18 августа в большом зале степанакертского Дворца культуры и молодежи состоялась премьера спектакля «С неба упали три яблока», поставленного по роману Нарине Абгарян. Инициатор, продюсер и режиссер — проживающая ныне в Нью-Йорке некогда звезда Национального театра им. Г. Сундукяна Карине Кочарян.
НА ПРОТЯЖЕНИИ БЛИЖАЙШЕГО МЕСЯЦА СПЕКТАКЛЬ БУДЕТ демонстрироваться во многих городах Армении и, естественно, в Ереване, так что у нас еще будет возможность поговорить о нем подробнее. Сейчас не об этом. А о том, что стремление тренировать в себе привычку ничему не удивляться — занятие бессмысленное. Ведь представительства Министерства НОКС Армении, так же как и самого министра, на премьере в Степанакерте не было…
Никакими кровными и прочими узами Карине Кочарян с Арцахом не связана. И тем более забота о климате культуры в Арцахе не является ее служебным долгом. Но что-то заставило ее приехать сюда из благополучного Нью-Йорка, тратить силы и в том числе личные средства и делать спектакль.
«Сегодня арцахцы, пережившие войну и послевоенные страдания, словно посмотрели на себя в зеркало, снова пережили свое горе — и снова исполнились надежды и веры в жизнь. Все билеты были раскуплены, а это означает, что арцахцам необходимо искусство. Я убеждена, что после спектакля люди, даже если они намеревались уехать из Арцаха, обязательно передумают и останутся», — говорила после премьеры режиссер, поставившая спектакль о несгибаемости армянского духа, о любви и страдании, о бытии армянского народа в вечности и о верности родной земле…
…Возможно, скульптору Армену Петросяну в дни войны являлся дух Иосифа Орбели. И под бомбежками, рискуя жизнью, он выносил из Государственного музея изобразительных искусств в Шуши работы, составляющие коллекцию музея, и оставался в нем до самого 6 ноября, пока не стало понятно, что все кончено.
А сам музей был в 2013 г. основан по инициативе бывшего министра геологии СССР академика Григоря Гарибянца — в качестве первой лепты он подарил будущему музею 30 картин из своей личной коллекции. Дальше к нему присоединились меценаты, коллекционеры, художники, и к 2020 фонд музея насчитывал более 800 работ. Сарьян, Минас, Гарзу, Эдгар Шаин, Жансем, Рудольф Хачатрян, Акоп Акопян, Никогайос Никогосян, Гаянэ Хачатурян. Полотна русских художников различных направлений.
ТЕПЕРЬ ОКАЗАЛОСЬ, ЧТО ЭТО ПРОСТО КРАСИВЫЕ СЛОВА и это только кажется, что картины, партитуры, рукописи не горят. И больно так, что в бессилии хочется посильнее стенку прибить. А еще оказалось, что любовь — к людям, к своей земле, к ее истории и культуре не возникает сама по себе, потому что есть мама и папа, и картинки в букваре, и дорога в школу, и родной пейзаж. Точнее, оказалось, что есть такая человеческая порода с мутированными генами, на чьей почве все это не прививается. Страшно, когда количество мутантов переходит критическую черту…
В дни войны в Ереван из Музея ковров Шуши были эвакуированы древние бесценные ковры. Они составляли частную коллекцию.
В дни войны в Ереван была эвакуирована коллекция рукописей — более 100 экспонатов — из Научно-культурного центра «Матенадаран-Гандзасар». Он был открыт в монастырском комплексе Гандзасар в 2015 г. и являлся филиалом ереванского Матенадарана. Тогда Ваан Тер-Гевондян, директор Матенадарана, прокомментировал этот факт: «Рукописи Гандзасара находились в относительно надежном месте в Мартакертском районе. Но во время войны ни один район Арцаха не мог считаться абсолютно надежным, поэтому дирекция решила вывезти рукописи. Усилиями наших сотрудников они были в целости и сохранности доставлены в Ереван».
В дни войны из Государственного музея изобразительных искусств Шуши были эвакуированы три работы скульптора Акопа Гюрджяна. Музею они были предоставлены для временной экспозиции. А вообще у них был хозяин — Национальная картинная галерея Армении.
У всех эвакуированных из Арцаха в Армению объектов искусства и культуры был хозяин. У остальных, не эвакуированных (а это по факту трагическое и абсолютное большинство), таковых не оказалось. Армения в лице ее нынешней власти оказалась таким же «гарантом безопасности» культурного наследия Арцаха, как и вообще «гарантом безопасности». И культурное наследие просто слили, как слили Шуши.
Директор ГНКО, объединяющего пять шушинских музеев, Лусине Каграманян не раз обращалась в инстанции с вопросом эвакуации музейных фондов. Ей объясняли, что они надежно спрятаны и в эвакуации не нуждаются…
«Из Министерства культуры потребовали три скульптуры Акопа Гюрджяна. Я спросила: если эвакуируют эти три экспоната, почему не вывозят остальные ценности, которые уже упакованы и готовы к эвакуации? Мне ответили, что если они находятся в бомбоубежище, то необходимости в их эвакуации нет. Но ведь эти три скульптуры тоже находились там, почему тогда за них беспокоились?» – позже вопрошала Лусине Гаспарян. А ответ на вопрос все не находится…
ПОЧЕМУ ВСЕ ЭТО ВСПОМНИЛОСЬ? ПОТОМУ ЧТО НА ПЕРВОЙ ПОСЛЕ ВОЙНЫ театральной премьере в Степанакерте Министерство НОКС Республики Армения снова блистало отсутствием. По слухам, еще в репетиционный период оно отправило в Арцах какого-то отставной козы барабанщика, видимо, крупного специалиста по театру, который по прибытии обратно отрапортовал министру: спектакль слабый, ехать нет смысла. Если это правда, возникает два вопроса. Во-вторых, ребята, а вы исключительно шедеврами по сию пору питались? А в-главных, вы в своем уме, если способны считать, что к такому рода событию следует подходить исключительно с эстетических позиций? Если же это неправда… Тогда тем более все путем. Тогда спектакль, являющий несгибаемость армянского духа, его любовь и страдание, бытие армянского народа в вечности и верность родной земле — лишь частная инициатива какого-то режиссера из Спюрка.
Вообще оказывается, что любовь к людям, к своей земле, к ее истории и культуре — всего лишь частная инициатива. До тех пор, пока бал правят мутанты.
НА ПРОТЯЖЕНИИ БЛИЖАЙШЕГО МЕСЯЦА СПЕКТАКЛЬ БУДЕТ демонстрироваться во многих городах Армении и, естественно, в Ереване, так что у нас еще будет возможность поговорить о нем подробнее. Сейчас не об этом. А о том, что стремление тренировать в себе привычку ничему не удивляться — занятие бессмысленное. Ведь представительства Министерства НОКС Армении, так же как и самого министра, на премьере в Степанакерте не было…
Никакими кровными и прочими узами Карине Кочарян с Арцахом не связана. И тем более забота о климате культуры в Арцахе не является ее служебным долгом. Но что-то заставило ее приехать сюда из благополучного Нью-Йорка, тратить силы и в том числе личные средства и делать спектакль.
«Сегодня арцахцы, пережившие войну и послевоенные страдания, словно посмотрели на себя в зеркало, снова пережили свое горе — и снова исполнились надежды и веры в жизнь. Все билеты были раскуплены, а это означает, что арцахцам необходимо искусство. Я убеждена, что после спектакля люди, даже если они намеревались уехать из Арцаха, обязательно передумают и останутся», — говорила после премьеры режиссер, поставившая спектакль о несгибаемости армянского духа, о любви и страдании, о бытии армянского народа в вечности и о верности родной земле…
…Возможно, скульптору Армену Петросяну в дни войны являлся дух Иосифа Орбели. И под бомбежками, рискуя жизнью, он выносил из Государственного музея изобразительных искусств в Шуши работы, составляющие коллекцию музея, и оставался в нем до самого 6 ноября, пока не стало понятно, что все кончено.
А сам музей был в 2013 г. основан по инициативе бывшего министра геологии СССР академика Григоря Гарибянца — в качестве первой лепты он подарил будущему музею 30 картин из своей личной коллекции. Дальше к нему присоединились меценаты, коллекционеры, художники, и к 2020 фонд музея насчитывал более 800 работ. Сарьян, Минас, Гарзу, Эдгар Шаин, Жансем, Рудольф Хачатрян, Акоп Акопян, Никогайос Никогосян, Гаянэ Хачатурян. Полотна русских художников различных направлений.
ТЕПЕРЬ ОКАЗАЛОСЬ, ЧТО ЭТО ПРОСТО КРАСИВЫЕ СЛОВА и это только кажется, что картины, партитуры, рукописи не горят. И больно так, что в бессилии хочется посильнее стенку прибить. А еще оказалось, что любовь — к людям, к своей земле, к ее истории и культуре не возникает сама по себе, потому что есть мама и папа, и картинки в букваре, и дорога в школу, и родной пейзаж. Точнее, оказалось, что есть такая человеческая порода с мутированными генами, на чьей почве все это не прививается. Страшно, когда количество мутантов переходит критическую черту…
В дни войны в Ереван из Музея ковров Шуши были эвакуированы древние бесценные ковры. Они составляли частную коллекцию.
В дни войны в Ереван была эвакуирована коллекция рукописей — более 100 экспонатов — из Научно-культурного центра «Матенадаран-Гандзасар». Он был открыт в монастырском комплексе Гандзасар в 2015 г. и являлся филиалом ереванского Матенадарана. Тогда Ваан Тер-Гевондян, директор Матенадарана, прокомментировал этот факт: «Рукописи Гандзасара находились в относительно надежном месте в Мартакертском районе. Но во время войны ни один район Арцаха не мог считаться абсолютно надежным, поэтому дирекция решила вывезти рукописи. Усилиями наших сотрудников они были в целости и сохранности доставлены в Ереван».
В дни войны из Государственного музея изобразительных искусств Шуши были эвакуированы три работы скульптора Акопа Гюрджяна. Музею они были предоставлены для временной экспозиции. А вообще у них был хозяин — Национальная картинная галерея Армении.
У всех эвакуированных из Арцаха в Армению объектов искусства и культуры был хозяин. У остальных, не эвакуированных (а это по факту трагическое и абсолютное большинство), таковых не оказалось. Армения в лице ее нынешней власти оказалась таким же «гарантом безопасности» культурного наследия Арцаха, как и вообще «гарантом безопасности». И культурное наследие просто слили, как слили Шуши.
Директор ГНКО, объединяющего пять шушинских музеев, Лусине Каграманян не раз обращалась в инстанции с вопросом эвакуации музейных фондов. Ей объясняли, что они надежно спрятаны и в эвакуации не нуждаются…
«Из Министерства культуры потребовали три скульптуры Акопа Гюрджяна. Я спросила: если эвакуируют эти три экспоната, почему не вывозят остальные ценности, которые уже упакованы и готовы к эвакуации? Мне ответили, что если они находятся в бомбоубежище, то необходимости в их эвакуации нет. Но ведь эти три скульптуры тоже находились там, почему тогда за них беспокоились?» – позже вопрошала Лусине Гаспарян. А ответ на вопрос все не находится…
ПОЧЕМУ ВСЕ ЭТО ВСПОМНИЛОСЬ? ПОТОМУ ЧТО НА ПЕРВОЙ ПОСЛЕ ВОЙНЫ театральной премьере в Степанакерте Министерство НОКС Республики Армения снова блистало отсутствием. По слухам, еще в репетиционный период оно отправило в Арцах какого-то отставной козы барабанщика, видимо, крупного специалиста по театру, который по прибытии обратно отрапортовал министру: спектакль слабый, ехать нет смысла. Если это правда, возникает два вопроса. Во-вторых, ребята, а вы исключительно шедеврами по сию пору питались? А в-главных, вы в своем уме, если способны считать, что к такому рода событию следует подходить исключительно с эстетических позиций? Если же это неправда… Тогда тем более все путем. Тогда спектакль, являющий несгибаемость армянского духа, его любовь и страдание, бытие армянского народа в вечности и верность родной земле — лишь частная инициатива какого-то режиссера из Спюрка.
Вообще оказывается, что любовь к людям, к своей земле, к ее истории и культуре — всего лишь частная инициатива. До тех пор, пока бал правят мутанты.
