— Если говорить о проблемах, препятствующих развитию у нас туризма, то в первую очередь речь об инфраструктуре?
— Начну с другого — с наших людей. Может показаться удивительным, но абсолютное большинство зарубежных туристов уезжают из Армении довольными и восхищенными. Я, конечно, не стану утверждать, что все это благодаря госкомитету. Нет — благодаря нашей стране, нашим людям. Журналисты из Сургута, недавно побывавшие здесь, говорили мне: «Да, с дорогами у вас проблемы. Но все равно мы восхищены!» А фразу «у вас удивительно теплые люди» в той или иной интерпретации можно услышать почти ото всех приезжающих. И в этом нет ничего странного: ведь бывает, когда человеку неприятно находиться в самых красивых хоромах, и наоборот — чувствовать себя комфортно в самом простом сельском доме.
Но вернемся к проблемам. Важнейший вопрос — дороги. Они плохие. Очень. Я сама езжу по Армении каждую неделю и поднимаю этот вопрос перед Министерством транспорта, но… У всех бюджетные проблемы и плюс постоянно где-то строят дорогу, но уже на следующий год она оказывается в состоянии, далеком от идеального.
Мы со своей стороны пытаемся что-то делать. Например, в одной из программ Всемирного банка есть подпрограмма по улучшению инфраструктуры по основным туристическим направлениям в Армении. Она предусматривает строительство дороги в Гарни до Симфонии камней, дорогу в Татев и др.
Второе. И здесь мы возвращаемся к нашим людям. Насколько человек — наша самая большая ценность для приезжающих, настолько и большая проблема внутри страны. Речь идет о культуре быта. Возьмем хотя бы вопрос мусора. Кто бросает его где попало, но только не в урну?! Мы! Или вопрос общественных туалетов, которых катастрофически не хватает. Часто привожу следующий пример. Один предприниматель построил в сюникском селе напротив своего ресторана общественный туалет и в восьми близлежащих селах не смог найти одного работника, который убирал бы его и собирал деньги за работу. А все потому, что там это считается постыдным делом… Более того, через некоторое время этот туалет те же сельчане потихоньку разобрали «на запчасти». Мы можем в случае необходимости попроситься к кому-то зайти в дом, но европейский турист так не поступает. А из-за отсутствия этого, столь необходимого «элемента инфраструктуры» в местах, где они должны быть по всем канонам, случались очень даже неприятные ситуации.
Так что проблема серьезная, но если еще недавно никто не думал об общественных туалетах как о бизнесе, то сейчас уже несколько человек мне заявили о желании заняться этим делом. То есть мы постепенно созреваем до того, чтобы не стесняться этого специфического вида бизнеса. Причем если в городе нужно ставить скорее отдельное строение, то на автомобильных трассах можно не просто поставить туалет, поскольку его рентабельность будет проблематичной, а, например, пит-стоп с обязательным наличием санузла или в «нагрузку» еще какому-либо объекту. Кстати, существует Всемирная туалетная ассоциация, проводятся международные конференции по этой теме. Одним словом, тема очень серьезная, и подход к ней должен быть соответствующим.
— С дорогами и туалетами все ясно. А как обстоят дела с гостиницами? Их достаточно? И не дорого ли стоят номера в армянских отелях?
— Они строятся. И их количество соответствует спросу. Что касается стоимости номеров, то, на мой взгляд, они недорогие. Цены могут показаться высокими, если исходить из наших зарплат, но для туристов вполне приемлемые.
— В 2011 году деятельность гидов начали лицензировать, но затем прекратили. Какова ситуация сейчас?
— Мы отправили новый законопроект по туризму, в котором есть и раздел, касающийся лицензирования тургидов, в правительство. Этим вопросом обязательно надо заниматься. Дело в том, что — да, у нас есть много хороших гидов, но правовое поле, в котором они работают, не отрегулировано. И любой человек, образно говоря, может встать с утра, решить, что он гид, и никто ему ничего не сможет сказать поперек.
Вот лишь самый простой пример. Поскольку я очень люблю общаться с таксистами (они для меня важный источник информации), то расспрашивала и тех, кто на площади Республики рекламирует туры в Гарни — Гегард и т.д. Спрашиваю их: «С гидом ездите»? После того как они убеждаются, что я не из налоговой, отвечают: «Нет, если что надо, сами рассказываем». А ведь гид — это и лицо страны и плюс он решает, если можно так выразиться, вопрос информационной безопасности. Ведь тот же водитель может что угодно ляпнуть.
Поэтому есть идея создания центра, который будет лицензировать гидов и проводить для них специальные курсы, обучающие буквально всему, начиная с этики, того, как себя вести, заканчивая тем, каким голосом говорить и какую информацию предоставлять. Надеюсь, что в следующем году закон примут. Если же его принятие будет задерживаться, то мы пойдем на добровольную сертификацию гидов. Сделаем это по образцу Санкт-Петербургского комитета по туризму. Они организовали добровольные курсы, выпускники которых получают бейдж и книжку гида. То же сделаем и мы. После чего договоримся со всеми музеями и другими туристическими объектами, чтобы без этого бейджа они не пропускали гидов. Тогда сразу же создастся тот престиж, та потребность, при которой люди добровольно начнут приходить на сертификацию.
— Почему принятие закона может затянуться?
— Возможно, потому, что он связан с вопросом свободной конкуренции… Понятно, что до определенного момента отсутствие регуляции на этом поле в какой-то степени было оправданным — нужно было привлечь на рынок новых туроператоров и гидов. Но пришло время, когда регуляция становится необходимой. Ведь, если туроператор обманул своих клиентов, у нас нет способов воздействовать на него. И мы ничего не можем поделать с не соответствующим своему статусу гидом.
В законопроекте учитываются все узловые точки правовой регуляции, связанные с туризмом, — туроператоры, автобусы, гостиницы, гиды… Все идет единым пакетом.
— В последние годы все акцентированнее различные фестивали, в первую очередь гастрономические. Не теряется ли за ними ценность исторического туризма?
— Нет, конечно. Одно другому не мешает, наоборот, помогает. Я бы даже сказала, что еда имеет большое значение для человека. Впрочем, гастротуризм — это не отдельное направление туризма. Как правило, человек едет в другую страну не только ради того, чтобы там поесть. Турист приезжает за чем-то другим, но вместе с этим ему могут предложить и гастротуры…
И вообще правильно, когда в музее или рядом с ним есть ресторан, правильно, чтобы и в Опере был ресторан, и возле Гарни… Меня могут закидать камнями, но весь мир живет так. У человека шесть чувств, и, если он куда-то едет, нужно сделать так, чтобы все его чувства были удовлетворены. В США, например, есть площадки под открытым небом, где ты можешь на классическом концерте сидеть с сэндвичем и вином. Нет, конечно, на Западе проходят музыкальные мероприятия и в традиционным формате, но есть и выбор. Рэя Чарльза я слушала на концерте в городском саду, а Джеймса Брауна — в небольшом клубе, где под его пение танцевали.
Когда я, например, иду в музей в США, первым делом смотрю информацию о наличии там ресторана. Потому что после музея хочется выпить хорошего вина и съесть хороший стейк и получить удовольствие от этого. Все должно быть в совокупности. И я не понимаю пользы от отсутствия этого у нас…
— Если вернуться к нашим фестивалям, какой из них, на ваш взгляд, лучший?
— Я бывала на Винном фестивале в Арени, который год от года становится все лучше. Небывалый интерес был к ереванским Винным дням на улице Сарьяна — там стояла очень праздничная атмосфера. Фестиваль гаты в селе Хачик оказался очень интересным тем, что в самое приграничье приехало большое количество туристов и из-за рубежа, и из страны. Не удалось побывать на Фестивале толмы, но знаю, что и он прошел удачно…
Наша стратегия на будущий год в отношении фестивалей — финансировать и помогать тем из них, которые будут способствовать притоку туристов из-за границы. Для меня это в первую очередь Винный фестиваль. А сейчас мы разрабатываем новую программу фестиваля, связанного с национальным символом. По всей видимости, это будет абрикос. Если остановимся на этом варианте, то, соответственно, и фестиваль придется на период созревания, пожалуй, самого армянского фрукта — Armeniaca.
