7 декабря состоится знаменательное событие в мире классической музыки: Заслуженная артистка России Мария Сафарьянц, выдающаяся скрипачка, обладательница многочисленных наград и почетных званий, президент Фонда и художественный руководитель престижного Международного музыкального фестиваля «Дворцы Санкт-Петербурга», отметит свой юбилей. Это торжественное мероприятие пройдет в Большом зале Санкт-Петербургской академической филармонии имени Д.Д. Шостаковича и будет включать в себя гала-концерт, в котором примут участие выдающиеся музыканты из России, Армении и Италии. Оно, несомненно, станет важным культурным событием, демонстрирующим высокий уровень исполнительского мастерства и подчеркивающим значимость вклада Марии Сафарьянц в развитие музыкального искусства.
Несмотря на плотный график, связанный с подготовкой к концерту, Мария Саркисовна нашла возможность встретиться с молодыми музыкантами из Степанакертского центра культуры имени Комитаса, которые прибыли в Санкт-Петербург для участия в конкурсе. В ходе встречи она поделилась с участниками профессиональным опытом и рассказала о ключевых этапах своего творческого пути. Провожая гостей, Мария Саркисовна, продолжая начатый разговор, сказала мне:
— Понимаете, вся жизнь моей семьи была связана с Советской Арменией. Ну, там родственников много было. И всё это я помню, какая атмосфера была чудесная. Просто когда в Армению приезжали, такая была благополучная тогда жизнь. Благополучная республика была. Едва ли не одна из самых благополучных.
— А вы потом часто бывали в Армении?
— Да, конечно. И в Карабахе была два раза. Один раз я просто поехала в день празднования независимости Карабаха. Это был 2017 год. Мы ездили с тогдашним президентом Сержем Саргсяном и его супругой Ритой Александровной. Там была премьера оперы «Давид Сасунский». А потом, в 2019 году, мы с группой участников фестиваля были четыре дня в Ереване и четыре дня в Карабахе.
— Вы вообще верите в какие-то мистические вещи? Почему я задаю этот вопрос? Вот вы родились в доме, где жил Римский-Корсаков. И говорили, что ваши родители не связаны с искусством.
— Да, это так. Отец был генеральным конструктором и в этой должности запроектировал много аэропортов. Мама была гидроинженером, но она довольно быстро ушла из профессии и занималась детьми. Так что музыкантов в семье не было.
— Может быть, действительно мистика места как-то повлияла, ведь вы живете там, где Римский-Корсаков наверняка написал много своих сочинений?
— Да, я вот в этом же доме и живу. Здесь находится музей-квартира Римского-Корсакова. В этом подъезде когда-то были коммунальные квартиры, где семья моего отца пережила блокаду. В ней же родилась и я.
Да, крещена я тоже в Преображенском соборе. Моя семья переехала в Ленинград из Карабаха в 1928 году. И там, в этом доме, жила не одна дворянская семья. Внучка Римского-Корсакова Ирина Владимировна Головкина, замечательная женщина, написала замечательные мемуары о тех временах, о соседях, о прекрасной ауре, откуда я вылетела.
— После этого вы стали учиться в музыкальной школе. Читал, что первое ваше крупное выступление состоялось в 12 лет.
— Да, это был отчетный концерт в школе, Дворце пионеров. Знаете, я училась и в музыкальной, и в общеобразовательной школе N321. Она историческая школа. Там учился Михаил Иванович Глинка, там учился брат Александра Сергеевича Пушкина Левушка, который и познакомил брата с Глинкой. Там много, кстати, значительных людей учились. И здание одно из лучших для школы до сих пор. Там сын мой учился, мой брат, в общем, у нас вся семья туда ходила.
— А каким образом вы выбрали инструмент? Вам всегда скрипка нравилась?
— Я при поступлении в школу спела песню из оперы Римского-Корсакова «Снегурочка». Директор отметил абсолютный слух и решил направить меня на скрипку.
— Сохранили первую скрипку?
— Нет. Они же маленькие скрипочки. Родители друг другу передают, не оставляют. Кому-то другому в классе нужна. Я с четвертушки начала, четвертушка, половинка, и уже целая.
— Вы великолепно выглядите! Как удается оставаться красивой женщиной?
— Спасибо. Ну, во-первых, красивые родители у меня были. У меня папа и мама очень хорошие. Да, потом, как вам сказать? Как сказал Бальзак, каждый человек после 40 лет в ответе за свое лицо. С чем я согласна. Для меня очень важно, чтобы просыпаясь с утра, соглашаться со своим изображением в зеркале. Ну и потом, конечно, за собой надо следить. У меня очень многофункциональная жизнь. И для меня моя внешность – это часть моей профессии. Поэтому, да, телевидение, какие-то съемки… Обязательно надо выглядеть достойно.
— На Западе сейчас отменяют русскую культуру. Тем не менее, контакты продолжаются. Вот и вы приглашаете на свои фестивали и концерты артистов из-за рубежа.
— Знаете, у меня не прекратились контакты. У меня сейчас будет этот юбилейный концерт. У меня три блистательных солиста приезжают из Италии. Из Армении несколько, с ними вот такая драм-сопрано Элен Егиазарян, очень яркая. Я ее на открытие летнего фестиваля приглашала. При встрече с Гергиевым он сказал: «Ты меня опередила, я ее на «Аиду» приглашу». В Армении голоса есть. Но, понимаете, мне дико обидно, я вам честно могу сказать. Ведь нация талантливая. Я говорю не потому, что у меня такая фамилия, но я просто вижу, есть потенциал во всех сферах: что в науке, что в музыке, что в спорте, и хлеб умеют растить.
— Какой период в своей творческой жизни вы считаете самым лучшим?
— Ну, Вы знаете, если так посмотреть, есть какие-то в жизни каждого человека трамплины, да? Я все-таки развивалась довольно последовательно. Если посмотреть, у меня не было срывов каких-то, чтобы что-то там произошло. Все-таки уже на четвертом курсе поступила в филармонический оркестр. Это было по конкурсу. Потому что служба в хорошем симфоническом оркестре дает очень большое образование и развитие. Потом, конечно, рост, когда я почувствовала себя в Италии. Я тоже поступила, получила контракт и управляла оркестром. Помню, был случай, когда Виктория Муллова, известная скрипачка, должна была на фестиваль приехать, но задержалась, не смогла. Я просто взяла, вышла и сыграла концерт Баха вместо нее. И оркестр был потрясен, потому что для них это необычно. Вот просто, что человек может выйти, и сыграть, такой запас прочности.
— А какая самая памятная награда?
— Вы знаете, наверно, когда я получила Заслуженную артистку. Для меня она самая главная. Где бы тебя ни привечали, главное — твоя оценка здесь. Я просто помню момент, когда я получила свидетельство из рук Валентины Матвиенко, для меня очень трогательно было… Так же было, когда мне Серж Саргсян вручал медаль Мовсеса Хоренаци. Еще из памятных событий, когда я приехала на гастроли в Италию, в тот район, где работала концертмейстером, вдруг мэр города выходит на сцену и вручает мне награду, которая называется «Жизнь во имя музыки». Ну, вот есть какие-то вещи, которые дороги для музыканта. И оценка общества важна. Но сколько бы ни награждали, я считаю, что нет ничего более в жизни неустойчивого, чем успех.
— Вы как-то сказали в одном из интервью, что жизнь — это марафон. Вы сегодня много уже рассказали, обозначили верстовые столбики на пути. Что дальше? Уже есть какие-то видения, идеи?
— Марафон все равно продолжается именно в силу этих причин, задач. Просто они, конечно, меняются, и жизнь меняется. Естественно, мы сейчас тоже живем в определенных условиях, от этого зависит и репертуар, и направление мысли, и принятие решений… Я за родину нашу переживаю. Поэтому надо делать то, что можешь. Два года, как преподаю. У меня на это тоже какие-то определенные планы. Так что мой жизненный и творческий путь продолжаются.
Беседу вел Виктор КОНОПЛЕВ
