То, что происходило в течение минувшей недели на сахарном рынке страны, прежде всего необходимо рассматривать как нагляднейший урок, преподнесенный отечественному правительству. Сахарная эпопея наилучшим образом, в максимально популярной и доходчивой форме продемонстрировала как целый комплекс недостатков действующей системы государственного регулирования в сфере торговли, так и уязвимость осуществляемой в стране социально-экономической политики. Признаться, хотелось бы быть уверенным в том, что наши чиновники извлекли из всего этого соответствующие выводы. Но, увы, пока повода для оптимизма в этом плане нет. Прозвучавшие в последние дни заявления, в частности, председателя комиссии по защите экономической конкуренции дают полное основание считать, что в очередной раз исполнительная власть предпочла поиску путей фундаментального решения проблемы ситуативные шаги.
С точки зрения рядового потребителя, заверения Ашота Шахназаряна в том, что в течение года цены на сахар больше не повысятся, на первый взгляд кажутся весьма отрадными. Однако остаются в тумане источники уверенности главы ГКЗЭК. Откуда г-ну Шахназаряну знать, что, скажем, мировые цены на этот продукт останутся на нынешнем уровне? Может ли быть уверен г-н Шахназарян в том, что торговый сектор, а главное, монополист на отечественном сахарном рынке никогда не будет злоупотреблять своим доминирующим положением и диктовать цены в зависимости от своих личных интересов? А может, конъюнктура рынка вообще отменена как фактор процесса ценообразования? Эти вопросы, увы, повисли в воздухе и останутся висеть, даже если г-н Шахназарян сказал правду.
Впрочем, повис в воздухе еще один вопрос: почему тот же сахарный монополист решил в разгар страстей снизить цены? Конечно, при огромном желании и буйной фантазии можно допустить, что депутат НС Самвел Алексанян почувствовал свою социальную ответственность в тяжелый для страны период и сознательно пошел на жертву ради благосостояния народа. Но тогда совершенно непонятно, почему его забота о кошельках сограждан материализовалась только на сахарном рынке? На других продовольственных рынках, где он тоже фигурирует в качестве главного игрока, сей акт самопожертвования зафиксирован не был. В частности, речь идет о растительном и сливочном масле. Напомню, буквально за день до сахарного ажиотажа ГКЗЭК уличила в необоснованном повышении цен на масло и оштрафовала принадлежащую г-ну Алексаняну фирму "Салекс груп". Однако этот шаг комиссии почему-то не пробудил в депутате НС стремления снизить цены на масло. Более того, сам глава ГКЗЭК признал, что тем не менее цены на масло уже не вернутся на прежнюю отметку. Согласитесь, странно как-то. В одном случае (сахарном) олигарх чувствует свою социальную ответственность при условии, что не имеет отношения к кризису, а в другом (масляном) — этой ответственностью и не пахнет, тогда как его вина практически доказана. Иначе как абсурдным такое положение не назовешь.Что именно произошло на сахарном рынке и какова здесь степень социальной (и не только) ответственности представителей крупного бизнеса, представить несложно. Достаточно обратить внимание на ряд событий, расположив их мысленно в хронологическом порядке. Итак, пятница. . . Штраф (весьма внушительный — минимум в несколько сот тысяч долларов) за необоснованное повышение цен на масло. Суббота, воскресенье — беспрецедентный взлет цен на сахар и реальная угроза социального взрыва. Понедельник — возврат сахарных цен на прежний уровень (и даже ниже). Вторник — штиль на потребительском рынке, но ажиотаж уже на валютном: непонятный и неожиданный рывок драма в сторону укрепления. Утверждать, что все эти события взаимосвязаны, разумеется, не буду. Но слишком уж складно выстраивается цепочка. Особенно если учесть, что до сих пор никто вразумительно не ответил на один-единственный, но главный вопрос: в чем или в ком все-таки были истинные причины сахарного бума? Иными словами — кто виноват?
Ответ на это вопрос важен прежде всего потому, что только так можно понять, что же надо делать для урегулирования ситуации. Причем делать очень оперативно. Иначе рецидив неизбежен. В конце концов, если корни проблемы так и не выявлены, нельзя быть застрахованным от ее повторного возникновения.В последние дни общественности были представлены самые различные рецепты государственного регулирования цен на товары первой необходимости и способы борьбы с ценовым беспределом. Например, депутат НС Виктор Даллакян предлагает создать некий государственный резервный фонд продовольствия и по мере необходимости осуществлять государственную интервенцию на тот или иной рынок. А вот защитник прав потребителей Абгар Егоян усматривает решение проблемы в увеличении штрафа за необоснованное повышение цен для хозсубъектов, сокращение с нынешних 90 дней до 15 срока изучения комиссией по экономической конкуренции ситуации на том или ином рынке.
Идеи в общем-то здоровые. Но тут есть одна проблема. К сожалению, среди авторов подобных рецептов нет ни одного чиновника, ни одного представителя исполнительной власти. Между тем инициаторами таких шагов должны быть именно и в первую очередь представители правительства. Причем не только потому, что это просто их служебный долг. Даже исходя из элементарного инстинкта самосохранения, уязвимость государственной политики в области ценообразования должна очень тревожить представителей власти.
Дело в том, что, как бы мы ни старались воздержаться от политизации социально-экономической жизни страны, на самом деле факт влияния политики практически на все сферы жизнедеятельности государства очевиден. Впрочем, влияние это взаимное. Социальные проблемы влекут за собой тяжелые потери на политических фронтах, а политические противники, как правило, не упускают шанс использовать социальную напряженность в качестве наиболее действенного оружия против власти. Кто и как может воспользоваться слабостью позиции государства в сфере регулирования цен и соответственно возникновением социальной напряженности, пожалуй, говорить бессмысленно. Более того, отсутствие четких и эффективных методов государственного противодействия такому явлению, как необоснованное повышение цен на потребительских рынках, по сути позволяет любой оппозиционной политической силе, обладающей значительными финансовыми ресурсами и поддержкой единомышленников из бизнес-среды, искусственно создавать ценовой ажиотаж и серьезные социальные проблемы. Конечно, это отнюдь не означает, что, скажем, тот же сахарный ажиотаж — происки политических оппонентов нынешней власти. Однако нет никакой гарантии, что эти самые политические оппоненты не могут и не станут провоцировать ценовые потрясения для создания дестабилизационных процессов в стране.
Возвращаясь к проблеме цен, пожалуй, стоит обратить внимание еще на одно обстоятельство, подтверждающее необходимость срочной разработки правительством и внедрения механизмов профилактики и сдерживания неестественных ценовых скачков. Заглянем в обозримое будущее опять-таки в хронологическом порядке. Итак, декабрь 2007-го — предновогодний ажиотаж и традиционный рост цен. Февраль 2008-го — традиционный тотальный рост цен поствыборного периода. Январь 2009-го — тотальный рост цен, продиктованный введением НДС на сельхозпродукцию, плюс повышение цены на российский газ. Если на этом фоне мы сможем избежать завтрашней социальной катастрофы, не предприняв сегодня принципиальных и радикальных мер, то наше правительство в целом и каждый его член в отдельности может считать себя национальным героем.
Menu
