдающийся мастер, я простой ученик. Всякий раз после общения с ним я чувствовал себя утомленным. Теперь понял: Параджанов — человек с огромным сердцем и яркой аурой щедро передавал мне свой неисчерпаемый дар. Так было и во время работы над фильмом "Легенда о Сурамской крепости".
…Помню день смерти Брежнева. Параджанов задумчиво сидел у стола, горела большая свеча. Сергей выглядел печальным. Сделав три снимка, я поинтересовался его здоровьем. "Умер Брежнев…" – произнес Параджанов. "Ну умер, и бог с ним! А вам-то что? Будто не при нем сидели?!" – простодушно выпалил я. Параджанов с укоризной посмотрел на меня: "Ничего ты, Юра, не понимаешь… Скоро все очень изменится… к худшему".
В июле 1989 года я полетел в Москву, чтобы, кроме прочего, повидать Сергея. В больнице им. Склифософского, где он лежал, я сделал много снимков. Затем он театральным жестом распахнул рубашку, показав рану на левой груди, где у него было вырезано пораженное раком легкое…
Сергей Параджанов – явление, выходящее за рамки кино, изобразительного искусства… Вспоминаю эпизод после освобождения Сергея из лагеря. Чтобы поддержать его, решили устроить в Союзе кинематографистов выставку. Тогда, как известно, на все было необходимо разрешение сверху. Сергей призадумался и лукаво пообещал: "Не волнуйтесь…" И вот настает день визита чиновничьей комиссии, от которой зависит – быть или не быть. У каждой картины Параджанова ревизия застревает на полчаса. И вдруг – коллаж Ленина в духе мастера. Проходят долгие минуты ошеломленного молчания… К комиссии подходит Параджанов и что-то шепчет. Вето на выставку сняли.
Когда Параджанов ушел из жизни, у меня остались боль, сожаление и… колоссальный фотоархив. Практически каждый день наших почти 12-летних отношений я фиксировал на пленку. Я баловал его фотографиями, часть из них он тут же раздавал со своими автографами, остальные использовал для своих многочисленных коллажей. Параджанов часто приговаривал, мол, снимай меня чаще, в этих фото твое будущее. Но однажды он прислал мне удивительное письмо, где просил больше его не снимать. Кстати, еще при его жизни, а еще больше после смерти снятые мной фотографии режиссера были востребованы для различных публикаций, выставок, фильмов и скульптур… Я даже купил на один из гонораров свой первый автомобиль.
Три года назад мой друг — литератор и режиссер Левон Григорян посоветовал назвать мою будущую книгу "Сергей Параджанов. Хроника диалога". Это название предопределило и композицию книги. Мои воспоминания – дань уважения памяти великого мастера, своей жизнью и творчеством оказавшего колоссальное влияние на будущие поколения. Лично меня Сергей научил очень многому.
Мне бы очень хотелось, чтобы будущие читатели моей книги хоть немного приобщились к тому доброму миру, к той вселенной, имя которой Сергей Параджанов.