Искусство бессмертно. Но бессмертно и бескультурье. И, сдается мне, жить друг без дружки они не могут. Вернее, бескультурье и без искусства прекрасно обойдется, а вот искусство без бескультурья – ну никак!
Прошедший 15-16 декабря в зале Русского театра съезд Союза художников Армении явил миру парадоксальный флакон "2 в 1" – любви к искусству и нелюбви к простой бытовой культуре общения и взаимного уважения — и оставил после себя мысли все больше грустные – о дне нынешнем вообще и о планиде художников в частности.
Созываемые раз в пять лет, как диктует закон, съезды творческих союзов призваны подводить "итоги пятилетки", обсуждать накопившиеся проблемы, искать пути их решения и формировать руководство союза на последующие пять лет. Это в теории. На практике же страсти, как правило, кипят исключительно вокруг председательского кресла. Пока страна — а вместе с ней и творческие союзы — сидела в глубоких постреволюционных выделениях, каждый в отдельности занимался проблемами своего выживания. С тех пор как вместе со страной союзы понемногу стали на ноги, вокруг них завертелись деньги и председательское кресло стало открывать возможности, уже всех вместе охватила жгучая страсть: кому обломится этими возможностями попользоваться?
Творческие съезды принято предварять атмосферой скандала. Тут смешиваются несвежие творческие комплексы с интересами средств массовой информации. Съезд художников не стал исключением, и к 15 декабря СМИ успели порядком унавозить почву. Не нарушили традиции и сами художники. С самого начала зазвучали обвинения в адрес действующего, а теперь уже и переизбранного еще на 5 лет председателя Карена Агамяна – в устав СХ без ведома рядовых членов союза введены изменения, максимально облегчающие его переизбрание на третий срок! Изменения в устав может вносить лишь съезд! Почему слово "союз" в уставе заменено на "объединение"?! Попытки объяснить, что эти изменения продиктованы ныне существующим законом "О творческих союзах", мало кого убедили. Тем более что неосведомленность в вопросах прав и обязанностей, продиктованных законом, художники являли абсолютную, а особо страстно взыскующим антиагамяновцам ответа вообще не требовалось – и так все ослепительно ясно. Хотя, если не взирать на устав, но взирать на лица, точнее — на делегатов съезда, который с трудом вмещал многотысячный зал Русского театра, и это при том, что очень-очень многие отсутствовали, вопли особо возмущающихся: "Все маляры Армении уже члены союза, чтобы было кому переизбирать председателя!" — не казались гнусными сплетнями. Помните Жванецкого? "Как-то в Париже я спросил у видного французского критика, сколько во Франции писателей. Он ответил: "Ну, пять… Нет, вру, шесть". Вот и слава богу, что меня в Союз писателей не принимают".
На выступления отводилось по три минуты. Среди ораторов нашлись и такие, кто реально говорил об общих проблемах. О непосильных налогах на недвижимость, которые приходится платить обладателям персональных мастерских и которые много выше налога на обычную квартиру. О наследии ушедших из жизни известных художников – государство должно бы выкупить их у наследников, но до того ли ему, и что теперь делать. О полученных и особенно не полученных званиях, которых одни жаждут, а другие называют "советским рудиментом". О незащищенности армянских исторических и неисторических памятников не только на территории "братских, соседских" стран, но и на родной земле. Скульптор Самвел Геворкян привел конкретное число памятников и барельефов, исчезнувших или необратимо пострадавших за последние годы великой строительной лихорадки. Кто-нибудь несет за это ответственность и не обязан ли СХ требовать внимания к происходящему? Особым пунктом шла злая судьба шедевра Ханджяна "Вардананк", находящегося на Каскаде, вроде под эгидой миллионщика Гайфеджяна, на глазах растаскиваемого "по кускам".
Глубокий шок, не так уж давно пережитый армянскими художниками от потери государственного внимания вкупе с бытовой неустроенностью многих членов СХ, хотя уже местами преодоленный, оставил по себе глубокий комплекс. Многие обращались с кафедры к приснопамятному Карену Серобовичу, который в былые славные времена присутствовал на художнических съездах, вникая во все вопросы, а нынче не то что министра культуры не дождешься – даже представителя прислать не соизволили. Есть два способа компенсации. Первый – по принципу "ну и не надо" — путь смелых и удачливых. Второй – для большинства – "возьмите нас на ручки". А поскольку до президента высоко, до министра далеко, все претензии к председателю.
Хотя, конечно, многочисленные, как показала практика, сторонники "правящей партии" тоже не молчали. Главной и бесспорной заслугой Карена Агамяна стал ремонт Дома художника и налаженная система сменяющих друг друга выставок. Уверяю вас, нигде в мире у СХ нет таких выставочных залов. У нас прекрасные залы и председатель, который делает все, чтобы в них постоянно проходили выставки. А что еще должен делать союз? Те требования, которые вы предъявляете… вы забываете, в какой системе мы жили и в какой живем. Я хочу персонально поздравить Агамяна и его группу за работу, которую они проделали — с теми или иными вариациями подобных выступлений было достаточно. Вот только звучали они недостаточно колоритно. Зато обвиняющие Агамяна в том, что за десять лет правления он не решил ни одной проблемы отдельно взятого художника, что все награды и звания получают лишь его приближенные, что союз превращен в гнилое болото, в котором тем не менее успешно кормятся председатель сотоварищи, отличались редким темпераментом и глубинным знанием устного народного творчества и городского фольклора.
"К большому сожалению, молодые вовсе не стремятся в союз. Наша кровь застаивается. Я говорю не столько о союзе даже, сколько о Доме художника, который действительно должен был бы быть домом для нас всех, тем домом, где художники разных течений могут встречаться, общаться, обмениваться мыслями. А так каждый сидит в своей мастерской, изолированный от остальных, и атмосфера, общий дух творчества полностью исчез. Я обращаюсь к тем, кто стоит в очереди на выставку в союзе. Пусть каждый найдет силы отказаться от одного из 20 дней своей выставки для экспресс-экспозиций, которые будут собирать вокруг себя людей, особенно молодежь. А то они собираются в "НПАК"-е, в других арт-центрах – где угодно, только не в Союзе художников, который они называют "огнац миутюн" – им с нами неинтересно. А ведь союз должен быть местом, где можно было бы собираться по вечерам и общаться, чтобы это было постоянно. Ведь все мы понимаем глубину необходимости такого общения" — выступление Ануш Худавердян, справедливое по содержанию и экзотичное по культуре формы оказалось в этой форме едва ли не последним.
Дальше пошло веселее.
"Это, конечно, не Союз художников – это союз штукатурщиков – отштукатурили и проехали! Ес дзер цава танем, что посреди повсеместного воровства и б… вы избрали путь художника и служите этому святому делу. Сюда входили Сарьян, Кочар, Гюрджян. 20 лет СХ не получает званий, нас игнорируют, мы не контактируем друг с другом, общество не знает, существует ли Союз художников. Я заслуженный художник, хотя тяну на нобелевского. Подумайте о себе. Сегодняшний союз полностью превратился в Союз художников Агамяна, которые напоминают наших "звездочек" эстрады. Сами пишут, сами пляшут, сами за это все имеют. Мы воспитывались на большом искусстве, хотите -верьте нам, хотите – продолжайте гнуть эту линию. Никто вам руки не выкручивает. Я здесь не для того, чтобы чернить Карена Агамяна – много чести, но очевидно, что он хочет избираться в третий раз… Хорошо делает? Ну, значит, вы большего не заслуживаете" – заслуженный художник Фердинанд Манукян говорил долго, громко, аранжируя свою речь не совсем цензурными анекдотами и гюмрийским юмором. Народ радовался, кто-то аплодировал от восторга, кто-то – пытаясь "захлопывать"…
Следующий оратор уже бил кулаком по столу президиума, и страшный грохот резонировал по всем динамикам, звучали требования вывести из зала в наручниках директора Картинной галереи Фараона Мирзояна и препроводить к нему нынешнего и бывшего министров культуры… Зал заполнялся гулом и все усиливающимся перегаром – артбратия по ходу съезда с завидным постоянством поправляла здоровье в театральном буфете, не торгующем горячительными напитками, но это проблема решаемая… Карен Агамян, к его чести, проявлял завидную выдержку и хладнокровие… А очаровательные музы полеживали на своем облачке и сверху роняли хрустальные слезки – бедные люди…
На следующий день – собственно день выборов — главный кандидат от оппозиции Ахтанак Шаумян, представивший свою программу оздоровления Союза художников, набрал 130 голосов и уступил Карену Агамяну, получившему на 300 голосов больше. Карен Агамян в третий раз стал председателем СХ – возможно, не в последний. Закон ограничений в этом вопросе не предусматривает. Потому что его как бы не существует. Действующий старый морально устарел, новый, как и любой другой, связанный с культурой, мурыжат в НС. Так что чем же должен быть творческий союз – клубом для поддержания в обществе "атмосферы" и островком культуры, профсоюзом, призванным решать или по крайней мере пытаться решать социальные и многие другие проблемы своих членов, и тем и другим одновременно или вотчиной для председательствующего? С этим мы пока не определились.