Рослый усатый мужчина средних лет в кожаной куртке и джинсах, которого мы увидели рядом с полуразрушенной церковью Сарчапета — села на севере Армении, близ границы с Грузией, казалось, все выбирал момент для вопроса: «Кто вы такие и что вам нужно здесь?» Мы — корр. «ГА» и мой коллега — сами представились и завязали разговор…
ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД, СРАЗУ ПОСЛЕ ОКОНЧАНИЯ ШКОЛЫ, Серик Бароян уехал из родного села. Вначале почти 20 лет жил в Прибалтике, а затем обосновался в Подмосковье. Все у него хорошо — дети, внуки, налаженный бизнес в России, который постепенно передает потомкам. Какой бизнес? Дорожное строительство, конечно. «Конечно» — потому, что этим видом деятельности занимаются многие армяне как отсюда, так и из соседнего с Таширом Джавахка.
В последние годы Серик стал на зиму приезжать в Сарчапет, где до сих пор живет его мать. На этот раз занялся капитальным ремонтом своего дома, который стоит аккурат напротив упомянутой церкви. «Летом хочу привезти всех внуков, — делится планами мужчина. — Они пока не привыкшие к селу: пусть познакомятся со своими корнями, побегают здесь, отдохнут хорошенько и поедут обратно».
«Как бизнес в России идет? Сейчас лучше или при Лужкове?», — спрашиваем у Барояна. Бизнесмен не таится. «У каждого времени свой «принцип», — рассказывает он. — Я при Лужкове не работал, но знаю, что при нем анархия была: коррупционная система работала вовсю и можно было хорошо зарабатывать. Сейчас же все намного упорядоченнее и такой коррупции, как раньше, нет».
Зато в Армении, на его взгляд, ничего не меняется: какая коррупция была, такая и остается, а правят бал олигархи. «У нас многие уехали из села, кто-то добился чего-то в России, но никто не ставит бизнес на родине, лишь благотворительностью занимаются, — говорит Серик. — Здесь, если какое-то производство ставить, то молочное и получение сыра из того же молока. Но никто не даст развернуться. Попытки были, но наши «олигархи» завезли столько молочного порошка и по такой цене, что молоко стало дешевле грязной воды в канале».
«Нет, здесь никаких возможностей нет, — продолжает он. — Вот в Прибалтике, которая, как и мы, была советской республикой, защищает интересы своих граждан и там все платят налоги — богатые в том числе. А здесь только попробуешь приподнять голову, сразу окрик «Ты кто такой, вообще?..»
ИНТЕРЕСНОЕ СЕЛО САРЧАПЕТ. ЗДЕСЬ ЖИВУТ ФРАНГИ — то есть армянские католики, потомки переселенцев из Западной Армении XIX века. В Северной Армении и в Джавахке есть немало сел, населенных франгами. И полуразрушенная церковь рядом с домом Серика — католическая.
Ее построили в 1913 году, а через несколько лет после этого случились всем известные политические пертурбации, и потому долгие годы здание служило чем угодно, но только не церковью. После обретения независимости Армении храм, конечно, могли вернуть прихожанам, но к тому времени он оказался в совсем бедственном состоянии.
Как выяснилось, церковь построена из местного известняка. Со временем стены пришли в негодность, так как известняк в теплое время года впитывал влагу, а зимой из-за морозов разбухал и постепенно трескался. «Лет десять назад мы укрепили нижнюю часть стен, но как ее реконструировать — не представляю, — говорит Серик Бароян, — легче с нуля построить».
Но вряд ли в ближайшее время кто-то будет строить в Сарчапете церковь на месте этой, поскольку неподалеку стоит другая — почти новая — ее построили в 2005 году. Но есть один нюанс. Новая церковь (кстати, построенная на средства благотворителя, выходца из Сарчапета) находится в ведении Армянской Апостольской Церкви. На вопрос, как жители села относятся к этому, Серик говорит, что советский период не прошел бесследно и многие лишь недавно осознали, что они католики. Так что ему самому без разницы вопрос конфессиональной принадлежности церкви, как, впрочем, и многим другим. Тем более что и в Ташире есть католический храм, и в селе Норашен построили. Гюхапет — руководитель общины Сарчапета — тоже, кстати, Бароян, но — Борис, по этому поводу сказал следующее: «Кто в какой храм хочет, в тот и ходит».
А в полуразрушенную сарчапетскую церковь заходить опасно: она в таком состоянии, что, не дай бог, обвалится что-то сверху. Здесь лишь птицы летают под полуразрушенной кровлей. Впрочем, нет… Вдруг замечаем, что одном уголке стоит столик, а на нем иконы и свечи. Кто-то все-таки ходит и сюда.
Еще одна уникальность Сарчапета состоит в том, что его жители выезжают на заработки аж с советских времен. А сейчас уже все село живет за счет трудовой миграции. И все встречающиеся здесь крепкие дома и надежные машины заработаны не в Армении. Даже гюхапет утверждает, что часть бюджета и его семьи состоит из средств, посылаемых из-за границы.
ПРАВДА, ТАКАЯ ТРАДИЦИЯ СЕЙЧАС НЕ ИДЕТ НА ПОЛЬЗУ ДЕМОГРАФИИ СЕЛА. По словам Б. Барояна, из более чем полусотни домов села половина нежилые: семьи, жившие в них, уехали всем составом. Если в советские времена в здешней школе учились от 700 до 900 человек, то сейчас лишь 168. В первый класс в прошлом году пришли 23 ученика, и это еще хорошо — в 2016 году обнаружилось всего 17 первоклассников. Общее же количество жителей Сарчапета равно 2180, хотя фактически здесь проживают около 1800 человек. Из этого числа нужно вычесть порядка 500-600 трудовых мигрантов, которые в основном покидают село весной и возвращаются с холодами, и демографическая картина налицо.
«А что нам остается делать, — разводит руками гюхапет, — работы нет ни в нашем селе, ни в других селах поблизости». Ташир, хотя и не армянская Сибирь, как называют Амасию с Ашоцком, но, конечно, и не Араратская долина: зима тут тоже довольно суровая и долгая. Так что заниматься здесь можно лишь животноводством — мясо и молоко — и производством сыров.
Но и это, видимо, не особенно выгодно. Во всяком случае в селе насчитывается лишь порядка 500 голов крупного рогатого скота, хотя в соседнем селе Привольное содержат аж 1600 буренок. Правда, там имеется и пункт приема молока компании «Аштарак-Кат». Что касается сыров, то один местный бизнесмен основал их производство в Сарчапете и перерабатывал несколько тонн молока в день, но в итоге… разорился. То ли из-за злополучного молочного порошка от армянских олигархов, то ли по какой-то другой причине.
Отсутствие надежд на какие-то собственные проекты, к сожалению, буквально сквозило в рассказе гюхапета. Например, он замялся, отвечая на вопрос, какие программы готовятся в селе для подачи в правительство на получение финансирования. В итоге, правда, сказал, что идет работа над программой строительства свиноводческой фермы, но потом добавил, что правильнее будет, если ответственный за подготовку этой программы сам расскажет…
Но, может, все дело в укрупнении общины? Дело в том, что семь здешних сел недавно объединили в одну общину с центром в Сарчапете. Теперь Б. Бароян возглавляет эту самую укрупненную структуру и говорит, что после объединения все его внимание приковано к другим селам. «Я люблю свою работу, — говорит Борис Бароян, — наверно, это наследственное — мой дед 40 лет руководил нашим селом… Сейчас нелегкие времена — люди уезжают, но я все-таки верю, что наступит время, когда начнут возвращаться».
Дай-то бог!
Сарчапет — Ереван
P.S. Над селом Сарчапет и всей близлежащей округой возвышается гора Лок (2147 метров над уровнем моря), по другую сторону которой начинается Грузия. На самой вершине горы хорошо видна «шапка» из скал, в которых местные жители выбили маленькую часовню. А к маю, по словам Бориса Барояна, на Локе поставят крест высотой 17 метров с подсветкой и будет он хорошо виден издалека — как с юга, так и с грузинской стороны.
Визит в Сарчапет был организован в рамках медиатура по программе благотворительной организации «Армянский Каритас».
