— Г-н Марашлян, в условиях нынешней геополитической ситуации в регионе, учитывая четырехдневную апрельскую войну, какой посыл несет в себе, по-вашему, признание Бундестагом Геноцида армян именно сейчас?
— Германия — одна из влиятельнейших европейских стран, имеющих серьезный вес как в Европе, так и во всем мире. Очевидно, что признание Геноцида армян именно Германией – мощный посыл и большой шаг вперед для нас. Конечно, мы должны понимать, что подобное решение во многом обусловлено контекстом нынешних отношений Германии с Турцией и рядом других геополитических задач, которые стоят перед Германией на данном этапе. И нам нельзя забывать, что при всех плюсах состоявшегося признания для нас ключевым все-таки должно стать признание Геноцида армян Турцией. Это наша основная цель, наша стратегическая задача. Конечно, определенный моральный компонент в шаге, сделанном Германией, безусловно, имеется, особенно в контексте признания своей сопричастности к действиям геноцидальной Турции и готовности взять часть вины на себя. Это действительно дорогого стоит…
— А как вы прокомментируете заявления, последовавшие вслед за резолюцией Бундестага, дескать, никто не собирается сажать Турцию на скамью подсудимых и цель подобной резолюции – инициировать примирение армян и турок, способствовав сближению двух народов? Но ведь цель для нас даже вовсе не в том, чтобы Турция, признав совершенный Геноцид, извинилась за свои деяния, но взяла бы на себя ответственность со всеми вытекающими последствиями, включая возмещение ущерба и т.д?
— Конечно, так должно быть. И подобная цель достижима, если она будет обусловлена всемерным укреплением и развитием Армении и сплочением диаспоры вокруг национального государства. Других методов давления на Турцию, с тем чтобы она не только признала Геноцид, но и была готова к репарациям, я не вижу. Мы должны быть сильны во всех отношениях, должны взяться наконец за решение экономических, социальных, демографических, управленческих и т.д. проблем. Их у нас, согласитесь, хватает. Апрельская война продемонстрировала, что медлить нельзя, требуется полная мобилизация, работа должна идти по всем направлениям. Собственно, потребность в переосмыслении приоритетов на национальном, государственном уровне проявилась, когда мы исключительно достойно отметили 100-летие Геноцида, позиционировав себя перед всем миром нацией, стоящей на защите общечеловеческих, цивилизационных ценностей. Тогда же возникло осознание того, что признание Геноцида со стороны международного сообщества — важный фактор, но для того, чтобы он сработал, нужно решать ключевые общенациональные задачи. Кстати, парадигма восприятия потихоньку меняется не только здесь, но и в диаспоре, что очень важно, – ведь не секрет, что в диаспоре до сих пор есть люди, чья национальная идентичность строится исключительно на трагедии Геноцида. Нам обязательно нужно от этого избавляться.
— Сегодня многие задаются вопросом, последует ли после признания Германией Геноцида армян цепочка признаний со стороны других европейских держав и США? Внимание, в частности, заострено на Великобритании и США…
— Именно. Не уверен, что решение Германии каким-то образом отразится на решениях этих двух стран, время покажет. Однако обратите внимание: Германия вовсе не та страна, где наличествует сильное армянское лобби или очень сильная диаспора. Во всяком случае у Турции лобби значительно сильнее, особенно если учесть численность турок, проживающих в Германии. Тем не менее признание Бундестагом Геноцида состоялось, и даже если оно обусловлено целым комплексом самых разных нюансов, включая политические, миграционные, демографические и т.д., все равно немцы показали, что такие понятие, как «долг», «честь», «справедливость», «национальное достоинство», для них не пустой звук. А нам необходимо использовать нынешний момент для того, чтобы сплотиться и сообща решать свои задачи. Апрельская война стала серьезной встряской для всего армянства, и мы продемонстрировали единение, которое во что бы то ни стало нужно сохранить.
На мой взгляд, самое важное сейчас – избежать этакой пунктирности, во многом нам свойственной. Мы умеем очень быстро мобилизоваться, воодушевляемся, на этой волне воодушевления совершаем удивительные, зачастую просто неимоверные подвиги, достижения. Обратите внимание хотя бы на наши спортивные достижения после апрельской войны. Сколько у нас побед на спортивных аренах по самым различным видам спорта – ведь это поразительно! Если на сей раз нам удастся не допустить пунктирности (воодушевились — и сдулись), обеспечить стабильное мобилизационное состояние во всех сферах жизнедеятельности государства, комплексные структурные изменения в стране и в отношениях с диаспорой, решение вопросов репатриации, то процесс усиления и развития армянского государства может пойти очень быстрыми темпами. Хочется надеяться, что действующая власть распознает и правильно оценит сигнал к переменам, данный апрельской войной, и начнет действовать. А организации, подобные нашей, структуры, реализующие важные проекты здесь и в диаспоре, должны послужить той силой, тем локомотивом, который постарается вывести мощный импульс национального единения в долгосрочный модуль…
