ДА ЗДРАВСТВУЕТ ЖИЗНЬ!

Новелла в сонатной форме
Это рассказ о музыканте, представляющемся мне в моем музыкантском воображении в форме сонатного allegro, где есть вступление, экспозиция, разработка, реприза и очень выразительный эпизод.
ИТАК, ВСТУПЛЕНИЕ.
23. 08. 06. Рано утром позвонил Эдвард Михайлович Мирзоян, позвонил, чтобы поблагодарить за записанное на его автоответчик мое предложение отправить в русскую библиотеку Лос-Анджелеса его интереснейшую книгу "Фрагменты".
ЭКСПОЗИЦИЯ. Эдвард Мирзоян — выдающийся композитор, народный артист СССР, профессор. Некоторые его опусы: Симфония для струнных и литавр, Струнный квартет, в свое время ставшие новым словом и даже этапом в советской армянской музыке. Симфония разлетелась по миру, ею заинтересовался сам маэстро Юджин Орманди. В этом году у Эдварда Михайловича юбилей — 85-летие, и дирижер Арам Карабекян, отмечая 250-летие Моцарта, поставил на афише и портрет Мирзояна.
Недавно по Общественному телевидению Армении показывали фильм Марка Петросяна "Посвящение Эдварду Мирзояну", прозвучала симфония в исполнении Огана Дурьяна и Юрия Башмета, Квартет исполнили комитасовцы, из камерных произведений прозвучали блистательное "Perpetuum mobile" и "Шушаник" — одна из самых вдохновенных страниц киномузыки автора, из вокальной музыки — неувядающий романс на стихи Аветика Исаакяна. Это была отличная передача, достойная замечательного мастера.
РАЗРАБОТКА. Мирзоян прожил интереснейшую жизнь, насыщенную высоким служением искусству, жизнь, богатую знаковыми фактами: творческими встречами — Игорь Стравинский, Шостакович, Бенджамин Бриттен; близким общением — Арам Хачатурян, Тихон Хренников, Дмитрий Кабалевский, Мстислав Ростропович; личной дружбой — Арно Бабаджанян, Газарос Сарьян, Александр Арутюнян. Он воспитал целую плеяду талантливых армянских композиторов.
Как музыкально-общественный деятель, Эдвард Мирзоян сорок лет своей жизни отдал Союзу композиторов Армении. Вместе со своим соратником Бабкеном Сосяном они воздвигли себе прижизненный памятник — Дом творчества композиторов в Дилижане. Именно об этом рае красноречиво выразился великий английский композитор Бенджамин Бриттен: "Все, что я увидел в смысле условий, созданных для армянских композиторов, дает мне право признаться, что завидно быть армянским композитором". А британская газета Sunday Telegraph написала: "Английские композиторы могут только мечтать об условиях, созданных в Дилижане для армянских композиторов". Комментарии, кажется, излишни.
НЕНАСЫТНЫЙ ЖИЗНЕЛЮБ, Эдвард Михайлович наслаждается каждым божьим днем, не устает упиваться любым проявлением чуда природы: расцветшей вишней или случайно найденным под опавшим листом полупромерзшим лесным яблочком. . . Когда надо было проложить дорогу к Залу им. Бетховена в Дилижане, природоохранные ведомства воспротивились вырубке деревьев. Эдвард Михайлович дал слово вместо каждого срубленного дерева посадить тысячу. Тысячу! И слово свое сдержал и даже перевыполнил — деревьев посадили миллион пятьсот тысяч! Помнят ли люди, что этот дарующий прохладу шумный лес — рукотворный, мирзояновский?!
Эдвард Михайлович к тому же мужественный человек. Он перенес операции на сердце, на глазе, перенес инсульт, но упорно добивался и добился восстановления речи; после операции на ноге, с огромным трудом превозмогая боль, он и сегодня ходит на концерты, на заседания, где так нужны его опыт и мудрое слово. В консерватории профессор Мирзоян — незаменимый наставник своих питомцев.
. . . Это было всего месяц назад, когда Эдвард Михайлович поехал на творческий вечер Сильвы Капутикян, увы, оказавшийся последней встречей с великой поэтессой. Узнав, что Эдвард Михайлович, невзирая ни на что, поехал, я, несмотря на свое послеоперационное недомогание, последовал примеру старшего товарища. А в предшествующие дни, когда после операции я потерял всякую надежду на восстановление своих творческих сил, звонок Эдварда Михайловича с ободряющими словами — Бальян всегда должен быть в деле! — вселил в меня уверенность и силы.
А ВОТ И ОБЕЩАННЫЙ "ВЫРАЗИТЕЛЬНЫЙ" ЭПИЗОД в сонатной форме. У этого удивительно общительного, популярнейшего человека широчайший круг знакомых, масса друзей и среди них несколько очень близких. Один из избранных — академик Сергей Александрович Амбарцумян, выдающийся механик, для которого, как мне показалось при знакомстве, одно из высших достоинств в человеке — его одаренность. Мы встретились с ним дома у Эдварда Михайловича в начале 90-х, когда создавались разные новые организации, общества, ассоциации. Сергей Александрович поделился своей идеей учредить новое общество и назвать его "Талант". Уже само название союза, сосредоточивающего в своих рядах людей неординарных, красноречиво говорило за себя. Воодушевленный столь прекрасной идеей, помню, я хотел было рассказать о замечательном историческом факте: о встрече двух молодых людей, когда один из них признавался другому, как он пробовал написать стихи, но не смог, а второй недоумевал — "это ж так просто". "А я, представляете, тоже согрешил, хотел сочинить музыку, но ничего у меня не получилось". — "О, это же так просто!" — ответил первый. Этими молодыми людьми были Моцарт и Гете! Хотел было рассказать этот исторический факт, но счел нескромным — мои собеседники и сами, возможно, знали об этом. . . Вот такой эпизод в сонатной форме.
А ТЕПЕРЬ ВЕРНЕМСЯ К ТЕЛЕФОННОМУ РАЗГОВОРУ 23. 08. 06 — и это будет Реприза.
— Вчера специально приехал с дачи — хотел обязательно быть на концерте памяти Хачатура Аветисяна. Было очень много народу на Каскаде, — с гордостью за своего питомца отмечал учитель.
— Как тебе на даче?
— На даче я всегда хорошо чувствую себя. А знаешь, когда в 82-м я принялся за строительство, один человек говорил: "Надо было лет 30 назад строить, чтобы сполна насладиться". А я ответил: "Я и в процессе строительства наслаждаюсь".
— В 1999 году, — продолжал свой телефонный монолог Эдвард Михайлович, — мы с Сергеем Александровичем Амбарцумяном как-то были в Бжни, поднялись к церкви, и я прочел выбитое на камне "Церковь Сурб Аствацацин построена в 1031 году". Давай, говорю, через 32 года придем на 1000-летие этой церкви. "Хорошая идея", — одобрил Сергей Александрович. В 2000-м мы снова были в Бжни. Я сказал, мол, остался 31 год. В 2001-м вновь посетили Сурб Аствацацин — осталось 30 лет. В 2002-м осталось 29 лет, в 2003-м — 28 лет. И каждый год, когда мы с Сергеем Александровичем бывали в Бжни, посещали это удивительное творение армянских рук. В 2004-м осталось 27 лет, в 2005-м — 26 лет. . . В этом году у церкви 975-летие. Это юбилей! Давай его отметим. . .
Чем не новелла о ненасытном Жизнелюбе?! Новелла! Хотя и по телефону. . . Да здравствует Жизнь!