Экономический кризис 2009 года ввел существенные изменения в основные экономические показатели Армении, заявил 17 ноября в парламенте премьер-министр Армении Тигран САРКИСЯН. "Бывших показателей в экономике нам уже не удастся достичь, поскольку мы будем жить в новых реалиях и наша работа должна основываться на этих реалиях и предстоящих вызовах". По словам премьера, правительство должно акцентировать внимание на сохранении макроэкономической стабильности в стране, накопить резервы для преодоления новых вызовов. "В будущем нас ждет много неизвестного, и мы должны минимизировать социальные риски, поэтому для нас приоритетом является выполнение социальных программ государства", — заключил Тигран Саркисян.
НО НЕВОЗМОЖНО УМОЛЧАТЬ: ЭТО, ПОЖАЛУЙ, РЕДЧАЙШИЙ СЛУЧАЙ, КОГДА ТИГРАН САРКИСЯН ОЦЕНИВАЕТ ЭКОНОМИЧЕСКУЮ СИТУАЦИЮ В СТРАНЕ без присущего ему подчеркнутого оптимизма. И если глава кабинета рисует столь мрачную неопределенность перспектив армянской экономики, то опасаешься представить, в каком плачевном состоянии она (экономика) пребывает в реальности. Заметьте, даже прошлый, самый тяжелый с точки зрения последствий кризиса год Тигран Саркисян провожал со словами: "Мы готовы ко всем сценариям", — а в конце 2010-го, пытаясь скрыть растерянность, говорит: "Нас ждет много неизвестного".
В ПРЕДДВЕРИИ НЕИЗВЕСТНОСТИ
Да, премьер ссылается на глобальный кризис, посткризисное видоизменение мировой экономики и связанные с этим вызовы. Словом, представляя, по сути, экономическую безнадегу (иначе трудно расценить фразу "бывших показателей нам не удастся достичь"), Тигран Саркисян объясняет ее объективными причинами. Дескать, все это связано с негативными процессами в масштабе мира, которых Армения не может избежать. В общем-то на первый взгляд весьма убедительный довод. Однако только в том случае, если слова премьера внушают доверие.
А ТЕПЕРЬ ПОСМОТРИМ, СТОИТ ЛИ В ДАННОМ СЛУЧАЕ верить в искренность Тиграна Саркисяна. И прежде всего обратим внимание на небольшой, но весьма характерный нюанс. Так вот буквально на следующий день после того, как премьер говорил депутатам о социальных рисках, необходимости их минимизации, приоритетности социальных программ и т.д., правительство приняло решение о выделении 119 млн драмов на приобретение 11 служебных машин для чиновников. Причем речь об автомобилях стоимостью $30-35 тысяч. Согласитесь, перед лицом "неизвестности", возможных серьезных финансовых и социальных проблем нормальные правительства не начинают спешно решать вопрос пересадки чиновников в новые дорогие машины. Наше же правительство это делает и тем самым дает более чем серьезный повод для сомнений в его уравновешенности.
Впрочем, эти сомнения возникают и в связи с другими фактами и явлениями. Чего только стоит последний доклад председателя Контрольной палаты. Останавливаться подробно на этой теме не буду. Но кое-что все-таки заслуживает особого внимания. Анонсируя отчет КП, ее глава Ишхан Закарян заявил, что будет представлять вниманию депутатов не частные случаи нарушений и финансовых махинаций, а явления как таковые. Собственно, так и сделал Закарян, наглядно продемонстрировав в течение часа парламенту картину тотального финансового произвола, царящего в стране, в результате чего чиновниками различного калибра государству нанесен многомиллиардный финансовый ущерб. И это происходило в 2009-м, самом кризисном году, когда правительство провозгласило режим жесточайшей экономии и стало осуществлять так называемые антикризисные мероприятия. Посему если рассматривать отчет КП как некую характеристику ситуации в стране, показатель эффективности антикризисных шагов правительства, то вряд ли проблемы армянской экономики можно списать на негативные последствия глобального кризиса.
На самом деле у нас налицо другой кризис — внутренний. И именно этот внутренний кризис, проявляющийся в некомпетентности, отсутствии государственного мышления, коррумпированности, неэффективности работы чиновников и государственных структур, является истинной проблемой армянской экономики. И именно из-за этого комплекса субъективных факторов даже у вечно оптимистичного премьера, с одной стороны, не остается надежд на восстановление прежних экономических показателей, с другой – возникают мрачные мысли о неопределенности перспектив.
ПРОРАБЫ КРИЗИСОВ
Можно абсолютно не сомневаться в том, что будущее армянской экономики могло быть более прогнозируемым и менее зависимым от мировых тенденций, если бы ключевые экономические структуры страны служили опорой для государства, а не балластом. Речь о министерствах экономики и сельского хозяйства. По сути именно эти подразделения госаппарата должны были оказаться в авангарде антикризисной борьбы в частности и экономического развития страны в целом.
С первых же дней кризиса правительство провозгласило курс на диверсификацию экономики. Как относится к диверсификационной идее министр экономики, сказать сложно, но на протяжении последних лет Нерсес Ерицян постарался создать у общества устойчивое впечатление того, что понятия "диверсификация" он просто не принимает. Иначе трудно объяснить то обстоятельство, что министерство не проявляет абсолютно никакого интереса к производственному потенциалу армянской экономики. Причем тут надо отдать должное премьеру, который явно пытался ненавязчиво намекать Ерицяну о задачах в сфере промышленности и о ее потенциале.
К примеру, в своих прошлогодних выступлениях Тигран Саркисян часто говорил о том, что нужно поднимать легкую промышленность. Как говорится, что в лоб, что по лбу. Намеков премьера Ерицян явно не понял, ибо как в прошлом году, так и в нынешнем отечественная промышленность так и не оказалась в сфере интересов Министерства экономики. Недавний инцидент с "Наиритом" — самое свежее и яркое тому подтверждение. Заметьте, при наличии целого Министерства экономики элементарную проблему выплаты зарплаты сотрудникам предприятия, считающегося локомотивом армянской экономики, решил… президент. Это, с одной стороны, абсурдно, с другой – более чем опасно. Ведь создан прецедент. Теперь все проблемные вопросы на тех или иных предприятиях, для решения которых необходимо вмешательство государства, будут подниматься перед президентом в форме акций протеста. И только потому, что министерство, ответственное за экономику страны, предпочитает оставаться в стороне от подобных проблем. От реальной экономики. От производственного сектора, который больше всего сегодня нуждается в государственном внимании и который является самым надежным мотором экономического развития страны.
ЗАДАЧА МИНИСТЕРСТВА — РЕКЛАМА ДВУХ СФЕР?
Как же все-таки понял министр экономики идею диверсификации? Чтобы ответить на этот вопрос, достаточно заглянуть на веб-сайт министерства. Здесь нетрудно заметить, что основные цели ведомства находятся в плоскости развития туризма и чуть-чуть в IT–сфере. И ничего другого. Причем эти приоритеты стабильны и неизменны на протяжении последних нескольких лет. Другие сферы экономики министерство не интересуют, что, собственно, и доказывает странное восприятие этим ведомством концепции диверсификации экономики.
Ну ладно, допустим в Минэкономики считают, что именно туризм выведет Армению из тяжелого экономического положения. Но что практически делает это ведомство для туристической сферы? Этот вопрос на днях в эфире одного из телеканалов был задан представителю министерства. Ответ, признаться, оказался поразительным. Выяснилось, что практическая деятельность министерства в плане содействия развитию туризма заключается только в международном пиаре нашей страны в качестве привлекательного туристического маршрута. По сути выходит, что даже в той единственной сфере, в которой министерство видит свою активную роль, его деятельность ограничивается обыкновенной рекламой. То есть целое министерство с огромным штатом сотрудников, с самим министром, пятью его заместителями и тремя советниками заняты по большому счету работой обыкновенного узкопрофильного рекламного агентства. Причем (можно не сомневаться) рекламное агентство справилось бы с этой задачей намного лучше.
Так что неудивительно, что при наличии такого "эффективного" Министерства экономики премьеру представляются весьма мрачными и тревожными перспективы армянской экономики. Между тем у главы правительства явно могли быть более оптимистичные взгляды на будущее, если бы в том же Министерстве экономики нашлись люди, имеющие представление о производстве вообще и осознающие, что без развития промышленности реальная экономика Армении не имеет шансов на светлое будущее. Но, увы, их нет. И только потому, что у самого министра совсем иные представления о путях экономического развития Армении. Если они (представления) вообще имеются.
Кстати, о представлениях. В случае с министром сельского хозяйства Герасимом Алавердяном их, похоже, тоже нет. На протяжении всего текущего года Минсельхоз упорно доказывал, что конкретной, четкой государственной политики в сфере сельского хозяйства просто не существует. Достаточно вспомнить, как в течение всего одного года то сельхозэкспорт считался приоритетным, то импорт, то опять экспорт. Словом, здесь полная неразбериха, отсутствие какого-либо четкого вектора движения. А в результате… 18-процентный спад сельского хозяйства.
Да, серьезные неприятности агросектору принесли сюрпризы погоды. Но даже стихийные катаклизмы по своей разрушительной силе не могут сравниться с той агрессивной, варварской некомпетентностью, коррупцией, которые царят в этой системе. И уж точно: при таком регулировании отрасли 18% сельхозспада нельзя валить только на природу.