С председателем Союза театральных деятелей Армении заслуженным деятелем искусств РА Акопом КАЗАНЧЯНОМ мы встретились на митинге, организованном деятелями культуры с целью добиться возвращения домой наших пленных. Акоп Ервандович — убежденный противник участия в подобных акциях, но здесь речь шла не о политике, а о людях, о судьбах наших детей.
— В последнее время мы активно и с обеих сторон слышим возмущенные возгласы «где наша интеллигенция?!» Оказалось, вот она…
— Чьи голоса, политического поля? Так это ведь не ново. Об интеллигенции вспоминают, когда делают очередной великий кикс, потом попадают в известно какую субстанцию и начинают орать: где наша интеллигенция, куда она смотрит?! А в иных обстоятельствах какой власти и какому обществу интеллигенция была нужна? Если вас так интересует мнение интеллигенции, приглашайте ее представителей и спрашивайте их мнение перед принятием важных решений. И тогда интеллигенция наравне с вами будет нести ответственность за результат. Но, когда вы делаете революции или принимаете решения, кого поддерживать, а кого нет, в этой ситуации никому и в голову не приходит спросить у кого-нибудь совета.
Вам интеллигенция нужна только тогда, когда вы надеетесь, что она придет и скажет то, что вы хотите услышать. Даже не скажет, а прокричит! А не один уважающий себя интеллигент себе этого не позволит. Еще два с половиной года назад мне было очевидно многое из того, с чем сегодня нам пришлось столкнуться. Но тогда кругом были горячие головы, и ничье мнение их не интересовало. Мне кажется, это тоже задача — стремиться к такому обществу, в котором голос интеллигента реально хоть чего-то стоит. Вот в самые горячие дни войны, когда, хотя нам ничего не говорили, уже было ощущение, что не все так радужно, и власть и невласть собирали партии в поисках решений для выхода из ситуации. А почему не приглашали представителей интеллигенции, почему никто не захотел узнать ее мнение?
Говорю еще раз: обращаться к интеллигенции нужно до того, а не после. А сейчас оставьте интеллигенцию в покое и поменьше пытайтесь ее компрометировать. И я бы посоветовал своим коллегам, которые поторопились влезть в «горнило революции» и орать во весь голос, тем более очень скоро и им, и собственно революционерам стало понятно, что они не знают, что делать дальше и как вылезать из-под того, что нагородили, — не стремитесь в политическое поле! Слава богу, у нас есть своя сфера и широкая возможность высказывания.
— Не становиться инструментом в руках политиков — это понятно. А как же насчет «я была с моим народом там, где мой народ, к несчастью, был»?
— Мое поколение устало от революций и прочих политических потрясений. Главное сейчас — избежать таких потрясений, чтобы все было в рамках Конституции. Пусть объявят внеочередные выборы, и каждый, кто стремится к власти, узнает, насколько ему доверяют. Но делать это надо днем раньше. Это идея с временным коалиционным правительством… Я хочу сказать всем, кто на это рассчитывает: дорогие друзья, коллективное руководство создано не для нас, армян. Я просто уверен в том, как это будет происходить. Эти 17 объединившихся партий на следующий день начнут тянуть одеяло каждый на себя, устроят грызню, на второй день начнется борьба за лидерство, и они сами себя загубят. Надо буквально завтра объявить о внеочередных выборах и цивилизованным путем идти к ним. Кто победит, создадут ли они в дальнейшем коалиции — покажет время.
Но если ситуация будет развиваться таким образом, что опять начнется перекрывание дорог и прочий идиотизм… День ото дня обстановка накаляется, и, если в один злосчастный день произойдет выброс этой лавы, это может привести к катастрофе по имени «гражданская война». Лично у меня есть такие опасения. И не надо быть ни политиком, ни интеллектуалом, чтобы понимать — это станет нашим самоуничтожением.
— Культуре отводится важная роль по выводу нации из того психологического состояния, в котором она оказалась. И что ей делать, когда нет ни программ, ни денег, ни даже реальной структуры по выработке соответствующей политики?
— Я считаю, что будущая власть просто обязана вернуть Министерство культуры — сферы необходимо разделить. А когда мы говорим о культуре, все мои мысли опять продолжают быть с Арцахом. Здесь, в Армении, даже при наличии всех тех проблем, которые мы сегодня имеем, нам наверняка удастся как-нибудь выйти из положения. А вот если мы загубим культурную жизнь Арцаха, не создадим того поля, которое питает национальный дух, то что бы мы потом ни делали на этой горсти земли, которая у нас осталась, окажется недостаточным. Я не Нострадамус, но интуиция подсказывает — то, что произошло, это даже не конец первого акта, это пролог. Мы должны думать о том, что война не закончена и будущим властителям и, главное, будущим поколениям многое предстоит сделать.
— В первые же дни после прекращения огня ты публично высказался о том, что нужно просить Россию стать гарантом сохранения великого культурного наследия Арцаха…
— Те видеозаписи, из которых очевидно, как азербайджанцы обращаются с объектами культуры, даже с могилами… Мы должны понимать, что имеем дело с вандалами. И мы должны просить страну-посредника (в данном случае таковой является Россия) всеми возможными способами спасти культурные объекты Арцаха. Мы сконцентрировались на храмовых комплексах, и это понятно, но ведь там есть и великолепное музейное наследие. Здесь я в первую очередь имею в виду Шуши. Там такой фонд, такие артефакты, такие древние экспонаты, такие культурные ценности, такие великолепные живописные работы!
Сейчас без промедления надо делать все, чтобы они были цивилизованным образом вывезены. Это не менее важно, чем остальные проблемы. Это тоже должно стать очень значимым и принципиальным пунктом переговоров.
Я хочу сделать экскурс в начало 90-х. Питая глубочайшее уважение к личности Вазгена Саркисяна, я всегда испытывал некий внутренний конфликт по поводу его политических воззрений, он казался мне слишком категоричным. Но сегодня я убедился, что нам не хватило Вазгена Саркисяна. Нам не хватило того спарапета, командующего, который мог открыть любые двери и сказать: это будет так — и никак иначе! И давайте не забывать, что Вазген Саркисян был писателем и в военную и политическую сферу вышел из интеллигентской среды. Он понимал, кто наши друзья. Он понимал, что надо строить даже личные, дружеские отношения с министром обороны России Грачевым. Он понимал, что только крепкие связи с Россией могут обеспечить дальнейшее сохранение Арцаха.
Я все время мучаюсь вопросом — когда эти люди, получившие «русофобскую вакцину», вылезли на первый план с антирусской пропагандой, неужели не понимали, перед какой катастрофой они собираются поставить страну?! Ерванд Казанчян, мой отец, очень любил повторять: «У нас в каждом втором доме висит карта Армении, а вот карту мира ни в одном доме не увидишь» . А ведь если посмотреть на карту мира чуть повнимательнее и увидеть, кем мы окружены, может, у нас хватит мозгов понять, что нужен кто-то большой и сильный, кто может патронировать эту горсть земли, чтобы мы не оказывались в такой ситуации, в какой оказались сегодня.
— В последнее время мы активно и с обеих сторон слышим возмущенные возгласы «где наша интеллигенция?!» Оказалось, вот она…
— Чьи голоса, политического поля? Так это ведь не ново. Об интеллигенции вспоминают, когда делают очередной великий кикс, потом попадают в известно какую субстанцию и начинают орать: где наша интеллигенция, куда она смотрит?! А в иных обстоятельствах какой власти и какому обществу интеллигенция была нужна? Если вас так интересует мнение интеллигенции, приглашайте ее представителей и спрашивайте их мнение перед принятием важных решений. И тогда интеллигенция наравне с вами будет нести ответственность за результат. Но, когда вы делаете революции или принимаете решения, кого поддерживать, а кого нет, в этой ситуации никому и в голову не приходит спросить у кого-нибудь совета.
Вам интеллигенция нужна только тогда, когда вы надеетесь, что она придет и скажет то, что вы хотите услышать. Даже не скажет, а прокричит! А не один уважающий себя интеллигент себе этого не позволит. Еще два с половиной года назад мне было очевидно многое из того, с чем сегодня нам пришлось столкнуться. Но тогда кругом были горячие головы, и ничье мнение их не интересовало. Мне кажется, это тоже задача — стремиться к такому обществу, в котором голос интеллигента реально хоть чего-то стоит. Вот в самые горячие дни войны, когда, хотя нам ничего не говорили, уже было ощущение, что не все так радужно, и власть и невласть собирали партии в поисках решений для выхода из ситуации. А почему не приглашали представителей интеллигенции, почему никто не захотел узнать ее мнение?
Говорю еще раз: обращаться к интеллигенции нужно до того, а не после. А сейчас оставьте интеллигенцию в покое и поменьше пытайтесь ее компрометировать. И я бы посоветовал своим коллегам, которые поторопились влезть в «горнило революции» и орать во весь голос, тем более очень скоро и им, и собственно революционерам стало понятно, что они не знают, что делать дальше и как вылезать из-под того, что нагородили, — не стремитесь в политическое поле! Слава богу, у нас есть своя сфера и широкая возможность высказывания.
— Не становиться инструментом в руках политиков — это понятно. А как же насчет «я была с моим народом там, где мой народ, к несчастью, был»?
— Мое поколение устало от революций и прочих политических потрясений. Главное сейчас — избежать таких потрясений, чтобы все было в рамках Конституции. Пусть объявят внеочередные выборы, и каждый, кто стремится к власти, узнает, насколько ему доверяют. Но делать это надо днем раньше. Это идея с временным коалиционным правительством… Я хочу сказать всем, кто на это рассчитывает: дорогие друзья, коллективное руководство создано не для нас, армян. Я просто уверен в том, как это будет происходить. Эти 17 объединившихся партий на следующий день начнут тянуть одеяло каждый на себя, устроят грызню, на второй день начнется борьба за лидерство, и они сами себя загубят. Надо буквально завтра объявить о внеочередных выборах и цивилизованным путем идти к ним. Кто победит, создадут ли они в дальнейшем коалиции — покажет время.
Но если ситуация будет развиваться таким образом, что опять начнется перекрывание дорог и прочий идиотизм… День ото дня обстановка накаляется, и, если в один злосчастный день произойдет выброс этой лавы, это может привести к катастрофе по имени «гражданская война». Лично у меня есть такие опасения. И не надо быть ни политиком, ни интеллектуалом, чтобы понимать — это станет нашим самоуничтожением.
— Культуре отводится важная роль по выводу нации из того психологического состояния, в котором она оказалась. И что ей делать, когда нет ни программ, ни денег, ни даже реальной структуры по выработке соответствующей политики?
— Я считаю, что будущая власть просто обязана вернуть Министерство культуры — сферы необходимо разделить. А когда мы говорим о культуре, все мои мысли опять продолжают быть с Арцахом. Здесь, в Армении, даже при наличии всех тех проблем, которые мы сегодня имеем, нам наверняка удастся как-нибудь выйти из положения. А вот если мы загубим культурную жизнь Арцаха, не создадим того поля, которое питает национальный дух, то что бы мы потом ни делали на этой горсти земли, которая у нас осталась, окажется недостаточным. Я не Нострадамус, но интуиция подсказывает — то, что произошло, это даже не конец первого акта, это пролог. Мы должны думать о том, что война не закончена и будущим властителям и, главное, будущим поколениям многое предстоит сделать.
— В первые же дни после прекращения огня ты публично высказался о том, что нужно просить Россию стать гарантом сохранения великого культурного наследия Арцаха…
— Те видеозаписи, из которых очевидно, как азербайджанцы обращаются с объектами культуры, даже с могилами… Мы должны понимать, что имеем дело с вандалами. И мы должны просить страну-посредника (в данном случае таковой является Россия) всеми возможными способами спасти культурные объекты Арцаха. Мы сконцентрировались на храмовых комплексах, и это понятно, но ведь там есть и великолепное музейное наследие. Здесь я в первую очередь имею в виду Шуши. Там такой фонд, такие артефакты, такие древние экспонаты, такие культурные ценности, такие великолепные живописные работы!
Сейчас без промедления надо делать все, чтобы они были цивилизованным образом вывезены. Это не менее важно, чем остальные проблемы. Это тоже должно стать очень значимым и принципиальным пунктом переговоров.
Я хочу сделать экскурс в начало 90-х. Питая глубочайшее уважение к личности Вазгена Саркисяна, я всегда испытывал некий внутренний конфликт по поводу его политических воззрений, он казался мне слишком категоричным. Но сегодня я убедился, что нам не хватило Вазгена Саркисяна. Нам не хватило того спарапета, командующего, который мог открыть любые двери и сказать: это будет так — и никак иначе! И давайте не забывать, что Вазген Саркисян был писателем и в военную и политическую сферу вышел из интеллигентской среды. Он понимал, кто наши друзья. Он понимал, что надо строить даже личные, дружеские отношения с министром обороны России Грачевым. Он понимал, что только крепкие связи с Россией могут обеспечить дальнейшее сохранение Арцаха.
Я все время мучаюсь вопросом — когда эти люди, получившие «русофобскую вакцину», вылезли на первый план с антирусской пропагандой, неужели не понимали, перед какой катастрофой они собираются поставить страну?! Ерванд Казанчян, мой отец, очень любил повторять: «У нас в каждом втором доме висит карта Армении, а вот карту мира ни в одном доме не увидишь» . А ведь если посмотреть на карту мира чуть повнимательнее и увидеть, кем мы окружены, может, у нас хватит мозгов понять, что нужен кто-то большой и сильный, кто может патронировать эту горсть земли, чтобы мы не оказывались в такой ситуации, в какой оказались сегодня.
