На 25 марта бесконечный сериал, фиксирующий попытки Паруйра добиться справедливости, находился в очередной фазе в суде общей юрисдикции Арабкира у судьи, к которому кривой дорожкой подъехать было невозможно. Но до следующего заседания в апреле истец не дожил. Упал на лестнице, ведущей к станции Канатной дороги на ул. Чаренца где-то в пределах 16-17.00. Его увидели проходящие мимо студенты, позвонили в «Скорую». В больнице зафиксировали черепно-мозговую травму. Как мне потом объяснили, сделали операцию, но травма оказалась несовместимой с жизнью.
Я, оттягивая соприкосновение с действительностью, заехал в больницу Ереванского медицинского университета 26-го в 8.30, обнаружил сотрудника полиции отделения Мараша и узнал от него и двух женщин в белых халатах о смерти Паруйра предыдущим поздним вечером. Не стал скрывать эмоций и предположений. Сотрудник полиции любезно пригласил меня в отделение Мараша, и там я откровенно поделился мыслями о том, что и почему могло произойти на ступеньках, ведущих к канатной дороге.
Не стану перечислять всего. Не уверен, что следствие во всем сумеет разобраться. Да и трудно это сделать. Но неукротимый Гулгулян так кстати упал на лестнице в канун суда, по которому его оппоненты вполне могли потерять не одну сотню тысяч долларов.
В ЖИЗНИ МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ ВСЯКОЕ. Я ЧТУ ПРЕЗУМПЦИЮ НЕВИНОВНОСТИ и всегда стараюсь держать себя в рамках. Но все-таки, находясь в крайней, стриптизной степени злости и открытости, я глубоко сомневаюсь в случайности падения на ступеньках канатки. Один раз, за несколько лет до этого, 7 апреля, Гулгуляна кто-то поздно вечером стукнул по башке, когда он возвращался из дома родственников где-то в Нор Ареше. Органы сочли, что криминала тут нет. Получилось, что упав, он еще несколько раз вставал и стукался различными частями тела, причиняя себе травмы. Заявление об угрозе своей жизни Гулгулян в прошлом году написал в СНБ.
Что прояснится на сей раз — не знаю. Но я не завидую до седьмого колена тем, кто, возможно, помог Гулгуляну упасть, и тем, кто эти 20 лет мешал ему вернуть свое имущество. Прямо или косвенно они причастны к даже случайному падению этого несчастного и не понятого родными человека. И это обязательно всем зачтется.
