Известный актер и режиссер Эдвин Джерард уже много лет живет между США и Францией. Он сыграл более чем в 15 игровых и телевизионных фильмах и сериалах, поставил на разных сценах мира немало топовых спектаклей. Недавно Эдвин побывал в Ереване, откуда начал знакомство с достопримечательностями Армении и Арцаха.
ЭДВИН ДЖЕРАРД ОКАЗАЛСЯ ПЕРВЫМ ИЗ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ПЯТИ поколений своей семьи, совершившим визит в Армению. Если учесть, что его предки выходцы из Западной Армении, а сам он при рождении получил имя Вардан Амамчян, то визит на историческую родину для него особенно значим: сбылось то, о чем более века назад мечтала его прабабушка, он стремится вызвать интерес к Армении и у своего сына. Мама Эдвина училась в школе и дружила с Гоар Гаспарян, будущей звездой армянской оперной сцены. Эдвин помнит, как много лет назад Гоар Микаеловна, будучи в США, зашла к ним в гости. Эдвин вспоминает, что это была первая «айастанци» (жительница Армении), которую он увидел.
«Моя прабабушка Агапи Амамчян вместе с мужем, итальянцем по происхождению, переехала из Константинополя в Египет, — начал свой рассказ Эдвин Джерард. — У них родилась дочь, которой суждено было стать знаменитой артисткой и оперной певицей Валентиной Арно (Амираян), прославившей сценическое искусство Египта. Будучи наполовину итальянкой, Валентина, которую именовали «соловьем Нила», ощущала себя армянкой и в дальнейшем вышла замуж за армянина, посвятила себя армянскому искусству, стала видной представительницей армянской общины Каира».
Валентина Амираян прожила бурную и нелегкую жизнь. Звезда Египта, выступавшая не только на сцене, но и в королевском дворце, основавшая музыкальный лицей в Каире и имевшая целую армию поклонников и учеников, спустя годы карьеры вновь вышла замуж за армянина — известного предпринимателя Айка Асатуряна и вместе с дочерью от первого брака и со всей своей армянской семьей переехала с ним в Китай. Опытный бизнесмен, в прошлом чемпион Египта по боксу Айк Асатурян стал одним из крупнейших магнатов китайского кино и спорта. Однако японо-китайская война повернула вспять колесо фортуны: Валентина и ее дочь попали в плен к японцам и были освобождены лишь по окончании Второй мировой войны. Воссоединившись с семьей, они перебрались в США. В «самом армянском» городе Штатов, в Лос-Анджелесе, в 1948 г. и родился Эдвин Джерард, унаследовавший от предков тягу к сцене.
«У МЕНЯ В ПАМЯТИ СОХРАНИЛОСЬ МНОГО ЮНОШЕСКИХ ВОСПОМИНАНИЙ, — с улыбкой продолжает Эдвин. — Будучи профессиональной артисткой, моя бабушка Валентина Амираян в 1920-х гг. выступала на разных сценах, в том числе и в любительском армянском театре, в Египте и в странах Ближнего Востока. Позже, в США, мы нередко всей семьей ходили на спектакли с ее участием в Голливуде. Бабушка и дедушка любили устраивать спонтанные инсценировки дома, устраивая веселые праздники для всей семьи. Меня же их театральное баловство — например, перевоплощение в Отелло и Дездемону — лишало дара речи, настолько естественно они играли. Любовью к музыке, театру, танцам в нашей семье были заражены все. В какой-то момент и я оказался артистом: мама определила меня в танцевальную школу, я обучался армянским танцам и неплохо ими владел, затем занялся классическим танцевальным искусством. В старшей школе я пробовался и на роль в школьном театре, но серьезно сценой заболел в годы обучения в Калифорнийском университете в Беркли».
Кино или театр? США или Франция? — эти вопросы преследовали Эдвина Джерарда на протяжении долгих лет его творчества. Он познакомился с разными видами театрального искусства: итальянским Театром дель арте, классической драмой, модернизмом, позже воплощенным в собственном Экспериментальном театре в Лос-Анджелесе. Джерард работал в составе итальянской труппы и сотрудничал с театром в Индии. В кино он снялся впервые в 1975 г. во Франции: это был фильм Chobizneness, где он исполнил роль танцора. За два года до этого Эдвин Джерард переехал в Париж, где обучался актерскому мастерству, изучал театральное искусство и выступал в мюзиклах. А через шесть лет вновь вернулся в Лос-Анджелес.
«Там я работал на ТВ и в театре, в основном с «Пикассо современной сцены» — режиссером и иранцем по происхождению Резой Абдохом, пробовал прорваться и в Голливуд, обзавелся агентом, даже получил крошечную роль в мини-сериале «Династия II: The Colbys», затем и в других сериалах. Я сыграл и в популярных в конце прошлого века фильмах «Рейс» (1988) и «Кеннеди из Массачусетса» (1990). Однако и агенты, и режиссеры всегда говорили, что у меня этническое лицо, а это в Голливуде ограничивало ролевые рамки. Устав от стереотипных персонажей, я решил основать Экспериментальный театр, где мог бы предаться свободному творчеству», — рассказывает Эдвин.
НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ ТЕАТР ПОЛЬЗОВАЛСЯ УСПЕХОМ В ЛОС-АНДЖЕЛЕСЕ. Эдвин Джерард осуществил постановку знаменитой пьесы Ричарда Калиновского «Лунное чудовище» на тему Геноцида. Спектакль почти полгода шел с аншлагом, что для театральной жизни в Лос-Анджелесе невиданный успех. Но, как отмечает Эдвин, и там публика больше гоняется за частными сюжетами, чем за идеей, психологизмом и философией, заложенными в постановке и образах. Именно поэтому он вновь решил переехать в «многоликий и свободный» Париж, где с 1990 г. начал активно сниматься в кино. Роли в таких фильмах, как «Бог большой, я маленькая», «Мужчина как женщина», «Демон-любовник», и других расширили границы его известности. Но любовь к театру не покидала. В Париже Эдвин Джерард продолжал выступать на сцене в качестве актера, а затем и режиссера, осуществив немало прекрасных, запомнившихся постановок. Одна из них, по пьесе Шекспира «Ричард II», собрала огромную аудиторию.
«В период моей театральной деятельности в Лос-Анджелесе я подружился с Жирайром Папазяном, мы даже играли с ним на одной сцене. Представьте мое удивление, когда я, перебравшись в Париж в 1990 г., вдруг обнаружил, что Жирайр тоже совсем недавно переехал во французскую столицу, — говорит Эдвин и добавляет: — Одной из целей переезда в Париж было желание дать сыну возможность получить хорошее образование. В США уровень школьного образования недостаточно высокий».
Подобная оценка Эдвина имеет серьезное обоснование: Джерард обладает немалым опытом преподавания и организации образовательной деятельности. С 2000 по 2008 гг. он работал во Флоренции, где преподавал актерское мастерство и режиссуру в филиале знаменитой Нью-йоркской киноакадемии. Его студенты снимали короткометражные фильмы и сами играли в них, а мастер набирался опыта, который позже ему очень пригодился. В 2008 г. он получил предложение преподавать гуманитарные предметы во Французском лицее Туниса. Через три года Эдвин Джерард вновь вернулся в Лос-Анджелес, продолжил преподавание уже в местном Французском лицее, где решил внедрить новую программу.
«ОДНАЖДЫ Я БЕСЕДОВАЛ СО СВОИМ ПАРИЖСКИМ КРЕСТНИКОМ, который окончил школу на отлично, попав в десятку топовых учеников по уровню знаний и подготовленности, и получил возможность поступать в лучшие вузы Франции, — рассказывает Джерард. — По ходу беседы я спросил его о Франце Кафке. Я был поражен, узнав, что крестник не знает, кто это. Я осознал, что значительной части современной молодежи не знакомы такие знаковые имена, как Платон, Кафка, Марк Твен, Тургенев, Микеланджело, Леонардо да Винчи, Моцарт и т. д. Современное образование в развитых странах все более отодвигает на задний план искусство и гуманитарные предметы. Имея к тому времени опыт преподавания истории изобразительного искусства, музыки, литературы, театра, я разработал программу, которую назвал Culture-Vulture (vulture — человек, проявляющий заинтересованность в искусстве), пригласил к участию в ней других преподавателей, предложил свой проект в качестве образовательного курса. Программа была принята и внедрена под названием «Интегрированные искусства». Приобщение и знание гуманитарных предметов сегодня обретает важное значение. Владение современными технологиями без знания культуры, искусства, философии не только ущербно, но и опасно. Гуманитарные предметы учат критическому мышлению, позволяя правильно сортировать, анализировать любую информацию, отличать правду от фейка».
Благодаря программе Culture-Vulture Французский лицей Лос-Анджелеса обрел большую известность, а Эдвин Джерард преподавал там до недавних времен. Год назад он вышел на пенсию и вновь решил было податься в Париж, однако вскоре получил предложение из Индии участвовать в работе труппы популярной Auroville theatre Group над спектаклем «Сон в летнюю ночь» по пьесе Шекспира. В планах гастроли с этим спектаклем по городам Индии.
«На будущий год я хочу вновь приехать в Армению вместе с сыном. Он станет вторым членом нашей семьи, посетившим родину предков, — сказал напоследок Эдвин Джерард. — Правда, в 1946 г. дядя моей мамы Арам Амираян после объявленной в Советской Армении репатриации приехал в Ереван. Но с тех пор он исчез бесследно: никогда нам не писал, не звонил, словно в воду канул. Хотя до нашей семьи дошел слух, что он жив и, возможно, имеет потомков. Может, нам удастся отыскать их здесь», — сказал Джерард.
ЭДВИН ДЖЕРАРД ОКАЗАЛСЯ ПЕРВЫМ ИЗ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ПЯТИ поколений своей семьи, совершившим визит в Армению. Если учесть, что его предки выходцы из Западной Армении, а сам он при рождении получил имя Вардан Амамчян, то визит на историческую родину для него особенно значим: сбылось то, о чем более века назад мечтала его прабабушка, он стремится вызвать интерес к Армении и у своего сына. Мама Эдвина училась в школе и дружила с Гоар Гаспарян, будущей звездой армянской оперной сцены. Эдвин помнит, как много лет назад Гоар Микаеловна, будучи в США, зашла к ним в гости. Эдвин вспоминает, что это была первая «айастанци» (жительница Армении), которую он увидел.
«Моя прабабушка Агапи Амамчян вместе с мужем, итальянцем по происхождению, переехала из Константинополя в Египет, — начал свой рассказ Эдвин Джерард. — У них родилась дочь, которой суждено было стать знаменитой артисткой и оперной певицей Валентиной Арно (Амираян), прославившей сценическое искусство Египта. Будучи наполовину итальянкой, Валентина, которую именовали «соловьем Нила», ощущала себя армянкой и в дальнейшем вышла замуж за армянина, посвятила себя армянскому искусству, стала видной представительницей армянской общины Каира».
Валентина Амираян прожила бурную и нелегкую жизнь. Звезда Египта, выступавшая не только на сцене, но и в королевском дворце, основавшая музыкальный лицей в Каире и имевшая целую армию поклонников и учеников, спустя годы карьеры вновь вышла замуж за армянина — известного предпринимателя Айка Асатуряна и вместе с дочерью от первого брака и со всей своей армянской семьей переехала с ним в Китай. Опытный бизнесмен, в прошлом чемпион Египта по боксу Айк Асатурян стал одним из крупнейших магнатов китайского кино и спорта. Однако японо-китайская война повернула вспять колесо фортуны: Валентина и ее дочь попали в плен к японцам и были освобождены лишь по окончании Второй мировой войны. Воссоединившись с семьей, они перебрались в США. В «самом армянском» городе Штатов, в Лос-Анджелесе, в 1948 г. и родился Эдвин Джерард, унаследовавший от предков тягу к сцене.
«У МЕНЯ В ПАМЯТИ СОХРАНИЛОСЬ МНОГО ЮНОШЕСКИХ ВОСПОМИНАНИЙ, — с улыбкой продолжает Эдвин. — Будучи профессиональной артисткой, моя бабушка Валентина Амираян в 1920-х гг. выступала на разных сценах, в том числе и в любительском армянском театре, в Египте и в странах Ближнего Востока. Позже, в США, мы нередко всей семьей ходили на спектакли с ее участием в Голливуде. Бабушка и дедушка любили устраивать спонтанные инсценировки дома, устраивая веселые праздники для всей семьи. Меня же их театральное баловство — например, перевоплощение в Отелло и Дездемону — лишало дара речи, настолько естественно они играли. Любовью к музыке, театру, танцам в нашей семье были заражены все. В какой-то момент и я оказался артистом: мама определила меня в танцевальную школу, я обучался армянским танцам и неплохо ими владел, затем занялся классическим танцевальным искусством. В старшей школе я пробовался и на роль в школьном театре, но серьезно сценой заболел в годы обучения в Калифорнийском университете в Беркли».
Кино или театр? США или Франция? — эти вопросы преследовали Эдвина Джерарда на протяжении долгих лет его творчества. Он познакомился с разными видами театрального искусства: итальянским Театром дель арте, классической драмой, модернизмом, позже воплощенным в собственном Экспериментальном театре в Лос-Анджелесе. Джерард работал в составе итальянской труппы и сотрудничал с театром в Индии. В кино он снялся впервые в 1975 г. во Франции: это был фильм Chobizneness, где он исполнил роль танцора. За два года до этого Эдвин Джерард переехал в Париж, где обучался актерскому мастерству, изучал театральное искусство и выступал в мюзиклах. А через шесть лет вновь вернулся в Лос-Анджелес.
«Там я работал на ТВ и в театре, в основном с «Пикассо современной сцены» — режиссером и иранцем по происхождению Резой Абдохом, пробовал прорваться и в Голливуд, обзавелся агентом, даже получил крошечную роль в мини-сериале «Династия II: The Colbys», затем и в других сериалах. Я сыграл и в популярных в конце прошлого века фильмах «Рейс» (1988) и «Кеннеди из Массачусетса» (1990). Однако и агенты, и режиссеры всегда говорили, что у меня этническое лицо, а это в Голливуде ограничивало ролевые рамки. Устав от стереотипных персонажей, я решил основать Экспериментальный театр, где мог бы предаться свободному творчеству», — рассказывает Эдвин.
НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ ТЕАТР ПОЛЬЗОВАЛСЯ УСПЕХОМ В ЛОС-АНДЖЕЛЕСЕ. Эдвин Джерард осуществил постановку знаменитой пьесы Ричарда Калиновского «Лунное чудовище» на тему Геноцида. Спектакль почти полгода шел с аншлагом, что для театральной жизни в Лос-Анджелесе невиданный успех. Но, как отмечает Эдвин, и там публика больше гоняется за частными сюжетами, чем за идеей, психологизмом и философией, заложенными в постановке и образах. Именно поэтому он вновь решил переехать в «многоликий и свободный» Париж, где с 1990 г. начал активно сниматься в кино. Роли в таких фильмах, как «Бог большой, я маленькая», «Мужчина как женщина», «Демон-любовник», и других расширили границы его известности. Но любовь к театру не покидала. В Париже Эдвин Джерард продолжал выступать на сцене в качестве актера, а затем и режиссера, осуществив немало прекрасных, запомнившихся постановок. Одна из них, по пьесе Шекспира «Ричард II», собрала огромную аудиторию.
«В период моей театральной деятельности в Лос-Анджелесе я подружился с Жирайром Папазяном, мы даже играли с ним на одной сцене. Представьте мое удивление, когда я, перебравшись в Париж в 1990 г., вдруг обнаружил, что Жирайр тоже совсем недавно переехал во французскую столицу, — говорит Эдвин и добавляет: — Одной из целей переезда в Париж было желание дать сыну возможность получить хорошее образование. В США уровень школьного образования недостаточно высокий».
Подобная оценка Эдвина имеет серьезное обоснование: Джерард обладает немалым опытом преподавания и организации образовательной деятельности. С 2000 по 2008 гг. он работал во Флоренции, где преподавал актерское мастерство и режиссуру в филиале знаменитой Нью-йоркской киноакадемии. Его студенты снимали короткометражные фильмы и сами играли в них, а мастер набирался опыта, который позже ему очень пригодился. В 2008 г. он получил предложение преподавать гуманитарные предметы во Французском лицее Туниса. Через три года Эдвин Джерард вновь вернулся в Лос-Анджелес, продолжил преподавание уже в местном Французском лицее, где решил внедрить новую программу.
«ОДНАЖДЫ Я БЕСЕДОВАЛ СО СВОИМ ПАРИЖСКИМ КРЕСТНИКОМ, который окончил школу на отлично, попав в десятку топовых учеников по уровню знаний и подготовленности, и получил возможность поступать в лучшие вузы Франции, — рассказывает Джерард. — По ходу беседы я спросил его о Франце Кафке. Я был поражен, узнав, что крестник не знает, кто это. Я осознал, что значительной части современной молодежи не знакомы такие знаковые имена, как Платон, Кафка, Марк Твен, Тургенев, Микеланджело, Леонардо да Винчи, Моцарт и т. д. Современное образование в развитых странах все более отодвигает на задний план искусство и гуманитарные предметы. Имея к тому времени опыт преподавания истории изобразительного искусства, музыки, литературы, театра, я разработал программу, которую назвал Culture-Vulture (vulture — человек, проявляющий заинтересованность в искусстве), пригласил к участию в ней других преподавателей, предложил свой проект в качестве образовательного курса. Программа была принята и внедрена под названием «Интегрированные искусства». Приобщение и знание гуманитарных предметов сегодня обретает важное значение. Владение современными технологиями без знания культуры, искусства, философии не только ущербно, но и опасно. Гуманитарные предметы учат критическому мышлению, позволяя правильно сортировать, анализировать любую информацию, отличать правду от фейка».
Благодаря программе Culture-Vulture Французский лицей Лос-Анджелеса обрел большую известность, а Эдвин Джерард преподавал там до недавних времен. Год назад он вышел на пенсию и вновь решил было податься в Париж, однако вскоре получил предложение из Индии участвовать в работе труппы популярной Auroville theatre Group над спектаклем «Сон в летнюю ночь» по пьесе Шекспира. В планах гастроли с этим спектаклем по городам Индии.
«На будущий год я хочу вновь приехать в Армению вместе с сыном. Он станет вторым членом нашей семьи, посетившим родину предков, — сказал напоследок Эдвин Джерард. — Правда, в 1946 г. дядя моей мамы Арам Амираян после объявленной в Советской Армении репатриации приехал в Ереван. Но с тех пор он исчез бесследно: никогда нам не писал, не звонил, словно в воду канул. Хотя до нашей семьи дошел слух, что он жив и, возможно, имеет потомков. Может, нам удастся отыскать их здесь», — сказал Джерард.
