— Как вы расцениваете опасения доцента кафедры конституционного права ЕГУ Вардана Айвазяна и других специалистов по поводу того, что сформированный на основе комиссии по этике высокопоставленных должностных лиц новый орган унаследует те качества, которые сделали Комиссию по этике объектом постоянной критики?
— Комиссию по этике назначил президент по представлению КС, парламента и Кассационного суда. 5 членов комиссии на более чем 720 высокопоставленных должностных лиц без аппарата – это, согласитесь, непросто. Новая комиссия тоже будет состоять из 5 членов, но у нее будет аппарат из 50-60 человек и гораздо больше гарантий независимости, которые прописаны законом. У новой комиссии будет собственное финансирование из госбюджета, в то время как комиссия по этике высокопоставленных должностных лиц находится на балансе президентской администрации.
— Когда комиссия по предупреждению коррупции приступит к выполнению своих обязанностей, комиссия по этике прекратит существование, а что будет с Советом по борьбе с коррупцией при главе правительства, ведь совет критикуют ничуть не меньше, чем комиссию по этике?
— 10 апреля 2018 г. начнет действовать новая комиссия. Ее полномочия вступят в законную силу одновременно со статьей новой Конституции, которая регулирует деятельность самоуправляемых органов. Комиссия по этике будет расформирована, а вот Совет при премьер-министре продолжит действовать на основе стратегии по борьбе с коррупцией, которая охватывает период до 2019 г. На мой взгляд, действие этих инстанций общество воспринимает не совсем адекватно. С одной стороны, оно предъявляет завышенные требования к инстанции, которая не наделена соответствующими полномочиями, с другой стороны — недооценивает проделанную работу, ведь та же идея уголовной ответственности за незаконное обогащение впервые была озвучена на заседаниях Совета при главе правительства. Центр «Транспаренси интернейшнл» вошел в состав совета 2 месяца назад и уже представил свои исследования относительно коррупции в сферах образования и здравоохранения…
— Каковы механизмы формирования новой комиссии?
— Будет объявлен конкурс. Документы могут подать граждане РА, которые будут соответствовать предъявленным требованиям. Знание армянского, высшее образование, проживание в течение последних 4 лет на территории РА, наличие 10 лет профессионального стажа, не обязательно по юридическим специальностям. Членов конкурсного совета делегируют (по 1 представителю) КС, Палата адвокатов, Общественный совет, омбудсмен, Высший судебный совет, а также оппозиционные фракции парламента по взаимному согласию. Это предложение оппозиции прозвучало в ходе дискуссии по принятию законопроекта в первом чтении. Вице-спикер Ованнисян пообещала, что предложение будет отражено в законопроекте до его представления для принятия во втором чтении.
— Это сыграло свою роль: оппозиционные фракции поддержали законопроект в первом и втором окончательном чтении. А где будет располагаться конкурсный совет?
— Члены конкурсного совета будут назначены указом председателя парламента, а сам совет будет располагаться в здании парламента, куда и будут поступать заявки претендентов. После первого этапа конкурса, который будет связан с проверкой документов, состоится письменное тестирование на основе вопросника из 100 пунктов. Вопросник будет опубликован заранее. После письменного конкурса состоится устное собеседование, на котором смогут присутствовать журналисты. Это обеспечит публичность процесса…
— А последнее слово все равно останется за парламентским большинством. Может, стоило пойти по пути квот для оппозиции? К примеру, Артак Зейналян из фракции «Елк» считает, что контрольные функции должны принадлежать оппозиции…
— Идея квот для оппозиции обсуждалась, но мы отказались от нее, потому что речь идет о политически нейтральном органе, квоты для оппозиции в эту концепцию не вписались. А что касается решающей роли большинства, то публичность процесса сразу выявит, что парламентское большинство не утвердило грамотного претендента, если, конечно, такое произойдет…
— Вызывает сомнение условие конкурса о 10-летнем профессиональном стаже. Вы считаете, что 10 лет стажа по специальности физика или химика достаточно для работы в комиссии по предупреждению коррупции, ведь речь идет о весьма специфическом занятии?
— По поводу специфики скажу, что было предложение о 5 годах стажа работы в сфере борьбы с коррупцией, но впоследствии авторы проекта от этого требования отказались. В противном случае круг претендентов сузился бы до сотрудников соответствующих подразделений прокуратуры, отдела по борьбе с коррупцией правительства и других официальных структур, потому что только они имеют опыт работы в этой сфере. Нет такого профессионального направления, нет факультета, который готовит специалистов в сфере предупреждения коррупции. Мы сочли достаточным, чтобы в ходе письменного тестирования претенденты проявили знания по части международного права. Они должны знать содержание устава GRECO, резолюции ООН по борьбе с коррупцией (UNCАC), а также содержание других международных документов и трех стратегий по борьбе с коррупцией РА. К тому же, повторюсь, 5 членов новой комиссии будут опираться в своей работе на аппарат численностью в 50-60 человек.
— А на какой основе будет проводиться набор сотрудников этого аппарата?
— Как обычно, на основе закона «О гражданской службе».
— Вы говорите о комиссии по предупреждению коррупции как о самоуправляемом, нейтральном и независимом органе, но она будет финансироваться из госбюджета, кому-то она при этом должна быть подотчетна?
— По идее комиссия подотчетна только обществу, но предусмотрено также ежегодное сообщение парламенту.
— Есть мнение, что создание нового органа на госдотации – это своего рода пощечина прокуратуре и прочим структурам, в чьи обязанности входят не только карательные меры, но и мероприятия по предупреждению коррупции. Если бы госорганы достойно выполняли свои профессиональные обязанности, возможно, не пришлось бы создавать комиссию по предупреждению коррупции?
— Не совсем так, хотя частично с этим мнением соглашусь. Дело в том, что новая комиссия будет не только предупреждать риски, связанные с коррупцией, но и вести образовательную работу, ведь в сфере антикоррупционного образования в нашей стране царит абсолютный вакуум, госслужащие зачастую не знают, что такое конфликт интересов. Новая структура разработает соответствующие программы для обучения госслужащих.
