Новая культура, становление которой происходит непосредственно на наших глазах, отвергает многие духовные, моральные, эстетические категории и чревата вырождением самой идеи независимой армянской государственности. Очевидно, что если процесс формирования этой новой культуры не пресечь на корню, то в скором времени численность граждан, способных поддерживать и отстаивать идею суверенной Армении, окажется недостаточной для того, чтобы сформировать "фактор противодействия".
Свободное государство – это государство, которое предлагает своим гражданам не только широкий спектр обязанностей, но и свободу выбора (профессии, занятий, увлечений…), и свободу отстаивать этот выбор. Оно призвано создать такую среду обитания, в которой нация могла бы развиваться как единый жизнеспособный организм: образно говоря, художник должен писать картины (а не портреты спонсоров), ученый — заниматься наукой (а не научным обоснованием правильности текущего курса). Свободное государство – это государство, где каждый имеет реальную возможность заниматься своим делом и занимается им.
Несмотря на тривиальность этой мысли, сама задача в высшей степени сложная. Она никогда не может быть решена пресловутым фактором времени, тем более что в данном контексте время работает не на нас: социальные метастазы первого суверенного двадцатилетия превратили художника в маляра, а маляра — в художника, врача — в знахаря, а знахаря — во врача, актера — в паяца, а паяца — в актера, банкира — в ростовщика, а ростовщика — в банкира… Иными словами, в республике сложилась такая ситуация, когда люди занимаются не своим делом.
Более того, в течение двадцати лет власти не инициировали научно-исследовательские работы над разработкой собственной модели национального развития. С первого же дня независимости "единственной и всеобъемлющей панацеей" от всевозможных угроз был провозглашен рынок с перспективой трансформации единой этнокультурной общности в некое космополитическое сырье для изготовления последующего наднационального продукта.
Процесс насаждения в Армении "рыночной" идеологии и формирования новой буржуазии сопровождался и продолжает сопровождаться вопиющими проявлениями социальной несправедливости, а также становлением принципиально новой культуры, унижающей и угнетающей именно ту общественную прослойку, представители которой еще не трансформировались в новую "наднациональную общность" и пытаются заниматься своим делом. Становление частнособственнического мировоззрения и люмпенизация общества достигли серьезных масштабов и сегодня представляются главной угрозой армянской государственности.
Для разрешения этой проблемы у государства должен разыграться аппетит, у него должны появиться державные амбиции. С учетом места, которое занимает Армения на современной карте мира, это утверждение, возможно, покажется даже спорным. Однако другого выхода не существует, так как подавление внутреннего потенциала – это первый шаг на пути расщепления этнокультурного иммунитета нации. Причем следует понимать, что процесс подавления вовсе не означает претворения в жизнь какого-либо преступного заговора: на самом деле все гораздо сложнее – это отсутствие условий и форм самовыражения людей. Это среда, которая в зародыше нивелирует будущих физиков и математиков, вынуждает их ради выживания изменять своей природе или искать себя за рубежом. Это среда, которая блокирует творческие выходы.
Для обнажения замурованных выходов и необходимы державные амбиции. Так уж сложилось исторически, что не может армянин не заниматься (например) физикой и математикой, не может он не руководить конструкторским бюро, не может не быть механиком и новатором… Парадоксально, но если бы наш народ не был в такой степени предрасположен именно к державным сферам деятельности, то, возможно, общий дискомфорт предстал бы в менее явном и драматичном свете. А ведь есть еще художники, писатели, музыканты…
Необходимость в разблокировании всех творческих выходов обрекает армянское общество на разработку принципиально новой модели национального государства, ориентированной на создание условий для обеспечения абсолютной востребованности всех научных и творческих начинаний. Только и только в процессе определения новой планки национальных устремлений и учреждаемых в соответствии с этой планкой научно-исследовательских институтов и проектов, только в процессе преодоления сопутствующих всем этим начинаниям сложностей и можно будет говорить об армянской модели суверенитета.
