Сколько их, не имеющих крыши над головой и одним лишь им известным способом выживающих в столице Армении? По официальным данным около 100, по неофициальным — в несколько раз больше.
У каждого ереванского бомжа своя судьба, своя история. Но в одном эти судьбы схожи: у этих людей была прошлая жизнь, у многих даже благополучная, а вот будущего у них, по всей видимости, не будет. Летом эта категория людей еще кое-как перебивается: днем просят подаяние, вечером пьют, ночи проводят в парках, скверах и подземных переходах города. Зимой же для бомжа — время экстремальное в прямом смысле этого слова.
По официальным данным, в декабре 2004 года и январе 2005-го в Ереване умерли 35 бездомных людей, в 2006 году — 50. А только за первые дни нового, 2007 года от переохлаждения на улицах Еревана погибли 12 человек.
Самые известные места обитания ереванских бомжей — сквер напротив Дома камерной музыки, парк им. Комитаса и полуразрушенное здание бывшего похоронного бюро.
"Соберем пару копеек — купим водку"
С наступлением темноты у мусорных баков около Дома камерной музыки несколько мужчин средних лет разжигают костер и греются там до утра.
КОГДА МЫ ПОДОШЛИ К ЭТИМ ЛЮДЯМ, один из них попросил у нас денег.
— Вот соберем пару копеек, купим водку, и мороз нам не страшен, — объяснил молодой человек с грустными глазами.
Он очутился на улице из-за долгов брата: продал дом, расплатился с долгами, а сам остался на улице. Родители умерли еще в начале 90-х, а семью создать Гагику не удалось.
Мко из Гюмри присоединился к этой группе бесприютных людей несколько дней назад. Мать и брат Мко погибли во время спитакского землетрясения 1988 года, отец не вынес горя и скончался год спустя. После его смерти в отчем доме поселился дядя, который сильно пил и в итоге выгнал Мко из дому. В Ереване он уже пять лет. Жил до этого с одной женщиной, которая тоже выгнала молодого человека на улицу. На все наши вопросы подвыпивший Мко лишь отвечал: "Я смерти хочу, смерти. . . "
В ЭТОЙ ГРУППЕ из четырех бесприютных людей одна женщина — Валя. Во время нашей беседы эта русская женщина все время вспоминала полицейских, которые недавно недавно во время рейда выгнали ее с железнодорожного вокзала. Выпив водки, Валя рассказала нам свою жизнь:
— В начале 70-х я приехала в Ереван в командировку. Здесь познакомилась с моим будущим мужем и осталась в Армении. Детей у нас не было, и мы взяли на воспитание ребенка из детдома. Но через три года мой супруг погиб в автокатастрофе, и я одна вырастила сына. Кто тогда мог знать, что мой ребенок, выросши, выбросит меня на улицу. У меня в России живет родная сестра, я бы уехала отсюда, но денег на дорогу нет.
"Мы пришли сюда умереть"
В парке у французского посольства около десятка собак ждали хозяев. Эти животные и водка — единственная надежда бездомных людей на тепло в ночные морозы.
КАРО ЖИВЕТ В ПОЛУРАЗРУШЕННОМ ЗДАНИИ бывшего похоронного бюро. Мы спустились в подвал здания, где в углу сидели трое мужчин. Сам Каро неподвижно лежал на полу у самой стены. Два дня Каро не вставал, ничего не ел, даже водку не пил. Ему было очень плохо.
— Эти собаки, которые живут в саду напротив, преданней моих жен, детей и братьев. Это мои питомцы: стоит мне потерять сознание, они тут же начинают приводить меня в чувство. Как только не могу дышать — бьют по лицу. . . Они оплакивают свою участь, я — свою.
Каро — бывший инженер, участник Карабахской войны, пять лет служил в армии. Инвалид второй группы. Вот уже 10 лет не имеет постоянной крыши над головой. Летом живет под деревьями, зимой — в подвалах и полуразрушенных зданиях. Ноги Каро обморожены и ходить он не может.
50-ЛЕТНЯЯ АРПИК ИЗ ИДЖЕВАНА — одна из бездомных Ереванской железнодорожной станции. Сейчас "живет" в подвале этого полуразрушенного здания. После смерти мужа в 1995 году продала квартиру, чтобы уехать к брату в Россию. Но вдову обокрали, и бедная женщина оказалась на улице, пристрастилась к спиртному.
— Это самое большое несчастье. Бывают моменты, когда хочется уснуть и не проснуться, не видеть этой жестокой жизни. Я никого не виню. Сама виновата. Меня погубила водка. Я жду своей смерти, — горько сказала Валя.
— А мы все здесь ждем смерти, — пробурчал человек с сединой, который полусидя пил водку из бутылки. — Здесь было похоронное бюро, вот мы и пришли сюда, чтобы быть похороненными.
По рассказам этих людей, в позапрошлую морозную зиму здесь ютилась пара престарелых людей, которые, не выдержав заморозков, умерли от переохлаждения. В столичном похоронном бюро имен этих людей так и не выяснили, поскольку документов, удостоверяющих личность, у умерших не оказалось.
. . . На Нубарашенском кладбище Еревана выделен участок, предусмотренный для бездомных людей. Здесь на могилах нет фамилий и имен, даты рождения и смерти. Просто ставят очередной номер — и все. Никто не может точно сказать, сколько бродяг в Армении — их учетом всерьез никто не занимается. Известно лишь, что только в столичном похоронном бюро ежегодно регистрируется до 100 смертей людей, личности которых не установлены.
P. S. В 2006 году правительством республики на реализацию проекта по созданию государственной ночлежки для лиц без определенного места жительства было выделено 90 млн драмов, а на каждого бездомного государством ежедневно перечисляется 3400 драмов. Куда уходят эти деньги, тоже никто сказать не может.
Приют для бомжей, открытый в сентябре прошлого года, рассчитан на 30 человек и уже действует. Но этого явно недостаточно, и свидетельством тому — картина, которую мы увидели в Ереване в эту морозную зиму.
У каждого ереванского бомжа своя судьба, своя история. Но в одном эти судьбы схожи: у этих людей была прошлая жизнь, у многих даже благополучная, а вот будущего у них, по всей видимости, не будет. Летом эта категория людей еще кое-как перебивается: днем просят подаяние, вечером пьют, ночи проводят в парках, скверах и подземных переходах города. Зимой же для бомжа — время экстремальное в прямом смысле этого слова.
По официальным данным, в декабре 2004 года и январе 2005-го в Ереване умерли 35 бездомных людей, в 2006 году — 50. А только за первые дни нового, 2007 года от переохлаждения на улицах Еревана погибли 12 человек.
Самые известные места обитания ереванских бомжей — сквер напротив Дома камерной музыки, парк им. Комитаса и полуразрушенное здание бывшего похоронного бюро.
"Соберем пару копеек — купим водку"
С наступлением темноты у мусорных баков около Дома камерной музыки несколько мужчин средних лет разжигают костер и греются там до утра.
КОГДА МЫ ПОДОШЛИ К ЭТИМ ЛЮДЯМ, один из них попросил у нас денег.
— Вот соберем пару копеек, купим водку, и мороз нам не страшен, — объяснил молодой человек с грустными глазами.
Он очутился на улице из-за долгов брата: продал дом, расплатился с долгами, а сам остался на улице. Родители умерли еще в начале 90-х, а семью создать Гагику не удалось.
Мко из Гюмри присоединился к этой группе бесприютных людей несколько дней назад. Мать и брат Мко погибли во время спитакского землетрясения 1988 года, отец не вынес горя и скончался год спустя. После его смерти в отчем доме поселился дядя, который сильно пил и в итоге выгнал Мко из дому. В Ереване он уже пять лет. Жил до этого с одной женщиной, которая тоже выгнала молодого человека на улицу. На все наши вопросы подвыпивший Мко лишь отвечал: "Я смерти хочу, смерти. . . "
В ЭТОЙ ГРУППЕ из четырех бесприютных людей одна женщина — Валя. Во время нашей беседы эта русская женщина все время вспоминала полицейских, которые недавно недавно во время рейда выгнали ее с железнодорожного вокзала. Выпив водки, Валя рассказала нам свою жизнь:
— В начале 70-х я приехала в Ереван в командировку. Здесь познакомилась с моим будущим мужем и осталась в Армении. Детей у нас не было, и мы взяли на воспитание ребенка из детдома. Но через три года мой супруг погиб в автокатастрофе, и я одна вырастила сына. Кто тогда мог знать, что мой ребенок, выросши, выбросит меня на улицу. У меня в России живет родная сестра, я бы уехала отсюда, но денег на дорогу нет.
"Мы пришли сюда умереть"
В парке у французского посольства около десятка собак ждали хозяев. Эти животные и водка — единственная надежда бездомных людей на тепло в ночные морозы.
КАРО ЖИВЕТ В ПОЛУРАЗРУШЕННОМ ЗДАНИИ бывшего похоронного бюро. Мы спустились в подвал здания, где в углу сидели трое мужчин. Сам Каро неподвижно лежал на полу у самой стены. Два дня Каро не вставал, ничего не ел, даже водку не пил. Ему было очень плохо.
— Эти собаки, которые живут в саду напротив, преданней моих жен, детей и братьев. Это мои питомцы: стоит мне потерять сознание, они тут же начинают приводить меня в чувство. Как только не могу дышать — бьют по лицу. . . Они оплакивают свою участь, я — свою.
Каро — бывший инженер, участник Карабахской войны, пять лет служил в армии. Инвалид второй группы. Вот уже 10 лет не имеет постоянной крыши над головой. Летом живет под деревьями, зимой — в подвалах и полуразрушенных зданиях. Ноги Каро обморожены и ходить он не может.
50-ЛЕТНЯЯ АРПИК ИЗ ИДЖЕВАНА — одна из бездомных Ереванской железнодорожной станции. Сейчас "живет" в подвале этого полуразрушенного здания. После смерти мужа в 1995 году продала квартиру, чтобы уехать к брату в Россию. Но вдову обокрали, и бедная женщина оказалась на улице, пристрастилась к спиртному.
— Это самое большое несчастье. Бывают моменты, когда хочется уснуть и не проснуться, не видеть этой жестокой жизни. Я никого не виню. Сама виновата. Меня погубила водка. Я жду своей смерти, — горько сказала Валя.
— А мы все здесь ждем смерти, — пробурчал человек с сединой, который полусидя пил водку из бутылки. — Здесь было похоронное бюро, вот мы и пришли сюда, чтобы быть похороненными.
По рассказам этих людей, в позапрошлую морозную зиму здесь ютилась пара престарелых людей, которые, не выдержав заморозков, умерли от переохлаждения. В столичном похоронном бюро имен этих людей так и не выяснили, поскольку документов, удостоверяющих личность, у умерших не оказалось.
. . . На Нубарашенском кладбище Еревана выделен участок, предусмотренный для бездомных людей. Здесь на могилах нет фамилий и имен, даты рождения и смерти. Просто ставят очередной номер — и все. Никто не может точно сказать, сколько бродяг в Армении — их учетом всерьез никто не занимается. Известно лишь, что только в столичном похоронном бюро ежегодно регистрируется до 100 смертей людей, личности которых не установлены.
P. S. В 2006 году правительством республики на реализацию проекта по созданию государственной ночлежки для лиц без определенного места жительства было выделено 90 млн драмов, а на каждого бездомного государством ежедневно перечисляется 3400 драмов. Куда уходят эти деньги, тоже никто сказать не может.
Приют для бомжей, открытый в сентябре прошлого года, рассчитан на 30 человек и уже действует. Но этого явно недостаточно, и свидетельством тому — картина, которую мы увидели в Ереване в эту морозную зиму.