Среди знаменательных дат прошлого культурного сезона стояло 90-летие Минаса. Юбилей великого художника был отмечен открывшейся в июле прошлого года в Национальной картинной галерее выставкой «Минас Аветисян. Искусство древнее и совершенно новое» и скандалом вокруг двух гибнущих фресок мастера, на реставрацию которых у Министерства культуры не нашлось денег.
ГРЕХИ КУЛЬТУРНОГО ВЕДОМСТВА взялись замаливать строители. Комитет градостроительства объявил о начале реализации программы реконструкции отчего дома Минаса Аветисяна в Джаджуре, который предполагается превратить не в дом-музей, но в некий дом творчества художников.
Идея восстановить и превратить в Дом-музей разрушенный в землетрясением 1988 года дом, в котором родился великий армянский художник, владела его сыновьями на протяжении многих лет. Воплотить ее так и не удалось. Зато в 2003 г. фонд ЛИНСИ инвестировал средства в строительство нового здания музея с постоянной экспозицией работ Минаса, который был открыт в 1982 году и который был разрушен землетрясением — и идея дома-музея, вроде, утратила актуальность. Зато встал вопрос о создании в Шираке музея монументального искусства, который поднял председатель Совета попечителей благотворительного фонда «Минас Аветисян», сын художника Арман Аветисян.
Случилось это в связи необходимостью срочной реставрации двух оказавшихся на краю гибели фресок великого художника. За несколько лет фонд его имени отреставрировал и переместил в безопасное место 9 из 12 монументальных фресок. Потом фонд обанкротился стараниями экс-мэра Гюмри Вардана Гукасяна, задолжавшего ему 15 миллионов драмов, и на реставрацию фресок «День» и «Ночь» денег уже не нашлось.
Арман Аветисян со товарищи писали письма с прилагаемыми документами членам правительства и встречались с тогда министром культуры Лилит Макунц. Увы… На письма не отвечали, а министр ответила, что каких-либо программ и финансов на реставрации не предусмотрено, так что — извините. А ведь речь шла о 20-25 тысячах долларов… Вот тогда Арман Аветисян и выдвинул идею создания музея монументального искусства.
«Мы уже практически смирились с тем, что фреска «День» потеряна, но «Ночь» еще можно спасти. Все фрески необходимо собрать под одной крышей. Единственный вариант разрешения этой проблемы — создание музея монументального искусства, где будут выставлены фрески Минаса, декорации к балету «Гаяне», а также работы других мастеров. Такой музей может стать первым и единственным в Шираке, и его создание не только спасет фрески Минаса, но и станет серьезным импульсом для туристической сферы», — говорил ровно год назад Аветисян-младший.
ИДЕЯ МУЗЕЯ МОНУМЕНТАЛЬНОГО ИСКУССТВА тоже не получила развития. Но параллельно с ней прорастала концепция восстановления разрушенного землетрясением дома, в котором родился великий художник. Именно этой инициативой и заинтересовались. Только не в культурном ведомстве, а в Комитете градостроительства. В Джаджур уже направились архитекторы, которые занялись нумерацией камней сохранившегося остова дома с тем, чтобы сохранить все, что возможно сохранить, и осуществить восстановление с максимальной точностью по отношению к оригиналу. В начале нынешней недели на место будущей реконструкции приехал целый десант от Комитета градостроительства во главе с его руководителем Ваагном Вермишяном, чтобы понять на месте, с чем предстоит иметь дело. На реконструкцию планируется направить как государственные деньги, так и частные инвестиции.
Дом, который подлежит реставрации, был заложен через год после рождения мастера. Так что, идея восстановления родилась, если не в год 90-летия Минаса, то в 90-летие самого дома. Дома, который, как гласит семейная история, был построен по всевышнему повелению. А история такова.
К Карапету Аветисяну, будущему отцу будущего великого армянского художника пришла старуха и стала настаивать, чтобы вместе они отправились на каменный карьер невдалеке от Джаджура — явившаяся ей во сне Богоматерь велела найти спрятанный там «Нарек», и сделать это должен Карапет. Карапет всеми силами пытался избавиться от назойливой старухи, но она упорствовала. Наконец, в очередной ее приход взмолилось уже все село — сходи с ней на карьер, Карапет, от тебя не убудет. Поиски были долгими, и Карапет Аветисян готов был высказать женщине все, что думал об этой эскападе, когда вдруг из под очередного камня вышла на свет обернутая тряпкой книга в серебряном окладе. Испуганный Карапет пртянул книгу своему странному поводырю. «Нет, — ответила старуха, — Богоматерь сказала, что это твоя книга, и ты должен хранить ее в доме, который тебе предстоит построить». И Карапет начал строительство. Вскоре у него родился сын Минас. А для «Нарека» в одной из стен дома сделали специальную нишу, которую загородили камнем с крестом.
В любом случае, в отреставрированном доме Минаса этого камня уже не будет — так же, как и «Нарека». В руинах разрушенного землетрясением дома их так и не удалось найти…
НО ОСТАВИМ В СТОРОНУ СЕМЕЙНОЕ ПРЕДАНИЕ. Чем станет Дом Минаса с учетом того, что здесь уже существует Музей Минаса?
«Есть идея превратить отреставрированный дом в своеобразную гостевую мастерскую, куда могли бы приезжать, жить и работать художники из разных уголков мира. Чтобы Джаджур стал своеобразным местом паломничества творческих людей, где они могли бы создавать свои шедевры, как делал когда-то отец. Здесь можно будет проводить фестивали и биеннале. Кроме творческих импульсов, появление такого дома может стать импульсом для развития Джаджура, который все больше превращается в богом забытый угол большого мира», — уверен Арман Аветисян.
Идея создания дома творчества, в котором художники из разных стран будут работать, и их будет охранять и вдохновлять, если не дух «Нарека», то дух Минаса — одной из ключевых фигур армянского искусства второй половины XX века — замечательна. К тому же, она вовсе не нова. Такие арт-резиденции действуют не только по всей Европе. В соседней Грузии они привлекают не только артистов и ученых всевозможных сфер, но всевозможные гранты, а значит финансовые потоки — в науку и культуру, в страну.
Здорово, что Комитет градостроительства взялся за восстановление дома Минаса. Странно, что к этому не причастно министерство и культуры. Ему здесь точно есть над чем подумать — и в широком контексте.
ГРЕХИ КУЛЬТУРНОГО ВЕДОМСТВА взялись замаливать строители. Комитет градостроительства объявил о начале реализации программы реконструкции отчего дома Минаса Аветисяна в Джаджуре, который предполагается превратить не в дом-музей, но в некий дом творчества художников.
Идея восстановить и превратить в Дом-музей разрушенный в землетрясением 1988 года дом, в котором родился великий армянский художник, владела его сыновьями на протяжении многих лет. Воплотить ее так и не удалось. Зато в 2003 г. фонд ЛИНСИ инвестировал средства в строительство нового здания музея с постоянной экспозицией работ Минаса, который был открыт в 1982 году и который был разрушен землетрясением — и идея дома-музея, вроде, утратила актуальность. Зато встал вопрос о создании в Шираке музея монументального искусства, который поднял председатель Совета попечителей благотворительного фонда «Минас Аветисян», сын художника Арман Аветисян.
Случилось это в связи необходимостью срочной реставрации двух оказавшихся на краю гибели фресок великого художника. За несколько лет фонд его имени отреставрировал и переместил в безопасное место 9 из 12 монументальных фресок. Потом фонд обанкротился стараниями экс-мэра Гюмри Вардана Гукасяна, задолжавшего ему 15 миллионов драмов, и на реставрацию фресок «День» и «Ночь» денег уже не нашлось.
Арман Аветисян со товарищи писали письма с прилагаемыми документами членам правительства и встречались с тогда министром культуры Лилит Макунц. Увы… На письма не отвечали, а министр ответила, что каких-либо программ и финансов на реставрации не предусмотрено, так что — извините. А ведь речь шла о 20-25 тысячах долларов… Вот тогда Арман Аветисян и выдвинул идею создания музея монументального искусства.
«Мы уже практически смирились с тем, что фреска «День» потеряна, но «Ночь» еще можно спасти. Все фрески необходимо собрать под одной крышей. Единственный вариант разрешения этой проблемы — создание музея монументального искусства, где будут выставлены фрески Минаса, декорации к балету «Гаяне», а также работы других мастеров. Такой музей может стать первым и единственным в Шираке, и его создание не только спасет фрески Минаса, но и станет серьезным импульсом для туристической сферы», — говорил ровно год назад Аветисян-младший.
ИДЕЯ МУЗЕЯ МОНУМЕНТАЛЬНОГО ИСКУССТВА тоже не получила развития. Но параллельно с ней прорастала концепция восстановления разрушенного землетрясением дома, в котором родился великий художник. Именно этой инициативой и заинтересовались. Только не в культурном ведомстве, а в Комитете градостроительства. В Джаджур уже направились архитекторы, которые занялись нумерацией камней сохранившегося остова дома с тем, чтобы сохранить все, что возможно сохранить, и осуществить восстановление с максимальной точностью по отношению к оригиналу. В начале нынешней недели на место будущей реконструкции приехал целый десант от Комитета градостроительства во главе с его руководителем Ваагном Вермишяном, чтобы понять на месте, с чем предстоит иметь дело. На реконструкцию планируется направить как государственные деньги, так и частные инвестиции.
Дом, который подлежит реставрации, был заложен через год после рождения мастера. Так что, идея восстановления родилась, если не в год 90-летия Минаса, то в 90-летие самого дома. Дома, который, как гласит семейная история, был построен по всевышнему повелению. А история такова.
К Карапету Аветисяну, будущему отцу будущего великого армянского художника пришла старуха и стала настаивать, чтобы вместе они отправились на каменный карьер невдалеке от Джаджура — явившаяся ей во сне Богоматерь велела найти спрятанный там «Нарек», и сделать это должен Карапет. Карапет всеми силами пытался избавиться от назойливой старухи, но она упорствовала. Наконец, в очередной ее приход взмолилось уже все село — сходи с ней на карьер, Карапет, от тебя не убудет. Поиски были долгими, и Карапет Аветисян готов был высказать женщине все, что думал об этой эскападе, когда вдруг из под очередного камня вышла на свет обернутая тряпкой книга в серебряном окладе. Испуганный Карапет пртянул книгу своему странному поводырю. «Нет, — ответила старуха, — Богоматерь сказала, что это твоя книга, и ты должен хранить ее в доме, который тебе предстоит построить». И Карапет начал строительство. Вскоре у него родился сын Минас. А для «Нарека» в одной из стен дома сделали специальную нишу, которую загородили камнем с крестом.
В любом случае, в отреставрированном доме Минаса этого камня уже не будет — так же, как и «Нарека». В руинах разрушенного землетрясением дома их так и не удалось найти…
НО ОСТАВИМ В СТОРОНУ СЕМЕЙНОЕ ПРЕДАНИЕ. Чем станет Дом Минаса с учетом того, что здесь уже существует Музей Минаса?
«Есть идея превратить отреставрированный дом в своеобразную гостевую мастерскую, куда могли бы приезжать, жить и работать художники из разных уголков мира. Чтобы Джаджур стал своеобразным местом паломничества творческих людей, где они могли бы создавать свои шедевры, как делал когда-то отец. Здесь можно будет проводить фестивали и биеннале. Кроме творческих импульсов, появление такого дома может стать импульсом для развития Джаджура, который все больше превращается в богом забытый угол большого мира», — уверен Арман Аветисян.
Идея создания дома творчества, в котором художники из разных стран будут работать, и их будет охранять и вдохновлять, если не дух «Нарека», то дух Минаса — одной из ключевых фигур армянского искусства второй половины XX века — замечательна. К тому же, она вовсе не нова. Такие арт-резиденции действуют не только по всей Европе. В соседней Грузии они привлекают не только артистов и ученых всевозможных сфер, но всевозможные гранты, а значит финансовые потоки — в науку и культуру, в страну.
Здорово, что Комитет градостроительства взялся за восстановление дома Минаса. Странно, что к этому не причастно министерство и культуры. Ему здесь точно есть над чем подумать — и в широком контексте.
