Cтранные вещи происходят вокруг памятника политическому, военному и государственному деятелю, одному из основателей Первой Республики Армения Араму Манукяну. Около станции ереванского метро «Площадь Республики» с 28 июня проводятся работы по установке памятника. Проводятся тихо, под покровом ночи, хотя разрешения на это ни Министерство культуры, ни Комитет по градостроительству не давали.
БОЛЕЕ ТОГО, ПРЕДСТАВЛЕННЫЙ ЭСКИЗ ПАМЯТНИКА БЫЛ ВОСПРИНЯТ СПЕЦИАЛИСТАМИ КРАЙНЕ НЕГАТИВНО. В пресс-службе мэрии Еревана нам сообщили , что конкурсная комиссия предпочтение отдала эскизу памятника, автором которого является заслуженный художник РА, скульптор Давид Минасян. Однако член комиссии, кандидат архитектуры Ануш Тер-Минасян в беседе с корр. «ГА » сообщила, что эскиз Давида Минасяна был представлен сразу на второй тур — в обход правилам любого конкурса. С первого на второй тур прошли четыре работы, из которых и должен был сделан выбор.
Против данного варианта памятника выступает и фракция блока «Выход», считая его издевательством по отношению к основателю Первой Республики. Представитель фракции Давид Хажакян считает, что протест против данного эскиза должен вынудить комиссию пересмотреть свое решение и выбрать более «солидный» вариант памятника. Многочисленные гневные комментарии граждан можно увидеть и в соцсетях.
Крайне неудачно выбрано и место — у входа на станцию «Площадь Республики»(бывшая «Площадь Ленина»). Этот архитектурный комплекс был построен по проекту народного архитектора СССР Джима Торосяна и нынешнего председателя Союза архитекторов РА Мкртича Минасяна. По словам заслуженного архитектора РА Сашура Калашяна, у данного комплекса завершенный архитектурный вид, и нет необходимости в его преобразовании, а памятник Араму Манукяну следует установить в другом месте. Такого же мнения придерживается и заслуженный архитектор РА Грач Погосян.
«Это очень странное место для памятника, — отметил Г.Погосян. — Если взглянем на сегодняшние тенденции скульптуры, то такое решение возможно, однако это не место для установки классического памятника. Необходимо было найти подобающее место для скульптуры, а не устанавливать ее на ступенях. Эти ступени, эта территория являются уже архитектурно завершенными строениями. Cооружение Джима Торосяна и Мкртича Минасяна в целом очень красивое, просто туф разрушился и необходимо провести ремонтные работы, а не разрушать лестницы».
КОРР. «ГА» ПОПРОСИЛ ВЫСКАЗАТЬ МНЕНИЕ И ПРОФЕССОРА, члена-корреспондента Международной академии архитектуры Карена Бальяна: «По опубликованным изображениям впечатление двойственное. В том числе с гендерной точки зрения: героический мужской торс напоминает меркурьевскую скульптуру Шаумяна на соседней площади, — сказал К. Бальян. — А флаг, которым укутана нижняя часть, напоминает женское платье (сама идея использования национального флага не оригинальна — Георгий Франгулян укрыл надгробие Ельцина на Новодевичьем кладбище мраморным российским триколором).
Интересен мне памятник и с архитектурно-градостроительной точки зрения. Выбор места памятника Араму Манукяну изначально воспринимался как очередная градостроительная ошибка. Однако ошибка оказалась многослойной, вскрывшей ряд противоречащих один другому аспектов, связанных как с местом памятника, так и с тем, что он встраивался в уже существующую архитектуру ансамбля станции метро.
Первое — это то, что скульптурный акцент в ансамбле площади оказался в ее боковом, восточном створе, по диагонали, зеркально с бывшим памятником Ленину и даже оказался за пределами площади. При этом скульптура, установленная, словно на доске серфинга, оказалась в состоянии скольжения вниз по лестницам наземного объема станции метро. Это те аспекты, которые внешне очевидны. Есть и «запрятанные» внутри.
В свое время станция метро была решена архитекторами в виде незначительно повышающегося по отношению к площади каскада ступенчатых плоскостей-лестниц так, чтобы обеспечить плавный переход от ансамбля площади к окружающей застройке. Однако после откровенных ошибок с застройкой Северного проспекта градостроительный баланс в северной части площади нарушился: слева, в сторону Северного проспекта, произошло нагромождение случайных объемов, а справа, в сторону метро, сохранялось свободное пространство. И тут появилась идея, разрушив наземный объем метро, отзеркалив ошибку, построить выступающий вверх объем, якобы уравновешивающий градостроительную ситуацию.
Такое предложение было. Тогда его по каким-то причинам не осуществили, но мысль была высказана, а станция метро за последующие годы была приведена в полуразрушенное состояние и, казалось, вопрос сноса ее наземного вестибюля был связан лишь с появлением нового застройщика.
ПАРАДОКСАЛЬНО, НО В СОЗДАВШЕЙСЯ СИТУАЦИИ НЕПРАВИЛЬНАЯ ИДЕЯ включения в композицию станции метро скульптурного памятника оказалась своеобразной охранной грамотой, снимающей вопрос сноса станции. Это такая жуткая софистика — памятник, который нарушил архитектурный ансамбль метро (а он его нарушил), стал спасением для разрушающейся архитектуры. И эта софистика сработала — Министерство культуры выступило с инициативой включить метро в список памятников архитектуры модернизма.
При этом появились высказывания официальных лиц с критикой и самого памятника, и его места расположения.
Выходит, скульптурный памятник, только что установленный, могут разобрать (?), а метро, в результате возникшего к нему внимания, внести в список памятников архитектуры модернизма и реставрировать (что будет единственно правильным!).
Однако нельзя не задуматься в целом о сложившейся ситуации. Вряд ли можно рассчитывать на то, что и с другими постройками архитектуры ХХ века произойдет нечто подобное, что привлечет к ним внимание и прервет длившуюся два десятилетия череду разрушений. Что Министерство культуры будет в спешке вносить постройку в список памятников, в котором он был ранее и из которого был незаконно выведен. А Комитет по градостроительству — выступать с осуждениями ранее утвержденного решения.
Давно ясно и очевидно, что вся система градообразования находится в полнейшей разбалансированности. Минкульт в свое время сократил список памятников, градостроительное ведомство самоустранилось, а ведомство главного архитектора Еревана и возглавляемый им градостроительный совет, непосредственно ответственные за ошибки в городе, превратились в инструмент генерирования и исполнения этих бесконечных ошибок.
Действуя точечно, реагируя на «пожарные» случаи, не получится изменить ситуацию глобально, т.к. в одночасье нереально изменить действие самого механизма, а первый же новый факт нарушения, неизбежно последующего в существующей ситуации, станет стартом для новой череды сносов и ошибок строительства. То градостроительство, которое есть, оно стало нормой и для заказчика, и для исполнителя, и для утверждающих институций. Невозможно в один миг отучить инвесторов не диктовать свои правила игры, даже если смочь исключить коррупционную составляющую. Но возможно запретить это делать, изменив «правила игры». Будут ли они основаны на временном моратории на строительство крупных зданий и комплексов в центре города, на пересмотре уже разрешенных проектов? В любом случае смысл действий должен быть сведен к обязательной для всех диктатуре принципиально новых канонов градообразования».
Как развернутся дальнейшие события, сказать трудно. В любом случае необходимо разобраться в ситуации. Ведь это не первый вопиющий случай. Кто подписал отвод именно этого участка? Кто протолкнул данный вариант памятника в обход заключения конкурсной комиссии? Кто составлял проект его архитектурной части? Кто согласовывал? Ведь должны же быть соответствующие документы. Почему без разрешений Министерства культуры и Комитета по градостроительству на установку памятника работы продолжаются, причем ночью? Необходимо назвать имена людей, допустивших нарушения закона.
