24 апреля в 7 часов
утра на площади Шарля Азнавура обрушился находящийся со дня землетрясения в аварийном
состоянии кинотеатр «Айастан». К счастью, жертв не было: в такую рань
гюмрийцы еще спят: спешить им некуда, и будни у них — выходные дни.
О ХАРАКТЕРЕ ОБРУШЕНИЯ
ЗДАНИЯ СТАЛО ИЗВЕСТНО ПО СВИДЕТЕЛЬСТВАМ ближайших соседей: сперва с грохотом выпали из
стеновой кладки камни, а затем осела и крыша. Возможно, причиной обрушения
стали бесконечные проливные дожди, однако, как говорится, у страха глаза
велики: испытавшим катастрофическое землетрясение 88-го года гюмрийцам все еще
кажется, что они постоянно чувствуют подземные толчки. Соседи утверждают, что
до обрушения кинотеатра, где-то к 5 часам утра, они почувствовали подземные
толчки. Из службы сейсмозащиты сообщили, что этого не было, иначе
сверхчувствительные сейсмодатчики зафиксировали бы колебания земной коры.
Вот уже 27 лет, как на государственном уровне не решается
вопрос 88 крайне аварийных зданий Гюмри. Они изначально подлежали сносу и
усилению в первую очередь, но люди продолжают в них жить: им не предоставлен
статус бездомного, принято считать, что они обеспечены жильем. Не парадокс ли
это?
Я не считал бы это жизнью. Судите сами: подвальные
помещения этих зданий постоянно залиты артезианскими водами и нечистотами
канализационных труб, смрад, вонь расходятся по всем этажам, то и дело
обваливаются потолки, сползают крыши, в подобных случаях приходится
«уплотняться» в других комнатах, расставлять тазики и ведра во время
дождя. При жизни в таких условиях думать о защищенности семей и детей,
естественно, не приходится: нет условий для подготовки к урокам, нервное
состояние взрослых передается детям, им подчас даже негде спать.
Периодически обрушивается левый торец общежития N2
текстильного комбината. Сам комбинат, который в свое время кормил ленинаканцев
и способствовал развитию города, с легкой руки правительства ликвидирован
давно, а вот бывшим текстильщикам до сих пор приходится влачить жалкое
существование в рабочих аварийных зданиях текстильного. Однажды после
очередного обрушения, узнав, что в крайней комнате на третьем этаже живет
одинокая старушка, я решил подняться к ней.
По шатким и разошедшимся лестничным ступенькам с опаской
стал подниматься на третий этаж, меня то и дело обгоняли дети. Вот и третий
этаж, двери всех комнат распахнуты: здесь живет семья, в комнатах по соседству
невозможно жить из-за пожара и дырявой крыши. У крайней комнаты остановился,
еще шаг — и можно свалиться на улицу. Женщина радушно пригласила меня к себе,
извинилась, что нечем угостить гостя: шкафчик, кровать, стол и стул — вот и
все, что нажила она в течение многолетней работы на текстильном.
Нет, ей давно не
страшно жить в экстремальных условиях, ежечасно ждать обрушения и своей комнаты,
пусть будет, что будет… Этакий безысходный гюмрийский фатализм…
