В жизни каждой нации есть времена, когда люди творчества должны продемонстрировать стремление и способность бросить перчатку эпизоду и призвать этот эпизод к барьеру – вопреки личным амбициям. Впрочем, это происходит только в том случае, если личная биография переплетается с судьбой нации.
ВААН ТЕРЬЯН В ЖУТКИЕ ВРЕМЕНА ПОДПИСАНИЯ БРЕСТСКОГО МИРА отодвинул лирику на второй план и, будучи лицом официальным (руководителем армянского комитета Наркомата Советской России), обратился к прагматичным дипломатам с главным речитативом своей драматической жизни:
Не путайте нас, о невежды, с народами ваших берлог.
В Армении каждая мелочь – как древность святая у ног.
Нам заговор новый не страшен; мы знаем истории бег:
Есть горы, которые вечны, и есть переменчивый снег.
Армян испугать невозможно – врагом нашим был Вавилон.
Но где наш противник сегодня? Засыпан пустынею он!
Нам смерть предрекала, погибель Ассирия – грозный сосед!
Но дышит родная Отчизна; могучей Ассирии – нет!
О сердце мое, закаляйся! Сомнения в землю зарой.
Чтоб встало бы ты пред снегами большой, неприступной горой!
Как-то Даниэл Варужан сказал: "Я убежден: чтобы оставить в народе память о себе, мы должны принести себя в жертву на алтарь щита или лиры – все равно". Так вот, в снег и слякоть смутного времени передела армянских земель Терьян изменил стилю – принес себя в жертву "на алтарь щита". Ничего лирического и сентиментального.
Почему мы вспомнили об этой истории?
16 марта в Москве произошло неприятнейшее для армян событие. В 90 летнюю годовщину подписания Московского договора о дружбе и братстве между Советской Россией и кемалистской Турцией российский президент подарил турецкому премьеру снимок, запечатлевший момент урезывания армянских земель в пользу Турции и Азербайджана, а турецкий премьер торжественно презентовал копию этого изуверского документа. Не думаем, что своим подарком президент России хотел досадить армянам. Вопрос в том, что "благодаря" нынешней армянской толерантности, склонности известных и даже знаменитых наших соотечественников носить белые перчатки в черные дни многие политики не имеют элементарного представления о природе армянских проблем.
Более того, в последнее время мы становимся очевидцами антитерьяновской тенденции, когда некоторые наши соотечественники (особенно представители творческой среды) выступают с заявлениями, абсолютно не соответствующими масштабности агрессии (в том числе агрессии интеллектуальной), в атмосфере которой пребывает нынешняя армянская государственность. В неуемном стремлении продемонстрировать собственное видение природы вещей и, в частности, наднациональную сущность искусства, они смешивают в одну кучу оголтелой демагогии зерна достоверной истории и плевелы собственной трактовки этой истории.
К ПРИМЕРУ, ОДИН ИЗ САМЫХ ИЗВЕСТНЫХ НАШИХ СООТЕЧЕСТВЕННИКОВ АРМЕН ДЖИГАРХАНЯН сравнивает карабахский конфликт со сказкой Ованеса Туманяна "Капля меда". "Приведу пример из произведений Туманяна. Он написал рассказ под названием "Капля меда". Суть в том, что, однажды возвращаясь с охоты, охотник по дороге домой решил купить банку меда в соседнем селе, где проживали жители другой национальности (заметим, что в соседнем селе не проживали жители "другой национальности", а сам покупатель меда был не охотником, а чабаном, возможно, азербайджанские журналисты просто "добавили фактуры". — А.К.). В то время как продавец разливал мед в банку, одна капля упала на сапог охотника. Собака, а он был с собакой, решила слизать мед. Но тут на нее бросилась кошка продавца, которая тоже захотела полакомиться медом. Собака и кошка стали драться. Продавец половником ударил по голове собаку. За нее вступился охотник… И вот мы видим, как уже два села стоят стенка на стенку" (Vesti.az. 06.02.2011).
Впрочем, актер признает: "Я не такой наивный, чтобы думать, что все так просто. Сложная проблема. Мы живем по соседству, и так будет всегда. Азербайджанцы и армяне два очень талантливых народа… Как решить проблему? Не знаю. Надо чаще о ней говорить".
Мы далеки от мысли персонифицировать нашу критику, а тем более поучать кого бы то ни было. Но если вся история армянского истребления толкуется "поборниками толерантности" в бытовой плоскости, то было бы куда лучше, если бы Тема ими вообще не затрагивалась.
Подобных примеров много. Например, актер театра и кино, режиссер Ванадзорского государственного театра Гамлет Гюльзадян подчеркивает: "Мы, люди искусства, против войны, против конфликта между двумя нашими народами. Думаю, шанс всегда и везде есть, просто надо найти красную нить, благодаря которой обе стороны смогут найти общий язык… Нам, актерам и режиссерам, нужна площадка и больше ничего… Я обожаю Муслима Магомаева, очень люблю я его самого, его творчество, его голос для меня божествен. Если будет политическое решение, я только буду рад приехать в Баку. Готов хоть сейчас сесть с вами в машину, поехать в Баку, выступить в театре. Клянусь всеми святыми. Мне с азербайджанцами делить нечего" (16.03.2011, 1news.az, см. также vesti.az).
ДЛЯ СРАВНЕНИЯ: АЗЕРБАЙДЖАНСКИЙ СЦЕНАРИСТ РУСТАМ ИБРАГИМБЕКОВ, живя в Москве, весьма часто озвучивает свои подходы к региональным проблемам. Например, выступая на встрече с азербайджанскими писателями и актерами, он сказал: "Мне говорят в Москве: молчи, а то убьют. Но я не боюсь армян. Мое отношение к разрешению карабахского конфликта неоднозначное, так как Карабах это не только земля, это еще и население. Если в Карабах вернутся азербайджанцы, то в Баку вернутся армяне и потребуют свои квартиры, обращаясь в европейские суды. Они это могут. Вот если бы Азербайджан вернул Карабах силой свой армии – это было бы другое. Мы простили им геноцид азербайджанцев в 1920г., прощаем резню в Карабахе… При этом я против того, чтобы ругать всех армян. Среди них много хороших людей, но они боятся говорить правду, так как армяне – это не нация, это организация" (azeri.ru 19.01.2009).
Таким образом, рассуждая на тему цинизма (несомненно присутствующего на "юбилейной" московской встрече), мы должны задаваться вопросом: а что делают "наши", как они реагируют на "отдельный эпизод", который, как показывает история, позднее становится главным в их жизни?
