Во второй раз нечто подобное произошло на лекции по античной литературе уже в ЕГУ. Дойдя по журналу до моей фамилии, профессор Амазасп Амбарцумян сказал, что студент этот корнями эрзерумец и в его роду есть герои национально-освободительной борьбы с турками: Аршак Кюфарян (Кери) и Петрос Тер-Погосян, вынесший смертный приговор палачу Джемалу паше.
…Митинг студенчества в 1965 году на оцепленной военными площади Еревана показал, что зерна патриотизма уже прорастают в душе многих юношей и девушек, требовавших от центральных властей (местные во главе с первым секретарем ЦК Компартии Армении Яковом Заробяном сами были в числе инициаторов) увековечить память жертв, безвинно погибших в Западной Армении от младотурецкого ятагана. Так начинался Цицернакаберд — символ единения нашего народа. Мы поднимаемся к Мемориалу памяти уже 45 лет, и день 24 апреля стал мерилом нашей памяти и совести. И каждый из нас обязательно слышит в такие минуты зов предков.
В паспорте отца в графе о месте рождения было записано: село Мохургут, Турция. Спасшись подростком от варварства аскеров, он с группой земляков через Батуми намеревался добраться до Ставрополя, к отцу Григору, имевшему там пекарню и даже получившему в 1911 году за свой хлеб на ярмарке в Париже первую и последнюю для России серебряную медаль, телеграмму и денежный приз от премьера Петра Столыпина. В котомке мальчик вез семейный талисман. Однако по дороге выяснилось, что в Ставрополе свирепствуют чума и холера и въезд в город закрыт. Мальчик-беженец оказался в Харькове, где узнал, что эпидемия унесла отца.
Хоторджурцев (Хоторджур район над рекой Чорох, называвшийся также Карин) в тогдашней столице Украины собралось несколько десятков тысяч. Они работали на заводах, в мастерских, поступали в институты, на всю округу был известен их ансамбль танца. Ни один праздник (Первомай, 7 ноября) не обходился без его выступления перед горожанами. Однажды кому-то пришла идея сделать коллектив статусным, чтобы гастролировать по республике и знакомить население с армянским искусством. А заодно ходатайствовать перед городским головой о присвоении ансамблю названия «Карин» или «Хоторджур». Этого оказалось достаточно для обвинения в пропаганде несоветских настроений, к тому же при обмене паспортов очень многие армяне хотели указать место своего рождения: вместо Турции — Западная Армения. Так в 1932 году в Харькове армян почти не осталось — их выслали в Казахстан и Сибирь, обрекая на новые лишения.
Волею судьбы после 20 лет ссылок и лагерей отец выжил, даже до реабилитации стал знаменитым мастером-пекарем, хлеб-соль которого был преподнесен генсеку Л.Брежневу во время его приезда в г.Кокчетав. Всю жизнь он искал своих близких — мать Мариам, ее сестер Ануш и Шушаник, урожденных Йирикян, а в замужестве — Кюфарян, Тер-Погосян и Пекулян, а также младшего брата Грикора. Однако ни запросы в Международный Красный Крест, ни личное знакомство с председателем Республиканского общества по связям с зарубежными соотечественниками А.Амазаспяном результатов не давали. В 1962 году в Ереване он встретился в Акопом Тер-Погосяном (братом Петроса), которому было разрешено навестить свою первую семью в Алма-Ате. Однако и миллионер из Тегерана ничего утешительного не сообщил — лишь рассказал о Петросе, его аресте после эпизода с пашой в Тифлисе, ссылке в Минусинск, побеге в тайгу, где он скрывался на охотничьей заимке…
Отец даже в преклонном возрасте склонял голову у Вечного огня на Цицернакаберде, скорбя, что наше древо жизни оказалось обрубленным. Действительно, сегодня на нем от нашей фамилии только пять листочков. Но вот с обретением независимости в Армению приехали бизнесмены Ральф Йирикян и Сероб Тер-Погосян, изъявив желание быть ей полезными. Оба корнями эрзерумцы — один из Ливана, второй из США.
…Какими бы ни были на сегодняшнем этапе армяно-турецкие отношения, мы потомки тех, кто был жестоко изгнан со своей родины, знаем, что факт Геноцида не подлежит обсуждению и не существует за это преступление срока давности. И мы убеждены, что обязательно произойдет признание этого факта всем мировым цивилизованным сообществом.
