ПРОЕКТ БОЛЬШОГО НЕВОЗВРАЩЕНИЯ?
За множеством произошедших в последние пару месяцев событий иногда бывает довольно трудно углядеть их истинную суть. Это в полной мере касается ситуации в процессе карабахского урегулирования, который практически сразу после некоторого затухания страстей вокруг Грузии оказался в центре без преувеличения мирового внимания. Глобальные вопросы — перекройка зон геополитического влияния и, соответственно, диверсификация энергетических проектов оказались тесно переплетены с интересами региональных стран, каждая из которых стремится, не обидев мировых игроков, в возможной степени обеспечить собственные выгоды.
Если обратиться к собственно процессу урегулирования в рамках Минской группы, то окажется, что секретов в том, как именно на данном этапе планируется разрулить ситуацию, давно уже нет. Мэтью Брайза часто и охотно делится этими планами в прессе, практически открыто называя основные пункты Мадридских принципов. Армянское общество старательно делает вид, что не слышит откровений Брайзы, чтобы не протестовать против планов посредников, в душе отчаянно надеясь, что все это в очередной раз провалится. Вяло протестует только армянская оппозиция, которая, однако, вряд ли обеспокоена именно судьбой НКР, стремясь в реальности просто максимально использовать это в собственных интересах.
Что касается Азербайджана, то публично власти этой страны гневно отвергают возможность какого-либо другого пути урегулирования конфликта, кроме удовлетворения только и исключительно собственных требований. Тем не менее многое говорит о том, что именно Мадридские принципы в настоящее время активно дискутируются и именно на их основе сторонам предлагается подписать соглашение. И если армянская сторона практически не скрывает готовности по меньшей мере к их обсуждению, то многое в поведении азербайджанской стороны говорит о том, что и Баку склонен принять эти принципы в качестве основы урегулирования.
Что конкретно стоит за Мадридскими принципами, если судить по откровениям Брайзы? Вывод карабахских сил с освобожденных территорий и ввод туда миротворческого контингента; возвращение азербайджанских перемещенных лиц и беженцев; обеспечение коридора между Арменией и Арцахом и, наконец, проведение в неопределенном будущем референдума по определению статуса Нагорного Карабаха. Очевидно, что ни один из этих пунктов по большому счету неприемлем для Армении и НКР и по каждому из них армянская сторона может привести массу полностью обоснованных и в правовом, и в политическом смысле аргументов. Однако только по последнему пункту – статусу НКР – власти страны дают всяческие заверения обществу в неизменности своей позиции. А вот в том, что касается вопроса освобожденных территорий, таких заверений не звучит, более того, опровергнув заявление турецких лидеров о согласии Армении на посредничество этой страны в конфликте, армянское руководство практически никак не отреагировало на утверждения Гюля о "готовности Армении освободить оккупированные территории".
Между тем, если даже не принимать во внимание правовую папку Карабаха, армянское руководство не может не учитывать того бесспорного факта, что семь районов вокруг НКР не только являются поясом, обеспечивающим безопасность народа Арцаха, но имеют и огромное стратегическое значение. В свете этого трудно предположить, что власти проявляют однозначную готовность "сдать территории", не считаясь с действительно непредсказуемыми последствиями этого шага как внутри Армении, так в регионе. Возможно, в очередной раз армянская сторона надеется на то, что Азербайджан сорвет договоренности и пойдет на попятный, не желая примириться с референдумом и понимая, что результат плебисцита в нынешних условиях может быть только один. Однако некоторые факты, время от времени всплывающие в прессе, дают основания предположить, что Баку готов согласиться на планы посредников, поскольку имеет собственные планы по изменению ситуации в свою пользу еще до мифического референдума.
С некоторых пор в бакинской прессе появляются сообщения о так называемом "Проекте большого возвращения" азербайджанских беженцев и внутренне перемещенных лиц в места постоянного проживания в Нагорный Карабах. Выдаются подробности этого "проекта", сообщается о заинтересованности международных организаций и различных государств в помощи в его реализации, а в последнее время была даже озвучена сумма, в которую, по подсчетам Госкомитета по беженцам, обойдется эта реализация: ни больше ни меньше, 62 миллиарда (!!!) долларов. Более того, недавно появились сообщения о том, что Азербайджан, дескать, создает "новую столицу Нагорного Карабаха" — некий поселок Наргизтепе, где якобы уже действует "правительство азербайджанской общины Карабаха". МИД НКР опроверг эту информацию, назвав ее пропагандистским шагом Баку и сообщив, что место, о котором идет речь, является фактически пустыней. Кстати говоря, сообщение вызвало недоверие даже у азербайджанских экспертов, которые засомневались в возможности разместить "столицу" в непосредственной близости к линии противостояния – недалеко от города Мартуни.
Как бы то ни было, можно отметить два важнейших аспекта очевидно идущего процесса. Во-первых, Азербайджан тщательно готовится к процессу постконфликтной реабилитации, рассчитывая получить от международного сообщества на эти цели очередной и весьма солидный куш. Вспомним, что в свое время – в конце 90-х — под предлогом реабилитации бывших районов военных действий и помощи беженцам Баку представил множество проектов и получил огромные деньги на их финансирование, ухитрившись при этом сохранить самый главный объект "реабилитации" — палаточные городки беженцев. Армянская сторона, несмотря на все усилия местных общественных организаций, так и не удосужилась тогда разработать и представить международному сообществу соответствующие проекты восстановления приграничных территорий и помощи внутренне перемещенным лицам и беженцам. Со временем термин "постконфликтная реабилитация" как-то сам собой отошел в тень, но этот самый пресловутый "Проект большого возвращения" с его фантастическими суммами – не что иное, как возрождение процесса в несколько иной форме, но с тем же содержанием. Бакинские аппетиты, как известно, безграничны, да и в самом деле, зачем отказываться от денег, если их готовы дать – пусть даже часть названной суммы?
Второй, возможно, более важный аспект: Баку явно готовится к возможности проведения в Карабахе референдума. Если это действительно будет "отложенный" плебисцит – причем речь одно время шла о 10-15 годах, – то у Азербайджана будет достаточно времени изменить демографическую ситуацию в регионе и добиться нужного для себя результата. Ведь, по сообщениям, в "новой столице" уже ведется прописка "беженцев и внутренне перемещенных лиц, желающих вернуться в Карабах", при этом начата и артподготовка в излюбленном бакинском стиле фальсификаций и ложных данных. Так, к примеру, "невзначай" брошено число "70-80 тысяч азербайджанцев, изгнанных из Карабаха", в то время как известно, что, согласно данным переписи 1988 года, число азербайджанцев в Арцахе составляло 46 тысяч человек. Откуда взялись остальные десятки тысяч – угадать нетрудно, как и предсказать, что число это будет постоянно увеличиваться и скоро превысит число карабахцев-армян.
Можно, таким образом, не сомневаться, что в случае эффективной работы в этом направлении у Баку через несколько лет будут уже все основания надеяться на успешные для себя результаты референдума. Особенно с учетом того, что ликвидация "пояса безопасности" приведет к неминуемому оттоку коренного армянского населения из Арцаха, который в этом случае уже точно повторит судьбу Нахиджевана, только под соусом "легитимно" проведенного референдума…
Все это настолько очевидно, что армянская сторона не может не просчитывать эти возможности. В данном контексте, однако, вновь со всей остротой встает вопрос: почему в переговорном процессе речь идет только об азербайджанских беженцах и внутренне перемещенных лицах? Почему сотни тысяч армянских беженцев игнорируются не только посредниками, но в первую очередь – армянской дипломатией? Почему и речи не идет не только об их возвращении в родные места в Арцахе, но и о полноценной компенсации тем, кто был насильственно изгнан из Баку, Сумгаита, Гандзака и других городов и поселков Азербайджана, а также компенсации народам Армении и Арцаха за понесенный в годы военной агрессии Азербайджана тяжелейший ущерб?
Эти вопросы задаются в течение вот уже более 10 лет, но ответов на них не дается. Более того, все более очевидным становится тот факт, что во внешней политике и информационно-пропагандистской деятельности Армении вопрос беженцев так и не нашел мало-мальски достойного места и именно с молчаливого согласия официального Еревана оказался полностью проигнорирован в переговорном процессе. И если Азербайджан с самого начала цинично использовал фактор беженцев исключительно в политических целях, то Армения в лице своей дипломатии просто-напросто предала интересы сотен тысяч соотечественников, обрекая на забвение не только обстоятельства их чудовищного изгнания, но и, в силу необъяснимых факторов, изначально смирившись с "проектом большого невозвращения" армянства в места исторического проживания. Насколько это соответствует стратегическим планам Турции – говорить, думается, излишне.