Отец мой говорил: "Во всем, что с каждым из нас случается, виноваты прежде всего мы сами". А бабушка Сона наставляла: "Не обходи закон. Не нарушай, чтобы потом в страхе жить…" Я и старался не нарушать, а насчет того, что "сами виноваты", не спорю. Конечно, я сам виноват. Хотя кто мог подумать, что близкий друг обернется недругом и обдерет меня, как липку?! Разве мог я 29 ноября 1993 года предположить, что, предлагая в этот день зарулить к себе во двор мой КрАЗ с прицепом и имуществом, друг уже строил иные "бизнес"-планы?
…Сегодняшний день хороший, и причин тому несколько. Во-первых, на дворе тепло, но не жарко, осень правит наша неповторимая. Можно с утра в садике посидеть, а то и вздремнуть. Еще работенка сегодня мне подвернулась на несколько часов — носилки с бетоном таскать (пес с ней — с грыжей). А вечером не надо мучиться в унизительных поисках ночлега. Потому что вечером я на законных основаниях сторожу в кафе. То есть не причиняю беспокойства друзьям, родным, а ночую на рабочем месте. Не сплю, думаю о разном до утра, о том, что буду делать завтра и где приткну свою дурную голову.
Конечно, дурную, хотя кто из нас знает, чем обернется завтрашний день? 15 лет назад я возвращался в Ереван из Вардениса, завершив свои дела там и рассчитывая поставить новое дело здесь. В Варденисе я оказался, в общем-то, случайно. И прописка моя тамошняя — необходимое условие регистрации сельхозкооператива. Помните, как Горбачев соблазнял всех кооперативным пряником? Я тогда из начальника гаража пошел в кооператоры, поменял ереванскую прописку, основал кооператив, завел коров, овец, свиней. Пару лет дело шло здорово, а потом, после блокады, цена кормов круто взлетела. Я вертелся на своем кормильце-КрАЗе по всей Армении, но концы с концами перестали сходиться. Пришлось закрыть дело, выплатить долги, распустить команду и везти в Ереван оставшееся добро: трактор, автопогрузчик, движок, холодильники и мебель для оборудования ресторана, КрАЗ с прицепом и иную мелочь. Я завез по совету друга имущество к нему во двор и не получил обратно, потерял. По самым скромным подсчетам, согласно документу Генпрокуратуры, ущерб в долларах того времени составлял 53 тысячи. Хотя бы КрАЗ-кормилец оставили, сволочи…
Что-то голова сегодня трещит. При моем рационе и постоянном курении это не мудрено. О нервах я уже не говорю. Днем опять ходил жаловаться в органы, отнес очередное заявление о том, что уголовное дело прекратили незаконно и имущество, расхищенное бывшим Другом и его Покровителем, мне не возвращено. В жалобе кроме Покровителя указал и на основного Покрывателя всех этих махинаций и беззаконий. Не писать не могу — лопну от обиды и несправедливости. А они, эта "святая" троица, наверняка смеются над жалобами. Если вообще думают о них. Кто я?
Я и сам толком не знаю. Если честно, то после 29 ноября через несколько лет я превратился в бомжа, потому что не имею определенного места жительства — ушел из семьи. И здесь, по формуле отца, соглашусь, что виноват прежде всего сам. Говорила ведь жена, что плетью обуха не перешибешь, советовала смириться и забыть. Но как забыть и смириться, когда меня, 40-летнего, лишили всего имущества, трамплина, будущего? Нажить снова потерянное и начать с нуля я не мог. Да, я понимаю, что не со мной одним такое случилось, и товарищ мой, журналист, очень складно про "дикий" капитализм объясняет и про первый миллион, нажитый всеми нынешними олигархами нечестным путем. Но должна же быть какая-то доля справедливости и в "дикие" времена! Нельзя же так нагло присваивать чужой хлеб и топтать чужое достоинство…
Надо было или заткнуться, или бороться дальше. Но в одиночку, без риска для семьи. Какая жена не испугается угроз в адрес детей?! Нет, я ее не виню. Сам виноват. Заткнулся бы и сидел. Так нет — вздумал плевать против ветра. Хорошо хоть догадался из семьи уйти, хоть их перестал подставлять. Хотя, конечно, в угрозы в адрес детей я не верю. Блефовали они. Все-таки дети для нас, армян, другое. И я не желаю зла детям бывшего Друга, Покровителя, Покрывателя. Только сочувствую, что это их папы отняли у моих детей те самые $53 тысячи образца 1993 года. Это ведь не сегодняшние хилые зеленые бумажки. Тогда 3-комнатную квартиру в Давидашене можно было купить тысяч за 6.
Нет, детей они не тронули бы. А мне, дураку, досталось. Черт дернул возвращаться поздним вечером из дома родственника в Нор Ареше. Уходил, чтобы не стеснять ночлегом, шел спать в мастерскую товарища. И тут сзади что-то тяжелое на шею обрушилось. Вырубился. Было это 7 апреля 2003 года. Очнулся в больнице, куда привезли незнакомые люди. Валялся без сознания на проезжей части, могла бы в темноте случайная машина переехать. Шрам на лбу остался, ребра поломанные и до сих пор оставшиеся отметины на ногах доказывают, что лежачего ногами пинали. Не мог я сам себе такие травмы нанести. И ничего. Дела не возбудили. Прямых улик нет, подозрения к делу не подошьешь, а насчет травм решили, что это я сам так неудачно приземлился. Вставал, падал, и так несколько раз. Еще врали, что выпивший был, хотя в крови алкоголя не было и я всем твердил про угрозы в свой адрес и советы "заткнуться"
А может, действительно надо было заткнуться? Ну чего я добился? Чего?.Все потерял: семью, здоровье, положение в обществе, крышу над головой и любовь к жизни. Какая жизнь, если одежда разбросана по знакомым и утром не знаешь, где побриться? Если б кто-нибудь только представил, каково мне сейчас, и прожил всего один мой день вместо меня… Только так моя святая троица поняла бы, что натворила со мной и (я уверен) с другими.
Ну не весь день. Ладно. Пусть хотя бы одну ночь постояли со мной рядом. Одну жуткую февральскую ночь, когда в 20-градусный мороз волею обстоятельств мне пришлось покинуть один дом, а час уже был такой, что ни к кому не заявишься, — совсем неудобно. Я бродил по ночным обледенелым улицам в куцей курточке до утра, чтобы не замерзнуть. Если бы приткнулся в каком-нибудь подъезде, замерз бы и сдох. Бродил и шептал имена детей: дочки и сына. Имена своих ангелов, которые, боюсь, не всегда меня понимают. И эти ангелы, эти имена не дали мне замерзнуть. Я даже не заболел, а днем написал еще одну жалобу тем, кто полагает, что я просто капризничаю и пишу свои "кляузы", сидя у теплого камина с рюмкой коньяка.
… Кажется, светает. Скоро сдавать смену и выходить с думой о том, как и где провести день, где прикорнуть нынешней "блатной" ночью, предшествующей моему следующему законному ночному дежурству. Днем можно в садике покемарить, зайти на кофе к товарищу в редакцию, потом к друзьям, которые столько лет меня поддерживают и ободряют. Свет не без добрых людей. Они же, бедные, не виноваты, что на такого тупицу, как я, нарвались. Ну не могу я после всего этого заткнуться! Должно же в нашей стране за 15 лет что-то сдвинуться к правовому государству.
Мне почему-то кажется, что самые первые лица о моем деле ничего не знают, не доходит. Я ведь сто раз им писал. С тех пор как второй президент заступил на дежурство. Первому президенту не писал, потому что при нем все началось и его именем меня тоже стращали. Теперь, наверное, так нагло, как меня кинули, не кидают. Теперь всякие друзья, покровители и покрыватели обходятся с лопухами вроде меня поосторожнее. Шума все-таки боятся. А я, выходит, как старый граммофон, который из моды вышел и не вернется? Не надейтесь!
Я не граммофон, я та мышка, которая, угодив в чан с молоком, все барахталась, барахталась и не утонула, потому что взбила масло. Буду барахтаться дальше. Может быть, услышит какой-нибудь человек из власти, у которого совесть не отшибло. Не все же они бессовестные! Может быть, кто-то из своих протянет руку. На чужих я по большому счету не надеюсь, хотя и им теперь стал писать, иностранцам. Совестно, что сор из избы выношу, но вынужден за соломинку хвататься.
В Бога, честно говоря, не верю, хотя думаю, что какая-то высшая сила есть и она за всем наблюдает и иногда вмешивается. Может быть, и обо мне все там наверху известно, и, может быть, я не только свои, но и чужие грехи замаливаю. Не хватит ли?
… Нынешнюю зиму я скорее всего не вытяну. Без крыши над головой — точно не вытяну. Но если это произойдет, пусть моя троица не радуется. Я после этого вместо заявлений сам буду по ночам в снах им заявляться. И напоминать, что так нельзя. И тогда их ночи окажутся не лучше моих сегодняшних дней. Пусть, пусть помучаются ночами, если не хотят прожить один мой день, если не понимают, что нельзя так относиться к родственникам. Мы ведь все от президентов до бомжей приходимся друг другу дальней родней. Через Адама и Еву.
Записал А.ТОВМАСЯН, биограф автора исповеди
От биографа. О деле Паруйра Гулгуляна прекрасно знают в органах. Насчет первых лиц — не знаю. Об этом деле я написал много статей, теперь осваиваю литературные жанры. И если в судьбе Мнацакановича ничего не изменится, придется написать роман в стихах. Уверяю, мне это вполне по силам. Но может, не стоит? Не лучше ли по-человечески разобраться в случившемся и поставить точку так, чтобы не было ни победителей, ни побежденных?.. А точнее, чтобы победила справедливость.