На вопросы корр. "ГА" отвечает директор Музея-института Геноцида армян РА Айк ДЕМОЯН
— Г-н Демоян, скоро мы в очередной раз отметим трагическую дату — 92-ю годовщину Геноцида армян в Османской империи. Расскажите о планируемых мероприятиях и деятельности Музея-института Геноцида армян. . .
— В этом году посетители музея смогут увидеть частично обновленную экспозицию — новые визуальные материалы, новые сюжеты фотографии, документы, газеты и т. д. — доселе не представленные музеем.
— А какие задачи на ближайшее будущее ставит перед собой Музей-институт? Насколько мне известно, вы собираетесь значительно расширить спектр своей деятельности, и это касается не только обновления экспозиции, но и реализации шагов, способствующих вовлечению Музея-института в процесс признания Геноцида 1915 года международной общественностью. . .
— Это так. Мы действительно должны активно, точнее, интерактивно быть вовлечены в этот процесс. Каким образом? Во-первых, через интернет, посредством которого можно не только держать руку на пульсе, но и реагировать на события. У нас уже был прецедент — в выпущенном пресс-релизе мы высказали свою четкую позицию в отношении открытия и превращения в музей отреставрированной турками церкви Сурб Хач на острове Ахтамар. Конечно, к подобным акциям следует подходить исключительно взвешенно и осторожно, чтобы не оказаться вовлеченными в политические игры. Нельзя забывать о том, что Музей-институт Геноцида армян — академическая, а вовсе не политическая структура. Связь с внешним миром нам нужна в первую очередь для того, чтобы максимально полно представить правду о Геноциде. На сегодняшний день уже действует интернет-линия, и мы готовим свой сайт на четырех языках — армянском, английском, русском и французском. Пока работаем на армянском и английском.
— И какая информация будет представлена на сайте?
— Самая разнообразная: электронные версии публикаций Музея-института, обновленная информация о визитах официальных лиц в Цицернакаберд, информация о проводимых нами мероприятиях. Готовится также наш электронный листок с рассылкой и т. д.
— А как насчет новых изданий? В прошлом Музей-институт Геноцида армян ежегодно публиковал около 20-25 книг, посвященных теме Геноцида, а раз в 3 месяца издавался журнал, освещающий вопросы истории и историографии Геноцида армян. Вы собираетесь продолжить эту традицию?
— Безусловно. Публикация журнала по вопросам истории и историографии Геноцида будет продолжена. Параллельно с этим готовятся новые публикации на иностранных языках, в частности на английском, которые должны способствовать превращению нашего института в международно признанный центр по исследованию Геноцида, что даст возможность постоянно, а не от случая к случаю участвовать в международных конференциях, принимать и консультировать здесь иностранных студентов, ученых, исследующих Геноцид, организовывать временные экспозиции, предоставляемые другими музеями.
Возвращаясь к теме новых публикаций, скажу, что институтом готовится издание "Ежегодника Геноцида" на английском языке. Информация о конференциях по Геноциду, новых книгах, мероприятиях, событиях, касающихся нашего музея (с комментариями и фотографиями) , хронология, библиография, рецензии на книги, информация о других геноцидах, судебных процессах — все это найдет отражение в "Ежегоднике Геноцида", первый том которого выйдет в свет в январе будущего года. Кроме того, готовится к публикации "Журнал ксенофобии геноцида" — на армянском и английском языках.
Что касается книг, то акцент мы собираемся делать на перевод, публикацию первоисточников, доселе не известных. Один такой первоисточник нам прислали из Швеции — речь идет о дневнике шведской миссионерки Альмы Юханссон, очевидице трагических событий Геноцида армян 1915 года в Османской Турции. Дневник будет издан на английском и русском языках. Другая рукопись находится в Королевском архиве Норвегии. Это опять же документальное свидетельство о Геноциде активистки женского движения миссионеров Бодил Бьерн. Материал предполагается сначала перевести и опубликовать на английском, а потом на армянском и русском языках.
В ходе работы мы постоянно накапливаем новую документальную информацию — визуальную, текстуальную, которая до сего дня либо оставалась неизвестной, либо находилась в распоряжении узкого круга специалистов. Наша задача — сделать эту информацию доступной для широкого круга людей. А новых документальных материалов, свидетельствующих о Геноциде армян, — целое море. Их нужно отобрать, тщательно проверить источники. . .
— Вы сказали, что экспозиция Музея Геноцида частично обновлена. Предполагается ли ее кардинальное обновление в обозримом будущем?
— На этот счет у нас есть своего рода программа-максимум. Речь идет о создании цифровой экспозиции, имеющей место во всем мире в музеях такого класса. Цифровая экспозиция предполагает совершенно новые возможности, новый дизайн и по сути — новый музей, где в роли гидов будут выступать аудио-гиды, где посетитель сможет сам выбрать язык, на котором он хочет получить информацию, сможет просмотреть сотни оцифрованных фотографий. В случае цифровой экспозиции исключительно важна дизайнерская работа — выбор нужных карнизов, светового и звукового оформления и т. д. Посетители смогут включить экраны, увидеть людей — очевидцев событий Геноцида, рассказывающих о своей судьбе и судьбе своих близких. Это нечто принципиально новое для музея, это — возможность включить в экспозицию новые сюжеты, пополнить ее содержание новой документальной фактурой. Мы планируем создание цифровой экспозиции в течение 3-4 лет, не раньше, ибо это тяжелейший труд, требующих скоординированой работы профессиональной команды дизайнеров, историков, архивистов.
— В прошлом году в интервью "ГА" бывший директор Музея-института Геноцида Л. Барсегян говорил о намерении создать рядом с музеем открытую тематическую экспозицию "Быт и архитектура Западной Армении", чтобы посетители Цицернакаберда смогли увидеть, как выглядел, скажем, дом "ванеци" или дом "мусалерци". Помнится, тогда речь шла о создании уже 10 конкретных проектов по строительству домов. Что сталось с этими планами?
— Цицернакаберд — место памяти и поминовения, архитектурная ценность мемориала заключается в строгости его форм. Любое прибавление — это огромный риск, а прибавление такого рода, думаю, и вовсе неприемлемо. Для этнографического музея под открытым небом прекрасное место — Сардарапат, а у Цицернакаберда совершенно другая специфика, другая аура. На мой взгляд, наиболее приемлемое решение для Цицарнакабердского мемориала — превращение его в архитектурно-исторический заповедник в черте столицы, где вход для транспорта будет строго лимитирован, куда люди смогут прийти, посетить мемориал и музей или просто подышать свежим воздухом, посидеть в тишине. В октябре мы начнем осуществление широкомасштабной программы по озеленению территории парка — будем сажать новые деревья, преимущественно хвойных пород. . .
Menu
