Так называлась статья, опубликованная в "ГА" 18 марта текущего года, в которой в числе армянских друзей великого русского певца Федора Шаляпина упоминалось имя некоего Каспара Ивановича Тер-Маркарова. В ней, в частности, говорилось о том, что сейчас особую ценность приобретают реликвии, связанные с именем Шаляпина, которые можно отыскать не только в русских архивах. Уникальная фотография певца с автографом бережно хранится в далеком, затерянном в зангезурских горах краеведческом музее города Капана.
К ФОТОГРАФИИ БЫЛО ПРИЛОЖЕНО ПИСЬМО ШАЛЯПИНА СЛЕДУЮЩЕГО СОДЕРЖАНИЯ:
"Многоуважаемый Каспар Иванович!
Я рад, что наконец могу послать вам обещанную фотографию. Скоро, Бог даст, увидимся в Кисловодске. Я собираюсь туда поехать в середине июля, и если ничего не помешает, то увидимся и снова вспомним "Загульби" и очаровательный кинтаури.
Буду рад. Жму твою руку. Ф.Шаляпин.
Николаевская площадь, 9, N4.
Петроград, 6 июля 1915г."
А вот фотография с автографом: "Милому, всегда молодому и веселому Каспару Ивановичу Тер-Маркарову.
От восхищенного его неутомимой помощью. На память. Федор Шаляпин. Июль 1915г., Петроград".
Комментируя письмо Шаляпина, мы отмечали, что не имеет смысла доказывать ценность документальных свидетельств для истории театральной культуры. Дело даже не в том, что документы уже как бы в силу своего возраста обретают дополнительную ценность. Дистанция времени позволяет осознать смысл того, что вызывает столь живой и сильный отклик души. Об адресате шаляпинских посланий нам, к сожалению, ничего не известно. Как видно из письма, это было не просто шапочное знакомство. Их связывало, видимо, нечто большее, может быть, даже дружба. Ведь представители армянской культуры умели ценить гений русского народа. Напомним, кстати, что первооткрывателем таланта Шаляпина был выдающийся армянский музыковед, исследователь русской, западноевропейской и кавказской музыки, композитор, библиограф Василий Корганов.
Редакция "ГА", получив массу откликов на эту публикацию, убедилась, что феномен личности великого певца до сих пор вызывает живейший интерес. Особую ценность представляют два письма. Эти отклики приводим полностью, ибо они прибавляют новые штрихи к образу певца, расширяют наше представление о его связях с деятелями армянской культуры и бизнеса.
РУКОВОДИТЕЛЬ КЛУБА БИОГРАФОВ АРМЕНИИ АРУТЮН МИНАСЯН СООБЩАЕТ, что упомянутый в статье Каспар Иванович Тер-Маркаров не кто иной, "как крупный армянский нефтепромышленник и меценат Гаспар Ованесович Тер-Маргарян, уроженец села Шрвенанц (недалеко от г.Капана). В 1889 году в Баку он основал товарищества "Арамазд" и "Дружба" (с 1901г. — "Нефть"), а в начале XX века — "Кавказское горноперерабатывающее и торговое товарищество", руководил производством шести крупных медных рудников группы "Норашеник". Г.О.Тер-Маргарян имел недвижимость и обширные земельные участки в Баку, Тифлисе, их губерниях. Он оказывал материальную помощь различным организациям, сиротским домам, деятелям культуры, студентам. В 1902 году на средства Маргаряна в его селе функционировало училище, а в Норашенике он открыл сельский банк.
В годы Первой мировой войны Маргарян выделял крупные суммы для оказания помощи тысячам беженцев из Западной Армении, чудом спасшихся от турецкого ятагана, финансировал строительство лазаретов для раненых солдат русской армии в Дилижане, Баку, Сочи, Кисловодске, Пятигорске, помогал голодающим жителям сел, прилегающих к Капану. Он спонсировал 1-й том "Истории Армении" армянского историка Лео (Аракел Бабаханян). Скончался Гаспар Ованесович в 1935 году во Франции, куда перебрался в связи с политическими событиями в 1922г. В своем завещании великий меценат не забыл выделить крупные средства для развития армянской культуры, ее деятелям…"
А ВОСПОМИНАНИЯ ДОЧЕРИ ВЕЛИКОГО АРМЯНСКОГО АРТИСТА ОВАНЕСА АБЕЛЯНА МАРИКИ рассказывают о тесной дружбе двух крупных деятелей культуры — армянской и русской.
"В Чикаго произошла долгожданная встреча Абеляна с Шаляпиным, который пригласил его на спектакль "Севильский цирюльник". После спектакля папа зашел к Шаляпину за кулисы и обнял его. "Это я пел для тебя, Ваня!" — сказал Шаляпин и пригласил его в ресторан поужинать и, главное, тряхнуть стариной. Они вспоминали свои молодые годы в Тифлисе, когда только начинали артистическую деятельность в 1892-1893гг. Вспоминали, как любили поесть у итальянца, который на ломаном русском говорил: "Кушайте маслинки", — это чтобы они не брали икру и балык. В разговоре Шаляпин узнал, что Абелян собирается возвратиться на родину. Федор Иванович сразу загрустил и сказал: "Значит, едешь, Ваня. И хорошо делаешь. Не наше это место — Америка. И я собираюсь свой юбилей справить на Родине со своим народом. Вот пою и не чувствую удовлетворения, здесь не так понимают, не загораются". Абелян очень обрадовался, что Шаляпин тоже собирается ехать, и рассказал ему, что на днях получил письмо от своего старшего брата Нерсеса Артемьевича из Тифлиса, который пишет, каким вниманием окружают на родине артистов. "Если ты, Федя, вернешься в Россию, тебя на руках будут носить. Самое главное для актера — зритель. Вот я здесь в Чикаго и играл хорошо, и принимали прекрасно, и спектакли прошли с аншлагом, не могу жаловаться, но чувствую нутром — не то. Здесь — чужое, а там — родное".
Так и сидели два друга, и каждый думал о своем, устремляя взгляд вдаль, а перед ними вставали знакомые города, театры, соотечественники, по которым они стосковались, и каждый ощущал, что ему необходимо быть ближе к своему народу, чтобы творить новое, еще более совершенное. Шаляпин стал жаловаться, что у него в Москве отняли дома, что семья большая и всех надо кормить. "Эх, Ваня, устал я мотаться из города в город по этой Америке. Сейчас у меня договор на "Севильский цирюльник". Сам понимаешь, как актер актеру я могу сказать тебе: как же я могу творить, когда целый год должен петь одну и ту же роль дона Базилио? Недавно уехал Борисов, исполнитель песен Беранже, уехал на родину Владимир Хенкин. Как я им завидую! Да вот и ты, Ваня, собираешься". Оба они расслабились, немного отлегло от души, но стало еще грустнее. Встали они из-за стола, оба высокие богатыри, вышли из ресторана и пошли по улицам Чикаго к своему отелю. "До скорой встречи, Федя, на родине". Крепко обнялись, расцеловались и разошлись. Все это рассказал нам папа по приезде в Нью-Йорк".
"ГА" благодарен Арутюну Минасяну и Марике Абелян за ценные отклики, так как в их свидетельствах, как и в многочисленных других источниках, заключена частица того вечного и еще далеко не разгаданного, что мы называем феноменом Шаляпина.
