Неожиданный Бакши
Известный писатель и кинодраматург, большой друг армянского народа Ким Бакши знаком нам прежде всего по шести книгам, посвященным истории и культуре Армении, и многосерийному телевизионному фильму "Матенадаран". Ныне он продолжает работу над книгой о манускриптах и церквах Арцаха. Седьмой об Армении. Но в эту "седьмицу" неожиданно, особняком вклинилась еще одна — сборник повестей и рассказов "Под синевой небес", вышедший на днях в Москве по программе Российского общества дружбы и сотрудничества с Арменией.
ДВЕ ПОВЕСТИ И ЧЕТЫРЕ РАССКАЗА ДЕМОНСТРИРУЮТ ЧИТАТЕЛЮ ДРУГОГО БАКШИ — нежного, лиричного, проникновенного. Кажется, что читаешь стихи. Но это проза. И вчитавшись, сразу узнаешь руку автора. Потому что в написанном отчетливо проступает знакомый Бакши, по натуре исследователь, человек, который обязательно хочет во всем докопаться до истины, хотя и понимает тщетность усилий любого творца уловить и удержать весь смысл ускользающего бытия.
В печальных рассказах (навеянных подлинным пожаром в деревенском доме автора) щемит сердце от старых и новых утрат, неотвратимости ухода из этого мира и частом людском забвении.
А солнце все так же светит из-за синевы небес, наблюдая за очередным человеческим поколением, решающим вечные вопросы.
В повести "И плывет дельфином молодым" герой размышляет о людской цивилизации одиночек, отдалившихся от природы и не задумывающихся о том, что рядом с ними, быть может, живет цивилизация дельфинов, осуществившая вековую мечту о гармонии с природой.
ПОВЕСТЬ "ВИСНА, ВИСНА, ВИС. . . " — наверняка "гвоздь" сборника. Дело тут не только в драматическом сюжете: хронологии ощущений умирающего от тяжелой болезни человека. В русской литературе этот прием есть и у Л. Толстого, и у Солженицына. Бакши помещает своего героя 29 марта в санаторий для больных раком. Герой знает, что жить осталось до июня. И ведет дневник, сам не зная для чего. Иногда пишется, иногда нет.
Герой слышит, как синицы тараторят "Висна, висна, вис. . . ", видит, как распускаются почки сирени, акации, бузины. Наблюдает жизнь семьи скворцов, санаторный пес Мишка признает в нем хозяина, ласкается. А уже кончился апрель. За ним уйдет май. И все?
Герой успевает устроить мать в пансионат для престарелых. Прощается с приехавшей навестить бывшей любимой. Встречает 8 июня, вдруг ощутив, что звона синиц больше нет. Перестали. Стали вить гнезда, не до песен. И после 8 июня жизнь начинает крутой обратный отсчет. Потому что герою до смерти хочется еще раз пережить свою последнюю весну. Еще раз услышать "Висна, висна, вис. . . " В дневниковых записях появляются те же, уже проставленные даты, но в обратном порядке, от июня к марту. Те же и не те. Потому что на попытки еще раз пережить весну накладываются последние штрихи скрутившей героя болезни, который успевает все же перед "выпиской" взлететь над парком в 29 марта, в весенний синичий звон. . .
Неторопливая, вдумчивая, пейзажно-кинематографическая проза Бакши — приятный сюрприз для читателя. Было бы замечательно, если бы по окончании книги про Арцах (а на это, по его словам, нужен минимум год) писатель вернулся к "чистой" прозе. И продолжил творить под синевой небес.
Menu
