ДИВЕРСИЯ

"в интересах армянского народа"
Признания солдата революции В. ХАРАТЯНА 18 лет спустя
"Расследование и проверка всех выдвинутых по делу версий показывает, что эти преступления совершаются с прямым умыслом дестабилизировать обстановку в республике, причинения ущерба экономике республики и поэтому в действиях лиц, совершивших данные преступления, содержатся признаки диверсии, предусмотренной ст. 63 УК Арм. ССР". Это выдержка из "Справки по уголовным делам, возбужденным по фактам массовых отравлений, имевших место на территории Армянской ССР". Сухой официальный язык документа излагает только факты. Но факты, поражающие воображение, заставляющие содрогнуться. Факты, от которых никуда не деться.
Итак, за небольшой отрезок времени (с 1 декабря 1988-го по сентябрь 1989 года) было зарегистрировано более семи десятков фактов массовых отравлений рабочих на предприятиях и служащих в учреждениях Армянской ССР. Случаи эти охватили 18 районов республики и 7 районов столицы. Причем "в подавляющем большинстве отравления произошли в горных районах Армении и даже в самых отдаленных селах, расположенных в горах". Документ, как и подобает официальной бумаге, абсолютно беспристрастно констатирует, что отравления в основном имели место на объектах Министерства легкой промышленности (на 17 объединениях и в 23 филиалах) , в 3 объединениях и 3 филиалах Министерства местной промышленности, на 2 объектах Госагропрома, на 2 объектах Минрадиопрома СССР, а также на объектах (по одному) Госкомитета по услугам населению Арм. ССР и Госкомспорта Арм. ССР.
Выходило, что "отравления произошли не только в одной отрасли народного хозяйства и не в одной промышленной сфере, что дает основания предполагать, что отравления не связаны с нарушением технологических процессов и требований нормативно-технической документации" при производстве, а также при хранении и использовании сырья.
Тогда, почти два десятилетия назад, в народе прижилась искусно подброшенная версия об "отравленных" нитках из Сумгаита. Между тем, согласно справке, лишь в 7 случаях отравление произошло при работе с пряжей, поступившей с сумгаитской фабрики. Разными были и виды сырья, вызвавшего отравления, и поставщики. Сырье и материалы поступали в республику из Чимкента, Каунаса, Минска, Гродно, Подмосковья, Японии, Бельгии, Франции, Австрии. . .
Как оказалось, в нашей маленькой, только-только перенесшей огромную человеческую трагедию, разрушенной землетрясением стране нашлись люди, льющие воду на мельницу врага. Армянский народ познал тогда не только боль утраты, страдания, но и тепло огромного человеческого участия. Без промедления сотни миллионов рук протянулись к Армении. Руки, разгребающие завалы, выносящие из-под развалин раненых и погибших, оперирующие, оказывающие помощь, созидающие.
Но нашлись руки разрушающие. Одни делали это умышленно, другие, искренне веря в то, что поступают как "настоящие патриоты". Против одного из таких "патриотов" 25 мая 1989 года было возбуждено уголовное дело по факту отравления 25 работниц одного из цехов Канакерского филиала швейной фабрики имени Клары Цеткин. Как тогда выяснило следствие, отравление вызвало вещество с острым запахом, обнаруженное на лестницах 2 и 3 этажей. Это был ядохимикат "Б-58", который применяется для борьбы с вредителями. Следствие также выяснило, что преступление совершил мастер цеха этой фабрики Вова Харатян, за что и был осужден. Тогда правоохранительные органы установили, что "он решил вызвать недовольство людей в отношении властей, дезорганизовав работу фабрики, имея искаженные представления о национальных интересах".
Впрочем, и сегодня В. Харатян считает, что действовал из интересов армянского народа. "На нашей фабрике работало более 800 человек. Из Азербайджана мы сырья не получали. Администрация предприятия беспокоилась в связи с возможностью смуты и требовала, чтобы фабрика работала, невзирая на то, что другие предприятия не работают. Я и сам с семьей часто ходил на митинги. На Театральной площади познакомился с ребятами из Движения.
Несколько раз по утрам, приходя на работу, мы натыкались на разложенное на территории фабрики сено. Думаю, это был намек на то, что мы — скоты, потому что работаем в то время, когда вокруг революция. А однажды я обнаружил записку, на которой было написано: "Вы — турки, работаете, не участвуете в революции". Наверное, это делали такие же патриоты, как я. Представляете, как мне стало обидно.
У нас на фабрике было вещество "Б-58", которым опрыскивали деревья фабричного сада. Когда открываешь сосуд, распространяется ужасная вонь. Этот ядохимикат находился под лестничной клеткой, ведущей на второй этаж. Кстати, вещество всегда было на фабрике и каждой весной там проводились опрыскивания. Я открыл флакон, в котором находилось около 200 граммов вещества, и оставил его на лестничной площадке. Запах стал распространяться. Люди обрадовались, дескать, отравляемся, работать не будем. Это был всего лишь повод. От этого запаха никто не мог отравиться. Мы не хотели никого травить. Задача была в том, чтобы не работать, поднять шум, создать ажиотаж и панику, чтобы люди вышли. Спустя 2-3 часа я повел людей к Опере. Когда сообщил об этой акции Левону и Вано, они очень обрадовались, мол, молодцы, как хорошо организовали. В частности, Вано сказал, что даже не представлял, как один человек может проделать такую организационную работу и собрать столько людей. На следующий день меня арестовали. Отвели в КГБ, допросили. Отсидел 3 месяца за хулиганство. Меня досрочно освободили после революции. Позже я встречался с Вано Сирадегяном и Левоном Тер-Петросяном. Они сказали, что я — герой. А потом, когда революция завершилась, даже работу предлагали в ЖЭКе, исполкоме райсовета, но я отказался".
Согласно "Справке по уголовным делам, возбужденным по фактам массовых отравлений", за десять месяцев в медучреждения за помощью обратились более 800 человек. Из них 158 человек получили стационарное лечение, некоторые даже дважды. Повторимся, отравления произошли на разных предприятиях, что является свидетельством спланированности этих акций и их руководства из единого центра. . .